Цитаты из книг — Сергей Михеенков

-Как же ты их взял, Козин? - спросил Маргелов, когда допрос пленных был закончен. - Ну, как... Как вы учили - решительностью и наглостью. Заскочил в дом - "хенде хох!"- и показал им гранату без чеки - А " хенде хох!" зачем кричали? Это ж румыны. - Это верно, - признал свою ошибку разведчик Козин. - По-румынски-то я ещё не…

Однажды на передовую приехал Георгий Жуков, который был назначен командующим Ленинградским фронтом. Увидев, как толково устроена оборонительная линия, он подозвал Маргелова и сказал: "Майор, здесь вы должны стоять насмерть, немцы не должны прорваться к Ленинграду. Никто, кроме вас, этого не сделает". Маргелов шепотом…

На все прыжки Маргелов брал с собой любимый и безотказный маузер и гранаты: "Уже в небе десантник должен вступить в бой! Иначе он станет мишенью!"

-Эх, Маргэлыч, забэрут тэбя у нас, с кэм воеват будэм? Днэпр впэрэди.. - Порфирий Георгиевич, - пошучевал в ответ Маргелов, - так вы меня по два раза в день расстреливаете. Не дожить мне с таким суровым командиром до Днепра. - Это правда, слушай. Но нэ разу нэ расстрэлял!- смеялся и генерал Чанчибадзе.

И вдруг Воронцов понял, что суть войны заключается не в том, что ты должен убить врага, о чём предписывают уставы и чего требуют от солдата присяга и долг. Суть войны в той безмерной тоске, которая разлита, растворена повсюду и которая устремляет разъятые, разлучённые сердца друг к другу.

Целую жизнь прожил Воронцов за этот год. Долгую, как век старика, который ничего уже не ждёт, кроме смерти, и мгновенную, как полёт трассирующей пули, след которой теряется в ночи прежде, чем ухватить его взглядом. Какая это была жизнь? И страшная, и счастливая. Горькая, с гибелью товарищей. И светлая, озарённая теми…

Нерожавшее, неразрешённое материнством тело женщины лежало перед ним. Он касался его, и оно от его прикосновений становилось ещё прекраснее и роднее. Оно заключало в себе ту смутную силу, ту неистощимую энергию земли его Родины, которую он с некоторых пор чувствовал вокруг себя, но которая всё время ускользала, не…

Война, видать, пошла взатяг, что германца хоть и потурили, но так просто захваченных областей не уступит, что уже побило много народу, порушено много городов, сожжено деревень, много порезано скота и вытоптаны поля, так что теперь неизвестно, за что браться, чтобы хоть как-то наладить жизнь.

А на войне мёртвых не жалеют. Жалеют живых. Потому что мёртвым уже не страдать. Им ничего уже не нужно.

Солдат, который слишком глубоко начинает размышлять о смысле войны, очень скоро перестаёт быть хорошим солдатом.

— Ты, наверное, думаешь, что русские песни бывают только протяжные — грустные да весёлые скороговорчатые? Ни черта ты не знаешь! Вот я буду сейчас называть, какие бывают песни, а ты запоминай! Значит, так: памятные, богатырские, молодецкие, разбойничьи, былины, старины, новины, плачи, заплачки, подблюдные, думы,…

В 1960-е годы Гаркави вёл концерт на одном из стадионов в каком-то южном городе, областном центре. Русланова выступила превосходно, и когда она уже раскланялась с публикой, на поле выбежала женщина, одетая в русском стиле, и подарила певице пуховую шаль. Гаркави немедленно отреагировал. «Вот это и есть истинная любовь…

В новогоднюю ночь артист Илья Набатов решил подшутить над Руслановой и Гаркави. Ему давно хотелось вернуть Гаркави его розыгрыши. Выпросил у красноармейца маскировочный халат, шапку и винтовку. На лесном перекрёстке стал поджидать своих друзей. Когда машина с Руслановой и Гаркави поравнялась с Набатовым, он крикнул:…

Те, кто дрался в те дни на подступах к Москве, дрался за Москву с полным осознанием того, что его окоп, его участок обороны, его клочок земли и есть тот главный фронт, который он должен удержать или умереть на нем без позора и с пользой и для товарищей, и для родины.

"Плохие люди есть повсюду, это не зависит ни от политического строя, ни от воспитания" Илья Эренбург

- Действовать надо решительно и твердо управлять войсками. - Е...ть надо и фамилию не спрашивать! Вот что надо!