Лучшие книги Александра Ивановича Астраханцева

Творчество Александра Астраханцева посвящено людям труда - строителям, инженерам, шоферам. Актуальная тематика, яркие характеры, изображенные в экстремальных ситуациях, без сомнения, привлекут внимании читателя. Красноярский прозаик не ограничивается сугубо производственными проблемами, в сборник вошли произведения, посвященные вопросам воспитания личности, взаимоотношениям людей разных поколений.

Александр Астраханцев обладает удивительным даром рассказчика. И роман, и рассказы, вошедшие в новую книгу выдающегося русского писателя написаны ярким, точным, художественным языком. Герои его произведений – наши современники. Дела их и поступки описаны живо, мастерски, психологически достоверно. Эпизоды из жизни героев, их судьбы волнуют читателей, вызывают живой отклик.

Да вы садитесь, ребята. Садитесь, садитесь, не робейте. С виду такие огневые... Что, ожидали сказочного богатыря увидеть, а, признайтесь?.. И поговорим поосновательнее. Согласны? А то мне с молодыми теперь нечасто приходится беседовать. Значит, просите научить? Ну, хорошо, пусть не каратэ, а всего лишь нескольким приемам. Так? И отказывать-то неловко!.. Я, безусловно, мог бы научить, и вы бы почувствовали себя уверенней. Даже сумели бы начистить рожу какому-нибудь негодяю. Мне, знаете, льстит, что меня, одного, можно сказать, из патриархов нашего каратэ, еще кто-то помнит. И вы вот не поленились, отыскали... Но послушайте, что я отвечу, и поймите правильно - очень хочу, чтоб вы меня поняли...

Иду, задумавшись о своем посреди полдневного многоголосого шума, по городскому проспекту в людской толпе и, уже пройдя мимо автобусной остановки, спохватываюсь: мне ж надо ехать! И тотчас, как только остановился - об меня начинают задевать чужие плечи, сумки, края одежд, будто я мешаю здесь стоять. И почудилось, что я попал в некий лязгающий, пыхтящий громадный конвейер, и люди вокруг - лишь частички, сегменты этого конвейера, невидимого, но отчетливо слышимого, разветвленного во все стороны: текут, движутся безликой, безглазой тысячеголовой массой, заполняют тротуары, переходы, втекают в магазины, в трамваи, троллейбусы, их головы торчат в легковых машинах, текущих конвейерным потоком по мостовой, и никуда не деться от этой неистребимо однообразной текучей массы на улице; никто ни на кого не глядит, никто никому не нужен...

Роман красноярского писателя А. Астраханцева «Хроника потерянных» написан в виде хроники (т. е. документального повествования об исторических событиях) жизни большого сибирского города, «областного центра средней руки», в советское время; повествование населено множеством персонажей, от главного руководителя области до постоянных обитателей подземных тепловых сетей.

Как объясняет в предисловии к «Хронике» сам автор, написана она была более 20 лет назад как «ремейк» (новая версия уже существующего произведения) повести М. Салтыкова-Щедрина «История одного города», и так же, как и бессмертная щедринская повесть, «Хроника потерянных» содержит в себе много гротескных, сатирических и даже фантастических ситуаций.

Уважаемая редакция! Пишет вам неизвестный читатель из Сибири, с далекой таежной реки Тянигус. Эту речку вы не найдете на карте: длиной она всего около ста км от истока до устья, шириной, как говорится, в два курих шага, и ни единого населенного пункта на ней нет, так что более точных координат о себе сообщить не могу. Да они к делу и не относятся, потому что я хочу всего лишь высказать несколько мыслей по поводу дискуссии на страницах вашей газеты. А сам я для вас интереса не представляю - человек не передовой, и даже наоборот: в данный момент не в ладах с милицией, поэтому предпочитаю держаться в тени.

Ох и жаркое было тогда лето - просто с ума сойти, какая стояла жара: целыми днями ни ветерка, ни облачка; дождя не было, наверное, недели три...

Памяти художника В. Капелько Мы сидим в его захламленной, запущенной мастерской в шатких, из фанеры и тряпья, креслицах времен нашей молодости за низким журнальным столиком, пьем принесенную мной водку и закусываем мною же принесенными копченой колбасой и яблоками. У него даже хлеба нет, одни недельной давности черствые горбушки на тарелке; знать бы, что он так оскудел - прихватил бы еще и буханку; но теперь уже ни ему, ни мне бежать неохота - не те ноги. Да-а, постарели... Вот чаек, правда, у него, как всегда, хорош: свежий, в меру крепкий и душистый. Ну, да теперь это немудрено, при таком-то выборе заварок; да ведь большинство умудряется и при таком выборе пить не чай, а жидкое дерьмо, а он, и когда хорошей заварки днем с огнем было не сыскать, умудрялся заваривать отменный...