Цитаты из книг — Константин Бадигин

— Того быть не может, чтобы русский человек на своей земле креста не поставил, — пробасил Федор. — Все мысы, губы да становища крестами помечены. А других людей, кроме русских по всему Студеному морю нет.

Когда все было закончено, Степан весело подмигнул Веригину: — Ну-к что ж, Федор, говорят, по звездам корабли ходят, а по ямам землю знают. А мы с нашими гляднями и добычу в снегу сыщем и в пургу дорогу домой найдем. — Да не больно-то в пургу дороги видать. Помнишь, как Афанасий Ружников у самой избы замерз? Пять шагов…

Для отковки рогатины и наконечников понадобилась целая кузница. Под наковальню приспособили гранитную глыбу, торчавшую около избы. Из двух отростков оленьих рогов, связанных наискось сухожилиями, смастерили клещи. Молот сделали из большого железного крюка, найденного на берегу, среди остатков разбитого судна. Из оленьей…

Однажды, возвратившись из тундры, он сказал: — Принимай, ребята, — памятный, восьмой. Последним выстрелом уложил. Теперь пищаль хоть в море кидай, все равно стрелять нечем, — горько пошутил Степан, сбрасывая с плеч оленью тушу.

— Вот, Ванюха, эти палочки поболе, ветрами называют, — они главные. Ежели, примером, эту за север возьмем, тогда другие как назовешь? Ну-ка, сказывай. Ваня, указывая по порядку пальцем на большие палочки, отвечал: — Полуночник, веток, обедник, полуденик, шелоник, запад, побережник… — Правильно, молодец! А вот эти палочки…

Здесь, на Груманте, даже при хорошем снаряжении все требовало от людей огромного труда, изворотливости, подлинного мужества и стойкости. А четверо мореходов оказались почти ни с чем. На затерянном среди льдов и туманов полярном острове им предстояло все делать самим, с боем отвоевывать у природы каждый день жизни.

Отец твой не раз, помню, говаривал: «Лучше помереть в море, чем в бабьем подоле». Будем ждать, авось вернется лодья. — Да не то, Алексей, не боюсь я. Только тяжко мне, ровно камень на сердце… Не будет лодьи! Век будем ждать. Одна надежда на бога.

Поморы собирали разбросанное на льду снаряжение, готовились идти на берег. Но и здесь им не было удачи. Внезапно льды зашевелились: это опять переменился ветер. Теперь он дул вдоль берега к югу, унося лед, полузатопленное судно и заметавшихся людей в море. Побежавших было к берегу мореходов остановило черное разводье……

— Знаешь Колу, Ванюха? Та самая, про которую пословка сложена: «В Коле с одной стороны море, с другой горе, с третьей мох, с четвертой ох».

Но прежде всего мореходы хотели выполнить старинный обычай: поставить крест на берегу. Недаром они позаботились прежде всего о кресте. Поморские кресты отнюдь не всегда обозначали могилу. Чаще всего они служили своеобразными маяками. Кресты ставили на самой высокой точке мыса или берега, где они резко выделялись среди…

— Гляди-ка, бревна какие крепкие, гнилых почти нигде не видать, — откликнулся из другого угла избы Ваня. — На то и север, море Студеное. Тут дерево тысячу лет лежать может и не струхлявится, — пояснил Алексей.

— На печи лежа, кроме пролежней, мало чего нажить можно, — говорит бывало помор-охотник, собираясь на промысел, — а с морем игру затеешь, умеючи да опасливо ежели, в накладе не будешь. Нам, поморам, в плаваниях не учиться стать.

Скупо перекидываясь словами, мореходы сели за ужин. Похлебав тресковой ухи, заправленной овсянкой, принялись за отварную холодную треску, обильно поливая ее рыбьим жиром. — Трещечки не пожуешь — и сыт не будешь, — кладя ложку, сказал Шарапов. — Наша поморская рыбка. Говорят, прочих морях она куда плоше: вкуса нет, пресна…

— Ну, батюшко, не выдавай, будь ласковый с нами, дай удачную охоту, сохрани наши жизни, — обращаясь к Студеному морю-океану просили поморы.

Не обратили внимания невежественные правители царской России на труды поморов. Много славных имён русских мореплавателей было погребено в пыльных архивах и забыто. Много чужих имён незаслуженно попало на карту нашей родины.

Я дал клятву быть верным жене и не нарушу ее, пока Господь будет хранить меня на чем свету. Для меня дороже честное слово, чем все государства в мире.

Болярин?! — вдруг прыснул от смеха Фома Гневашев. — Болярин… с твоей рожей сидел бы под рогожей… Нос курнос, рыло дудкой, а рот жемачком, истинно так. Мужики и солдаты, глядя на Петряя, засмеялись.

— А мы, купцы, думаем так, — сказал он со вздохом. — Дорогу к Восточному морю русским не прикроешь, они будут воевать до тех пор, пока не встанут на берег обеими ногами. Чем скорее поймет это польский король, а кстати и шведы, тем будет лучше всем нам… — Пожалуй, с вами можно согласиться, господин капитан, — заметил…

Ледяное поле, на котором была устроена дрейфующая станция «Северный полюс», имело толщину около 3 метров, а площадь его достигала 4 квадратных километров. Вес такого поля около 12 миллионов тонн. Представим себе, что такое поле силой ветра или приливо-отливными течениями начало надвигаться на берег или на неподвижные…