4

Мне людское незнакомо,
Мне понятней голос грома,
Мне понятней звуки волн...

Почему-то имя Константина Бальмонта для меня – это, прежде всего пейзажная лирика. Лирика, в которой слышны музыка солнца, песня заката, всхлипы волн и крики бури...

Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре.
Я властелин.

Вся его поэзия – это умение чувствовать и замечать. Умение понимать и видеть то, что остальные считают обыденным, мимолетным, несущественным, незначительным. Бальмонт экспериментирует с формой, с ритмом. Он словно ветер, то поет колыбельно, баюкая, то врывается ураганом, обрывая строки каскадом. Горький называл Бальмонта «гениальным виртуозом формы». И после личного знакомства писал В. А. Поссе: «Познакомился с Бальмонтом. Дьявольски интересен и талантлив этот нейрастеник!».

Если я в мечте поджег – города,
Пламя зарева со мной – навсегда.
О мой брат!
Поэт и царь – сжегший Рим!
Мы сжигаем, как и ты,- и горим!

Им восхищались, его обожали, ему подражали, посвящали стихи. Над ним смеялись, его не понимали, его клеймили. Он изведал все – взлеты и падения. Последние годы жизни – забвение, нищета и серьезное психическое заболевание… Сложная судьба, судить которую не берусь. Я просто читаю стихи. Хорошие стихи.