Цитаты из книг — Яна Завацкая

А работать над собой они ох как не любят! Не умеют они работать. С детства их этому не учили, а теперь трудно начинать. Лучше страдать и мучиться, и мучить окружающих, чем хоть что-то сделать для самосовершенствования.

Вот суровая государственная централизованная власть - благо для русских. Сколько раз уже это подтверждалось русской историей. Они не терпят, не выносят демократии, вседозволенности, мягкости… более или менее мягких, человечных царей они убивали. И преклонялись перед тиранами.

Самое ужасное в предательстве - это то, что перестаёшь вообще понимать мир. Вот у тебя была какая-то картина происходящего, ты думал, что всё вот так и эдак, и близкие люди тоже как-то похоже думают. И вдруг выясняется, что один из этих близких видел эту ситуацию совершенно иначе. И молчал, главное. А потом вдруг раз - и…

Я просидела три дня в комнате, не раздеваясь, не меняя позы — почему-то думалось, что если я лягу, случится что-то страшное. Хотя все страшное в моей жизни уже случилось. Куда уж хуже-то? Я не могла снять одежду, он касался ее в последнее утро. Не могла мыть руки, он гладил мои руки еще за завтраком. Никакой особой жажды…

— Да. Вот слушай. Можно тебя, например, обругать — ну как угодно, дерьмом, эгоистом, дрянью, идиотом. Как ты на это отреагируешь? Пошлешь человека подальше, и либо он извинится и возьмет все обратно — либо ты больше не будешь иметь с ним дела. Если это в отношениях пары — то муж или жена уйдут из таких отношений. А можно…

— Молодой человек, вы же уже должны были изучить принцип историчности. Разве мы можем судить людей прошлого исходя из наших собственных представлений? Вы салвер, вы не представляете, как можно сознательно причинять боль, не то что убивать. Мы все никогда с таким не сталкивались. Для нас не то, что человеческая жизнь, но…

— Знаешь, Стас, — Белов повернул ко мне серьезное лицо, — бывают ситуации, когда человек может помочь себе только сам.

— Я иногда в свое время думал о тебе — каким ты был бы, если бы у тебя были другие, обычные родители? Мне казалось, что это постоянное давление делает тебя несвободным. Налагает ответственность. Возможно, ты не стал бы салвером, а занялся бы чем-то… скажем, музыкой всерьез. Вот теперь еще и космос. Ты мог бы стать другим,…

А в больнице все ясно и просто. Люди болеют — их надо лечить. Умирают — их надо спасать. Там нормальные веселые ребята, знающие и любящие свое дело. И меня они восприняли не совсем как постороннего, говорили, как с коллегой — это нормально, так везде, мы доверяем друг другу. Мне просто хотелось к ним еще раз.

— Знаешь, Стаська, с тобой все как-то иначе. Я становлюсь сама собой. Когда ты вот рядом, мне действительно все эти мои мысли такой ерундой кажутся. Ну и что, что нет таланта, надо просто делать то, что доставляет кайф, что интересно, увлекает. Неважно, что у меня получится. Как писатель, он ведь когда пишет, вообще не…

— Знаешь, — сказала мама, — раньше существовало такое понятие — пенсия. — Да и теперь Службу для здоровых людей с семидесяти уже не надо отрабатывать, — заметил Рей. — Это только для тех, кто вообще не имел сверхурочных, нормальные люди все равно где-нибудь да перерабатывают и вырабатывают всю норму службы уже к…

Я читал все это внимательно, тщательно, с мазохизмом подростка, расковыривающего прыщи. Но пока что мои собственные изыскания открывали передо мной другую картину. Нет, она не противоречила в целом статье Кэдзуко. Но я начинал понимать, в каких условиях сражались и жили наши предки — и это оглушало. Постоянный голод,…

— Любовь — не божественный дар, а социально сформированное отношение; буржуазная и мелкобуржуазная любовь — это чувство собственности на любимое существо, уверенность, что оно принадлежит тебе, и ты можешь делать с ним все, что захочешь, а оно не имеет права на собственную волю. Любовь коммунара — это стремление к…

Витькина фигура не оставляла в этом никаких сомнений. Мощное абдоминальное ожирение, такое редкое в наши дни, свидетельствовало как об избыточном питании, так и о том, что нормальной социомедицинской опеки Витька все-таки не получал.

А не зная, что происходит вокруг, как участвовать в управлении нашим, черт возьми, светлым будущим? Само собой оно ведь никак не управится. Все зависит лично от тебя. Это тебе тоже объясняют с детства.

Я люблю ее. Я думал, что все это — лишь воспоминание, которое никак не желает гаснуть — но нет. Я люблю жену своего лучшего друга и ничего не могу с этим сделать. Да, она влюблена в Костю по-прежнему, так что подлость, конечно, невозможна, даже если бы я этого и хотел. Но черт возьми, если бы в самом деле все было так…

— А я? — тихо спросила Марсела. Я взглянул на нее, и у меня вдруг защемило сердце. Отчего? Она же счастлива. У нее все хорошо. Ответить что-то дежурно-стандартное — у нас никогда не было таких отношений. Мы даже ближе, чем родственники… — Честно? — спросил я. — Ну да, — рассмеялся Костя, — латиноамериканская красота……

Любая революция для кого-то — счастье освобождения, а для кого-то — гибель и наступление эпохи великой тьмы. И каждая группа силится выдать себя за неких абстрактных «всех» (хотя, казалось бы, первая группа должна знать о классовом подходе).

Мать встречала меня, я увидел ее издали — и не поймешь, что ей за восемьдесят: спортивная фигурка, пестрое пончо, светлые волосы раскиданы по плечам, лицо женщины «второй половины жизни». Сейчас все так, понятие старости потеряло смысл, у нас теперь есть только люди молодые и зрелые. Настоящая старость начинается за сто…

Я легла спать и долго слушала визгливые голоса соседок за стеной, те бранились из-за каких-то кастрюль. Я смотрела на небо, но в нем не было ни одной звезды. Тоска начала овладевать мной: вот эти люди, с визгом орущие друг на друга, озабоченные чистотой кастрюлек — должны совершить революцию? Я должна их в этом убедить?…