«Хорошо быть тихоней»: роман, который запрещают читать подросткам

Автор: Константин Кропоткин

Почему эта книга так важна и как фильм с Эммой Уотсон и Эзрой Миллером дал ей вторую жизнь.

По данным Библиотечной ассоциации США, этот роман 1999 года входит в сотню наиболее часто запрещавшихся книг последнего десятилетия. В этой книге есть все: от мастурбации и детализированных сексуальных сцен до наркотиков и домашнего насилия. О знаковом, но недостаточно оцененном в России романе Стивена Чбоски «Хорошо быть тихоней» рассказывает создатель Telegram-канала о квир-культуре «Содом и умора» Константин Кропоткин.

Де-юре дебютное сочинение Стивена Чбоски отвечает всем критериям книги, которую стоит держать подальше от тинейджеров. Де-факто это нежнейший, чувствительнейший роман young adult, не только задающий задачи, но и отвечающий на них со всей педагогической недвусмысленностью. И тут грех не согласиться с самим автором, в 2015 году обратившимся с открытым письмом к встревоженным американским родителям: «Я писал книгу не как оскорбление, а как путь к исцелению. Я хотел положить конец молчанию».

Если пьян, то не садись за руль. Если девушка говорит «нет», то это именно отказ от близости и ничто иное. Если родители запрещают юноше быть геем, то он может признать их правоту, только не надо удивляться, если иногда его можно будет увидеть в темном углу парка, где встречаются другие, возможно, столь же послушные. Если любишь по-настоящему, то бескорыстно желаешь добра. А если считаешь себя другом, умей выслушать и понять. Если хочешь — скажи. А если больно — плачь.

В романе «Хорошо быть тихоней» эти выводы рассыпаны обильно и, к чести автора, не мешают следить за сюжетом романа о жизни старшеклассников в американской школе начала 1990-х. А там много чего происходит: добро пожаловать в мир первых свиданий, семейных драм и новых друзей.

«…А помните, как Чарли в первый раз пошел с нами на футбол… а помните, как Чарли спустил Дейву шины, когда была встреча выпускников… а помните то стихотворение… а кассетный сборник… а „Панк-Рокки“ в цвете… а помните, как мы были бесконечны…»

Не спеши судить — попробуй понять. По этому принципу живет 15-летний Чарли, рассказывающий о своей жизни в письмах к незнакомцу. В старшей школе этот мальчик появляется после гибели единственного друга. Там он находит единомышленников среди тех, кто чуть постарше, и в первую очередь это Патрик и Сэм, сводные брат и сестра, эксцентричный гей и хрупкая красавица с жутковатым прошлым.

Главные герои: Сэм (Эмма Уотсон), Чарли (Логан Лерман) и Патрик (Эзра Миллер). Кадр из фильма «Хорошо быть тихоней», режиссер Стивен Чбоски (2012). Источник: imdb.com

Трудно быть гомосексуалом, особенно гомосексуальным подростком. Трудно быть уверенной в себе девушкой, если уже в семь лет знала, что такое мужские поцелуи. И только у «тихони» есть преимущества, сообщает автор в названии, чтобы затем, страница за страницей, показывать обратное. У всех трудности, каждый идет, как может, но, как настаивает Стивен Чбоски, на этой дороге много развилок, смотри не ошибись.

«Мы, я считаю, становимся такими, как есть, в силу множества причин. И вероятно, большую часть из них никогда не узнаем. Но если не в нашей власти выбирать, откуда мы пришли, то уж куда двигаться, мы выбираем сами».

Роман «Хорошо быть тихоней» пришел к читателю дважды. Вначале как произведение никому не известного автора из Питтсбурга, которое национальная пресса проигнорировала, а продвинутые подростки полюбили тайно и безоговорочно. Второй приход был много позднее — как сочинение голливудского режиссера, который попробовал экранизировать собственную книгу, и у него неплохо получилось. «Хорошо быть тихоней» возглавил список бестселлеров The New York Times спустя 13 лет после первой публикации.

Трейлер фильма «Хорошо быть тихоней», режиссер Стивен Чбоски (2012)

На сегодня только в США книга Стивена Чбоски выдержала полсотни переизданий, год от года все уверенней перемещаясь в раздел американской подростковой классики — не так уж далеко и от «Убить пересмешника» Харпер Ли, и от «Приключений Гекльберри Финна» Марка Твена (они так же находятся в списке книг, наиболее часто запрещавшихся в школах США в минувшее десятилетие).

Стивен Чбоски сделал героем человека исключительно одаренного (в первую очередь умного эмоционально), умеющего видеть говорящие детали в человеческих взаимоотношениях и не умеющего скрывать свое знание. По мысли автора, это тяжелый крест: Чарли думает о других в ущерб себе, отказывается от себя, не видит собственной, все более очевидной для читателя ценности. И это свойство сближает его со многими простодушными мудрецами мировой литературы от «Дон Кихота» Сервантеса до «Идиота» Достоевского.

Сам Стивен Чбоски, собравший в книгу переживания собственные и своих друзей, не скрывает, с оглядкой на кого придумывал «Тихоню». Его герой перечисляет прочитанные книги, пытается их анализировать, давая представление, каким, по версии автора, должен быть идеальный канон подростковой литературы.

«…Они стали разглядывать содержимое своих подарочных коробок. Патрику достались „В дороге“, „Голый завтрак“, „Посторонний“, „По эту сторону рая“, „Питер Пэн“ и „Сепаратный мир“. Сэм достались „Убить пересмешника“, „Над пропастью во ржи“, „Великий Гэтсби“, „Гамлет“, „Уолден, или Жизнь в лесу“ и „Источник“…»

Свой роман, якобы наивный, Стивен Чбоски плотно прошил литературными аллюзиями — участь неизбежная для начитанного писателя, который пишет не только личным опытом, но и всем корпусом усвоенных книг. И в первую очередь это «Над пропастью во ржи» Джерома Дэвида Сэлинджера, где чувство неприкаянности одного подростка слилось с ощущением целого поколения, растерявшегося накануне больших перемен.

Нелишне заметить, что Чарли не Холден, «Тихоня» не бунтует, а пытается понять, встать на сторону другого, и, применяя эмпатию, он со всей очевидностью ловит чувства поколения на собственном поле, пусть и созданном не без участия великих предшественников. И тут особого внимания заслуживает «Голый завтрак», радикальный по откровенности роман-коллаж Уильяма Берроуза. Его Чбоски вспоминает не без стеснительности, словно сам сомневаясь, можно ли тинейджерам читать книгу, которая — цитирую примечание из русского издания — «находилась под запретом из-за обильного использования этически сниженной лексики, откровенной гомосексуальной направленности, сцен педофилии и детоубийств».

И да, и нет. Роман Стивена Чбоски можно считать любовным, но не только. Он может быть романом — приглашением к разговору о психических расстройствах, но и это не все. Некоторые страницы «Тихони», дотошно посвящающие в жизнь гей-субкультуры, допускают обозначение «квир-проза», однако и в этом случае определение нельзя назвать исчерпывающим.

«Хорошо быть тихоней» не ограничивается перечислением триггеров — проблемы тинейджеров даны в ощущениях, типичных для отрочества, в чувстве отчужденности, а сразу затем безусловного до интимности содружества. Само сгущение проблем не выглядит нарочитым — это уместное напоминание о плотности эмоционального бульона, в котором приходится бултыхаться человеку взрослеющему, ищущему новые точки опоры.

Кадр из фильма «Хорошо быть тихоней». Источник: Amazon

Пожалуй, главная прелесть книги — в безусловности ее утешения. Она рассказывает и показывает, что изоляция, которую в отрочестве испытал, наверное, каждый, не страшна, она преодолима. Подростком быть тяжело, но это временно — метафорой этой максимы в романе становится образ туннеля, сквозь который на машине мчатся трое друзей.

«Есть что-то особенное в этом туннеле, ведущем в центр… когда тебе начинает казаться, что ты никогда не доберешься до выезда, он вдруг оказывается перед тобой. И радио начинает звучать громче, чем тебе помнилось. А ветер поджидает. И ты вылетаешь из туннеля на мост. И вот он перед тобой. Город. Миллион огней и зданий, и это зрелище тебя поражает, как в первый раз».

«Это письмо любви и приязни к каждому ребенку», — говорил Чбоски, уже будучи не столько писателем, сколько режиссером, который, экранизируя собственный роман, обратился к подросткам нового поколения и среди них нашел куда больше единомышленников. Молодым американцам 2010-х не нужно было особо объяснять, почему важно говорить, а не молчать об абьюзе, чем опасна стигматизация гомосексуальности и психических недугов. И даже самый радикальный посыл романа 1999 года — о долгосрочности ущерба, который наносят детской психике педофилы, — не вызвал испуганного отторжения ни у зрителей фильма 2012 года, ни у новых почитателей литературного первоисточника.

Собственно, удачное перенесение книги на экран обусловило русский перевод популярного романа, вышедший в издательстве «Азбука» в 2013 году. На обложке русского издания внимание привлекали Логан Лерман, Эмма Уотсон и Эзра Миллер, которые сыграли главные роли в одноименном фильме, ставшем международным фестивальным хитом, любимцем национальной прессы, одним из безусловных зрительских фаворитов США.

Книга увидела свет на самом пике общественного консерватизма: в 2012-м в России был принят «закон Димы Яковлева», оставивший российских сирот без иностранных усыновителей, год спустя — «закон о гей-пропаганде», символически отгораживающий Россию с ее традиционными ценностями от условной «Гейропы».

В этих обстоятельствах было сложно хвалить американский роман, где так много крестиков в графе «недопустимый контент». «Скандальный роман о взрослении интеллигентного американского подростка, страдающего шизофренией» — какой бы благодушной ни была сама рецензия, такая аттестация в заголовке едва ли вызовет восторг у родителей, всерьез озабоченных интеллектуальным досугом собственных детей.

Кадр из фильма «Хорошо быть тихоней». Источник: imdb.com

Семь лет назад в России Стивена Чбоски встраивали в поэтику Берроуза и Керуака — скандалистов, а не вдумчивых воспитателей. Сейчас очевиднее, что «Тихоня» ведет куда более заинтересованный диалог, к примеру, с «13 причинами почему», тематизирующими проблему подростковых самоубийств. Роман Джея Эшера, ставший бестселлером в США в 2007-м, был только в 2014-м переведен на русский и вырос до культа в Рунете не благодаря вниманию критиков, а как следствие успеха одноименного сериала. Не к пьяным битникам, а, скорее, к сложносоставной романтике поздних 1980-х отсылает и идея тройственного союза, принесшая славу «Тайнам Питтсбурга» Майкла Шейбона, земляка Чбоски.

Не менее интересно думать и о многообразных литературных следствиях, которые вызвал даже не сам роман Стивена Чбоски, а заданный им тон разговора о чувствах молодых, куда более откровенного, не знающего никаких табу. У Салли Руни — радикальный апдейт представлений о романтике («Нормальные люди»), у Бекки Алберталли — вдумчивая детализация квир-чувства («Саймон и программа Homo sapiens»), у Нила Шустермана — терапевтический разговор о шизофрении («Бездна Челленджера»).

Для «новых сэлинджеров» не бывает плохих вопросов — бывают только плохие ответы. Не спеши судить. «Ты меня понимаешь?» — то и дело спрашивают герои Стивена Чбоски. Сейчас можно с большей уверенностью сказать, что — да, понимаю.