поднимать целину. А те импрессионистические зарисовки, без идеологически правильных акцентов были абсолютно неприемлемы для тогдашних детско-юношеских изданий.
После блестящего окончания средней школы, в начале 50-х годов, лучший ученик села отправился на науку в Киев. Он подал документы в Киевский университет им. Т.Шевченко на факультет журналистики. По тем временам конкурс в этот вуз составлял до 16 человек на место, но крестьянскому сыну удавалось успешно сдавать экзамены по всем дисциплинам (а это более 5) и лишь на последнем экзамене, географии — которую он прекрасно знал, ему срезали балл — и Евгений не прошел по конкурсу. Квота на поступление для сельских детей была весьма ограничена.
Но, упорно желая стать журналистом и писателем, Евгений Гуцало в 1955 году вступил в Нежине в педагогический институт им. Н. Гоголя. Тамошняя творческая атмосфера повлияла на дальнейшие шаги юного студента, он сразу же вступает в литературные студии, пишет стихи, прозу — его полностью поглотило творчество.
Очередные отговорки, теперь с литературно-писательских журналов и редакций, могли бы подорвать творческий пыл Гуцало. Но это еще больше разожгло молодого автора. К тому же в 1959 году Евгений, уже заканчивая институт, получил несколько предложений по трудоустройству в периодических изданиях. Тогда он почувствовал свою востребованность и начал сотрудничать с редакциями газет Винницкой, Львовской и Черниговской области — дописывая туда публицистику и предоставляя некоторые свои рассказы и новеллы тогдашней жизни. Следовательно, молодой писатель сначала нашел своего читателя, а потом и вломился в дверь украинского писательского клуба, заставив сталинско-партийное представительство считаться с молодым винницким талантом.
Творческий и жизненный взлет Евгения Гуцало пришелся на период «хрущевской весны» на территории СССР. Уже первые систематические его публикации приглянулись тогдашним литературным корифеям: Бажан, Михаилу Стельмаху и Павлу Загребельному, и именно последний решил пригласить молодого автора в редакцию литературной газеты, главой которой он был. Так, с 1961 года Евгений Гуцало начал работать в «Литературной Украине», затем в издательстве «Советский писатель». А вскоре, в 1962 году, вышла первая его полноценная книжка — сборник рассказов «Люди среди людей» и сразу же обратила на себя внимание свежей эмоциональностью и воспроизведением разнообразных живых характеров.
В то же время произошло знаковое событие в жизни 25-летнего писателя. Он в составе делегации молодых литераторов побывал во Франции. Это посещение стало как глотком свободы, вдохновения, казалось, что уже можно будет дышать полной грудью и не оглядываться на литературных «держиморд» с их запретами и предписаниями.
И уже по приезду домой, писатель вдохновенно углубился в работу, одна за другой выходят книги новелл и повестей, в которых уже сами названия бросали вызов привычным соцреалистическим серым многотиражкам: «Яблоко с осеннего сада» (1964), «Купаная в любыстке» (1965), «Олень Август» (1966), «Платок шелка земного» (1966), «Запах укропа» (1969) и другие. Как следствие, плодотворный винницкий литератор Евгений Гуцало вошел в плеяду украинских писателей-шестидесятников. На протяжении того десятилетия ему удавалось себя реализовывать и вместе с Линой Костенко, Николаем Винграновским, Иваном Драчом, Григором Тютюнником и другими, творить новейшую украинскую литературу.
Плодотворные времена украинской литературы прервала эпоха застоя, а потому и восстановление притеснений и преследования независимой интеллигенции. Писателям пришлось решать для себя сложную дилемму: пойти на сговор со своей совестью и писать на заказ, угождая власти, или оппонировать ей и перестать печататься и подвергать себя и свою семью опасности. Мало кто решился оппонировать, большинство все-таки пошли на уступки, работая на власть для восхваления социалистического строя. Но было несколько писателей, которым удалось сохранить свою самобытность и остаться в творчестве вполне независимыми.
Одним из таких независимых и плодотворных авторов стал Евгений Гуцало. Многие из критиков и литераторов удивлялись, каким образом Евгению удавалось продолжать писать в своем ключе (с острой сатирой) да еще и преодолевать цензурные установки. Он не идет на баррикады, став диссидентом, как Василий Стус, Иван Светличный, обрекая себя на лагеря-казематы. Его казематом стал писательский стол. Он искал и таки находил способ, как рассказать правду о том, как мы научились жить и выживать в условиях лжи, как деформировали наше общественное сознание. Но несмотря на многочисленные произведения и острое-саркастическое слово против власти имущих, Евгению Гуцало приходилось молча переживать упреки собратьев-литераторов, которые все-таки пошли открыто против ситемы.
Конец эпохи Перестройки и украинская Независимость предоставили будто второе дыхание Евгению Филипповичу — писалось легко, непринужденно и обо всем. Все, что было запрещено и говорилось между строк, теперь можно было сказать откровенно. Евгений Гуцало почувствовал в себе мощь к публицистике, ведь пришло время осмысления пройденного им пути, жизненного и творческого, когда он уже смог приоткрыть свою душу и сказать свое слово в обществе.
И подтверждением тому, откровенному Евгению Гуцало, стала его остро-критическая аналитика. Последним и самым громким стал цикл острых полемических статей, посвященных украинско-российским отношениям. Сначала эти статьи печатались в газете «Литературная Украина», а летом 95-го издательство «Просвещение» предложило Евгению Филипповичу выдать их в книге под общим названием «Ментальность орды». После выхода в свет продажу ее в магазинах и на раскладках пытались заблокировать — слишком старались коммунисты и бывшая номенклатура (писательская и партийная). Прошли годы и неоднократные переиздания этого произведения дали исчерпывающий ответ оппонентам.
4 июля 1995, на 58 году жизни, после продолжительной болезни украинского писателя-сподвижника Евгения Гуцало не стало. Украинские чиновники распорядились похоронить выдающегося украинского писателя, лауреата Государственной премии Украины им. Т. Шевченко на Байковом кладбище и построить надгробие на его могиле и установить мемориальную доску на доме №3 по улице Суворова в городе Киеве, где жил и работал Евгений Гуцало.
