Рецензии на книги — Константин Писаренко

За Елизаветой Петровной закрепилась репутация весёлой царицы. А между тем эта женщина пережила десятилетнее царствование Анны Иоанновны с разгулом Тайной канцелярии, не переставая быть главной соперницей хотя бы по праву рождения. А впоследствии процарствовала двадцать лет в эпоху дворцовых переворотов, когда любой неосторожный шаг мог стоить монарху головы. Именно поэтому историки, всерьёз занимавшиеся изучением её биографии, воздерживаются от скоропалительных выводов. Евгений Анисимов сравнивает правительницу со шкатулкой, имеющей двойное дно. Константин Писаренко идёт ещё дальше. Его Елизавета Петровна – просто леди-терминатор. Скелет из сверхмощного металла, позволяющий держать даже самый чувствительный удар, в голове – суперкомпьютер, подыскивающий оптимальную комбинацию без оглядки…

Исследование Писаренко можно было бы назвать «Рассказ о неизвестных героях». Герой №1. Князь Иван Борисович Черкасский, двоюродный брат Михаила Романова и родной племянник отца государя, святейшего патриарха Филарета, в миру Федора Никитича Романова. Много ли о нём знают из тематической литературы или школьных учебников? А между тем он сумел стать национальным лидером. Он предотвратил войну с Польшей, к которой Россия была не готова, в 1622 году. Он повысил боеспособность армии. Укрепил оборону от татар на стратегически важных пунктах. Боролся против холопства. Сопротивлялся упразднению урочных лет при поиске беглых. Разрешил заселять Козловский рубеж крепостными в качестве вольных казаков. Инициировал Азовское сидение, которое по сути своей явилось блестящим отвлекающим манёвром,…

О расколе написано много, но вся трагедия той переломной эпохи и её глобальные последствия для дальнейшей истории России вряд ли ещё в полной мере осознаны обществом. Петровские потрясения кажутся более значительными, что, конечно, выдаёт поверхностный взгляд. Необходимо понимать сложность времени правления царя Алексея Михайловича (1645 – 1676), и осторожно относиться к тем или иным научным гипотезам, претендующим на объективность. Это также верно, как и то, что нельзя оценивать те или иные промежутки прошлого исключительно по историческим романам. К. Писаренко оценивает Никона и его современников, прежде всего, с точки зрения политики; в это смысле, уместнее было назвать книгу не «Патриарх Никон», а «Великий государь Никон» (такой титул действительно у героя книги был). Автор…

В политике удача сопутствует не храбрым рыцарям, а осторожным прагматикам

Это неправда, что движущей силой дворцовых переворотов была гвардия. В действительности гвардейцы были всего лишь пушечным мясом и отрядом лохов, точно таких же, как их жертвы. Да, когда дело удавалось, их богато награждали. Но при других обстоятельствах они худо бедно, но привыкли бы служить и Антону Ульриху, и Петру 3 и даже Павлу 1. Это неправда, что перевороты совершались по инициативе недоброжелательных европейских государств. В действительности, Россия, конечно, была для них лакомым куском. Посему и Франция, и Швеция с готовностью финансировала елизаветинский переворот. И Англия – заговорщиков против Павла1. Но заметим, что, обладай хотя бы один из свергнутых монархов большей популярностью, и не найдись у…

Признаюсь, объёмная книга далась мне с трудом. Общее впечатление о ней может передать следующее сравнение: автор очень напоминает неудачливого учителя, страстно любящего свой предмет. С первых страниц становится ясно, что Писаренко искренне увлечён описываемой эпохой, но не обладает способностью пробудить интерес у читателя. В чём же проблема? Очевидно, не в недостатке знаний. Произведение изобилует цитатами из исторических документов: дневников, писем, распоряжений. Колоссальная исследовательская работа, проведённая автором, не может не вызывать уважение. Однако его желание впихнуть все её плоды в публикацию приводит к печальным последствиям. Увы, читателя не ожидает головокружительное перемещение в прошлое, погружение во времена балов и светских приёмов, удивительных открытий и…

"Мойте уши! А вдруг пробьёт час!" Станислав Ежи Лец "Ура! Мы ломим! Гнутся шведы!" Александр Пушкин

Произошло удивительное антисовпадение. Работа Константина Писаренко "Неразгаданный Шекспир" увидела свет в год четырёхсотлетия со дня смерти лондонского актёра, уроженца Стратфорда-на-Эйвоне Уильяма Шакспера. Почему антисовпадение? Потому, что автору удалось доказать, что Шекспиром (т. е. Потрясающим копьём) был Роджер Маннэрс, 5-й граф Ратлэнд (в транскрипции Гилилова Роджер Мэннерс, 5-й граф Рэтленд), обойдясь без ошибочного изменения Гилиловым года издания честеровского сборника (тут я мысленно снимаю шляпу перед замечательным историком). Писаренко не называет прямо настоящее имя Шекспира (заглавие книги по справедливости не должно содержать двух первых букв в первом слове), но, как…

В самом начале книги автор честно признал, что документов, более-менее подробно описывающих повседневную жизнь времен Елизаветы Петровны, крайне мало. Поэтому, наверное, книга представляет собой, скорее, реконструкцию отдельных элементов придворной жизни, восстановленных по анализу документов, очень часто лишь косвенно относящихся к вопросу. Из-за этой обрывочности рассмотренные вещи естественно, не могут показать полную картину жизни в то время, но какое-то впечатление в голове создается, благо, диапазон рассмотренного достаточно широк: от моды (что такое "самара", чем роброн отличается от робы), до того, какие театральные постановки были представлены в театре (с пересказом сценария...). Проблемы наследства и завещания имущества, вопросы заключаемых браков, обучение в кадетском корпусе…