Цитаты из книг — Томас Майер

"Что особенно вредит правильному сексуальному развитию, так это расхожее, несмотря на вековые практики, убеждение, что "секс —это грязь", поддерживаемое постоянным контролем, выражающихся в страхах, отказах, невежестве и заблуждениях", —говорила Джонсон.

К середине 1960-х, когда их психологическое исследование было почти завершено, оказалось, что самые интимные вещи в клинике Мастерса и Джонсон происходили, когда люди были одеты, а не обнажены.

Разумеется, Мастерс и Джонсон вычислили средний размер пениса американских мужчин, однако отказались сообщать данные. "Мы никогда не скажем! — говорил Мастерс полушутя-полусерьезно. —Это наш вклад в безопасность всего человечества. Что бы мы ни сказали, мужчины сразу потянутся за рулеткой".

"Как биологи, бихевиористы, теологи и педагоги с чистой совестью продолжают отстаивать ныне существующую позицию полного неведения о реакциях человека в ущерб благополучию миллионов людей? — возмущались они. — Нет таких мужчин и женщин, которые на протяжении жизни ни разу не столкнулись бы со сложностями в сексе. Разве…

— Вот люди встречаются, и что-то происходит. Вам удалось выяснить, что именно? Джонсон мягко покачала головой, странно усмехнувшись. — Нет, — ответила она. — Людьми управляет химия. Каждый ищет в другом то, что ему нравится, что радует, и что заставляет человека нравиться самому себе. Но нет, я не думаю, что есть некое…

Мастерсу и Джонсон даже удалось найти у Фрейда цитату, звучавшую как боевой призыв к их работе: "Биология есть поистине царство неограниченных возможностей, мы можем ждать от нее самых потрясающих открытий и не можем предугадать, какие ответы она даст нам на наши вопросы несколькими десятилетиями позже. Возможно, что как…

... Мастерсу снова пришлось усвоить тяжелый урок — правда о сексе для многих невыносима, в том числе и в академических кругах, и в сфере искусства врачевания.

Во мне всё ещё звучало эхо расставания — когда от меня отказались, когда меня бросили. Хотя меня не бросали. Не совсем. Меня, на самом деле, никогда не принимали.

На протяжении многих веков обсуждения секса сводились к деторождению, его единственной священной целью считалось создание семьи, племени или целой нации.

— Знаете, — задорно отвечал Мастерс, — если кто-то говорит, что предпочитает секс с тюлениями, то я прошу спрашивать вас только "на южном или на северном побережье"?

Простые советы для партнеров, неспособных выразить взаимную симпатию, очень импонировали Хефнеру с его личным опытом. "Я вырос в очень типичной методистской семье со Среднего Запада — наказаний было много, объятий и поцелуев мало, — и я довольно быстро понял весь вред подобного уклада, — объяснял он".

К середине 1960-х в Америке назревала настоящая революция, подогревавшаяся свободами и ожиданиями, связанными с выходом таблеток для контроля рождаемости, которые любая американка могла купить в тех же аптеках, где мужчины годами покупали презервативы. Оргазм стал боевым кличем личной свободы, неотъемлемым правом каждого…

Рассматривание секса в научный микроскоп означало "изъятие его из всех традиционных дисциплин вроде религии, философии, литературы, которые всегда воспринимали секс как человеческий опыт".

Слово "беременность" вымарывалось из телевизионных шоу. Школы не занимались сексуальным просвещением. Америка порицала работающих матерей, старалась упрятать подальше гомосексуалистов, запрещала контрацепцию для людей, не состоящих в браке, а также объявила аборты незаконными во всех пятидесяти штатах. Это были годы…

Она считала, что хорошие жены игнорируют мерзкие предательства своих мужей и сосредоточивают внимание на детях — тратят свою невостребованную энергию на погружение в тонкости домашних заданий, суету автомобильных поездок после школы — и играют в маджонг или бридж с подругами.

"Мастерса отвергла его собственная научная среда, несмотря на все его ранее опубликованные революционные труды как в акушерстве, так и в хирургии, —вспоминала Джонсон. — Никто не хотел ассоциироваться с сексом".

"Я попала в чрезвычайную ситуацию, а работа приносила все больше привелегий, — вспоминала она. — Его (Мастерса) спрашивали, почему он взял на должность именно меня, а он отвечал — потому что она знает, откуда берутся дети".

"Их кровати стояли раздельно, я подумала — боже правый, и он ещё собрался говорить о сексе?" По словам Сандры, сама мысль о раздельных кроватях в доме Мастерса казалась нелепой.

На обложке первой книги Билл был указан как "Уильям Х. Мастерс, доктор медицины", но на обложке второй он убрал уточнение о своей учёной степени. Это незначительное изменение в заголовке отображало меняющиеся взаимоотношения. "Он убрал слово "доктор", и показал, что они на равных, — объяснял их друг Майк Фрейман. — Они…