Про Диогена

Муж мой уже три с лишним месяца как обретается в Японии. Учит язык. Поэтому у меня совершенно сломался ритм жизни: я сплю до полудня, потом работаю, гуляю с чадищем, вечером мы вместе смотрим что-то фильмо-мультяшное, разговариваем (насколько это сыну в принципе доступно), потом младое поколение отправляется спать, а я тревожу мироздание вплоть до рассвета.

Конечно, в сентябре мне придётся жестоко себя переучивать на нормальный график, потому что первый класс, уроки, рабочий сезон начнётся… Но пока хочется лениться и арбуза в пять утра.

Так вот. Зацепилась я за выражение «днём с огнём не сыщешь» — и обнаружила массу баек про Диогена. Возможно, вы их знали, конечно, но я так изумилась от количества и качества выходок этого древнегреческого эксцентрика, что не могу не поделиться. Куда там Полярному с его сказками или измождённому Павленскому, что себя за причинное место к брусчатке возле Ленина прибил!

Диоген на такие мелочи не разменивался. Пройдёмся по легендам. Сколько в них правды, я не знаю, но бедные греки, с которыми он соседствовал.

Начнём с того, что жил Диоген не в бочке, а в пифосе – это такой глиняный сосуд для хранения продуктов, вина, например, рыбы, масла. Обычно пифосы закапывали в землю, чтоб был эффект погреба. Диоген, конечно, своё жильё в землю не закапывал, но пафосно обретался в громадном подобии пифоса, провозглашая принцип киников: живи подобно собаке, не ведая условностей и радуясь жизни во всех её проявлениях. Но собаки часто ищут укромный угол – а чем мыслитель хуже собаки? Правда, собаки не катают свою конуру по Коринфу, когда на город вот-вот нападут македоняне, а философ катал свой пифос, невозмутимо замечая, что все бегают – а он что, хуже? Мне сразу вспоминается цитата Бормора (которая перекочевала в название одной из глав «Доказательства Канта») — не всем же быть героями, надо кому-то и пингвинов пинать. Вот Диоген точно был главным пинателем пингвинов во все времена и нравы.

Киники – или циники, на латинский манер – говорили о том, что естественно, то не без… всего, что может человеческое тело. Потому Диоген не стеснялся ходить на площади и справлять там разные нужды человеческого тела и потребности мужского организма. Правда, пары у него не было, так что шокировал он соплеменников в гордом одиночестве. А что, собакам же можно. Диогену почему нельзя?

Как-то раз Диоген стоял возле публичного дома и поносил нравственность тех, кто туда заходил. Чтобы едкий философ отвязался, мужики бросали в него монетки. Как только Диоген насобирал стоимость входа в публичный дом — он замолчал и направил стопы прямиком туда. Так что одиночные акции на площади он проворачивал скорее из соображений нравственно-философских, и, хотя сам дев лёгкого поведения не чурался, но на площадь их не водил. А мог — но тогда он стал бы городским сумасшедшим, а Диоген таковым быть не хотел категорически. Потому под выходки он охотно подводил философскую базу для желающих послушать, и для коллег. Впрочем, не для всех.

Особенно Диоген невзлюбил Платона. Не вполне понятно, за что именно, но зафиксированы истории о том, как один мыслитель ходил на лекции к другому. Чтобы от души побеситься. Диоген громко ел всякую хрустящую еду во время самых проникновенных сентенций Платона. Пил вино и предлагал студентам. Те не всегда отказывались. А услышав, что человек – это двуногое прямоходящее без перьев, бочкожитель в полном восторге приволок на следующую же лекцию ощипанную курицу и провозгласил её платоновским человеком, после чего Платон был вынужден добавлять, что ногти у двуногого прямоходящего плоские. Чтоб хоть как-то отвязаться от эксцентричного коллеги. Да Диоген и Анаксимену Лампасскому лекцию сорвал, молча подняв над головой солёную рыбу. Когда вся аудитория обернулась посмотреть на философа, лектор недовольно и осторожно спросил, зачем это, а Диоген с чувством полного удовлетворения отметил, что грош цена лекции, которую можно сорвать просто солёной рыбкой, воздетой над головой.

Собственно, Диоген вопросу человека тоже немалое внимание уделял. В частности, ходил иногда днём с фонарём, заглядывал в лица прохожим и объяснял, что человека ищет. Правда, не сказал в итоге, нашёл ли. А когда однажды он шёл из общественных бань, то всем встречным говорил, что народу там много, а людей – почти никого. Такая вот градация. Да что там говорить, будучи в гостях у аристократа, Диоген, не найдя плевательницы, плюнул хозяину дома в лицо, заявив, что места хуже он попросту не нашёл. Не плевать же на убранство жилища.

Словом, был Диоген личностью не слегка прибабахнутой, и когда его стырили из родного Синопа пираты, продав в рабство в Коринф, ручаюсь, весь Синоп выдохнул с облегчением. Зато коринфяне взвыли.

В Коринфе он тоже немало непотребств творил, чего стоит одна его пикировка с Македонским, когда он заявил великому полководцу, мол, отойди, ты мне солнышко загораживаешь. Александр опешил, немного позавидовал незамутнённому разуму циника и походя бросил, что хотел бы быть Диогеном. На что Диоген, недолго думая, ответил, что если бы не был собой, сам бы захотел Диогеном быть. Раунд, ха! Кхм, простите. Поговаривают, Диоген и фальшивомонетничеством занимался. Исключительно из философских целей! Чтобы доказать бренность ценностей!

А особенно мне запомнилось его отношение к отказам. Уважаемые авторы, берите на заметку! Диоген, чтобы приучить себя к отказам, просил милостыню... у статуй. Шучу, конечно)

…а начиналось всё с банального поиска подоплёки фразеологизма про день, фонарь и огонь…