Путешествие на Пра-реку.

В уже далеком 2006 году, в начале октября, кстати очень теплом начале октября, мы с моей молодой женой и нашими друзьями, столь же свежесваренной парой, решили найти место, где было бы неплохо закрыть туристический сезон. Это довольно давняя традиция, когда заканчивается лето и все категорийные походы уже пройдены, обязательно нужно где-то завершить все наши эпопеи. А времена уже были бойкие, все любимые поляны под Подольском активно застраивались коттеджами и приходилось искать что-то новое. Было понятно, что искать близ Москвы дело неблагодарное, решили поискать по границам Московской области. И я вспомнил, что не так давно, возвращаясь со сплава по Охте, разговорился в поезде с байдарочной группой из Рязани. И они нахваливали места рядом с городком Спас-Клепики. Звучали фразы - Есенинские места, мшары, отличная рыбалка, прозрачные леса и многое еще из того, что я мимо ушей пропустить никак не мог.
И вот, походы закрыты, работа налажена, друзья готовы и мы толкаемся в пробках по Егорьевскому шоссе в пятницу утром в начале октября 2006 года. Теплынь, солнышко, как будто лето попыталось вернуться. Оказались в Клепиках почти днем, путь в пробках был небыстрым. По совету лесников, мы поехали на берег озера Шуя. И когда мы там наконец оказались, разбили лагерь, решили побродить вокруг. И вдруг натыкаемся на указатель - "Кордон 273". А чуть дальше указатель в другую сторону - "Озеро Орос". Вот тут у меня все встало на свои места - Кордон 273, Шуя, мшары, озеро Орос!!! Паустовский и его рассказ "Кордон 273"!!!
Это место до сих пор для нас сакрально. Походные сезоны мы закрываем уже не вчетвером, а огромными группами, с детьми. И иногда, не каждый год, но кто-то у костра вспомнит и просит - давайте почитаем вслух. И с телефона кто-то читает свой любимый кусочек рассказа "Кордон 273". У каждого есть свой любимый кусочек...

"Мы знали, что где-то здесь, вблизи дороги на кордон, есть глубокое озеро Шуя. Каждую низину в лесу, заросшую непролазным темным ольшаником, мы принимали за берега этого озера. Но оно открылось неожиданно под крутым холмом между сосен, окруженное порослью молодых осин и старой, черной ольхи.

Круглое, как чаша, с прозрачной и совершенно спокойной водой, оно отражало весь этот синий и мглистый, струящийся день, всю его глубину и свежесть. Каждый куст остролиста, белые, почти прозрачные цветы водокраса, коряги, заросшие хвощом, застенчивые незабудки во мху, стаи мальков, уткнувшихся носами в подводные корни, – все это казалось таким сказочным, что мы говорили вполголоса. Будто нас впустили в дремучий светлый край, где можно увидеть, как на глазах раскрываются лесные цветы, как с них медленно стекает на подставленную ладонь роса, как шевелится бурый лист и из-под него прорастает, выпрямляя плечи под своим маленьким коричневым армячком, коренастый гриб боровик.

Тень от нависших деревьев падала на воду. Вода в тени казалась необыкновенно глубокой, черной. Палый лист осины лежал на этой воде как драгоценность, небрежно брошенная юной осенью. Осень была совсем еще молодая, еще в самом начале своей недолгой жизни.

Если бы можно было замедлить ход времени, чтобы долго голубел над озером этот тихий свет и этот удивительный день, чтобы можно было долго следить за тенью птиц на воде, за едва приметным блеском, подымавшимся к небу!

Сразу стало понятным значение слова «совершенство». И вместе с тем началось легкое сожаление. О чем? О том, что ни при каких усилиях человек не сможет передать очарование этого дня, этих вод, трав, великой тишины, как и все очарование того, что творится сейчас в его душе. И еще подымалась досада на то, что все это ты видишь только один, тогда как это должны бы видеть все любимые и милые люди. Когда человек счастлив, он щедр, он стремится быть проводником по прекрасному. Сейчас мы были счастливы, но молчали, потому что восторг не терпит никаких возгласов и внешнего выражения.

На поляне вблизи озера стояла скамейка, сколоченная из березовых жердей. Рядом с ней на шестке была прибита табличка: «Место для курения». Внизу было написано карандашом: «Смотрите, берегите этот лес. Разводить огни запрещается строго. Объездчик Алексей Желтов».

Вокруг скамейки, сколько мы ни смотрели, валялся только один побуревший окурок – так безлюдна была эта дорога. И тем трогательнее показалась эта забота о лесе в тех местах, где, быть может, за неделю пройдут два-три человека. Дорога, судя по карте, терялась километрах в пяти, в чащах за озером Линёвым.

Кордон стоял на бугре над тихой заводью Пры. На крыше его был приколочен дощатый щит с черным номером по белому полю – «273». По этому номеру определялись самолеты, пролетавшие над лесами."