Ева притянула мою голову к себе на грудь. — Бедненький, ну, не расстраивайтесь так. Сейчас вы этого не понимаете, но, право же, все к лучшему. Она испортила бы вам жизнь. Никто ни в чем не винит вас, дружок. Никто ни в чем вас не винит. Я резко отодвинулся от нее. — О господи, — сказал я, — в этом-то вся и беда.