4 Спойлер

У меня от таких историй уже нет ни бессильной злости (что же вы такие глупые), ни злорадства (так вам и надо), у меня есть только констатация факта, приправленная толикой грусти — штош, вы друг друга заслуживаете.

Стоит сразу оговорить, что гениальность/талант/недюжие способности главного героя я не принимала на веру как неоспоримый факт. Клод говорил так о себе. Но так ли это на самом деле? Кто знает.

Тема творчества, особенно того, на котором хочется зарабатывать на жизнь, всегда сложная и многим откликается. Потому что таланта и способностей никогда не достаточно. Здесь еще нужен бесконечный, каждодневный труд. И казалось бы, Клод постоянно рисует. И все-таки.

Мне кажется, было два ключевых момента-эпизода, которые и определили финал его пути. Первое — совместное лето в деревне, когда Клод был исключительно находчивым в поиске отговорок, чтобы рисовать не сегодня, но завтра. Завтра так и не наступило.

И второе — он бесконечно перерисовывал: то фигура, то свет, то композиция, то еще что-нибудь. Как он собрался заканчивать картину, если у него не сформирован навык доводить дело до конца? У него вся студия в набросках, эскизах и заготовках, которые в готовое «изделие» никак не могут сложиться. И как еще один подпункт: те картины, которые он все же доводил до конца, Клоду не нравились и он избавлялся на них. (тут не очень помню уже: то ли сжигал, то ли стирал, то ли рвал, а то ли все вместе).

Как по мне, все вышеперечисленное его и погубило. Клод стремится к идеалу, но идеал недостижим. Вместо того, чтобы пройти путь до конца уже хоть как-нибудь (хоть ползком, хоть полуприседом), он, в первый же раз споткнувшись о камень, возвращается к началу, чтобы пройти путь заново — в этот раз идеально.

Также его губит его отношение к своим «неудавшимся» картинам. Раз они «не удались», значит в топку их. Смотреть на свой прогресс, анализировать, замечать ошибки и работать над ними — это зачем и для чего? С глаз долой, из сердца вон.

С одной стороны, я могу его понять. Я работаю в другой плоскости — с буквами. Разумеется, когда я прочитала свои ранние опусы, я чуть не умерла от кринжа. И в то же время — я увидела колоссальный прогресс, когда сравнила первую главу с последней написанной. «Тогда» я умела только вот так: с убогим языком и штампами, «тогда» это было моим максимумом. К этому нужно спокойно относиться. Было и было, потом ведь — я научилась.

Клод же лишает себя этой возможности: увидеть, с чего он начинал, оттолкнуться от этого и пойти дальше. Как говорится, ну штош.

Вторая трагедия, которая заложена в романе, это отношения Клода с Кристиной, где больше всего страдает их ребенок, которого они не ждали, не хотели и даже не думали, что «такое может произойти». С одной стороны я испытываю огромное сочувствие к ним обоим, которые поначалу в самом деле были влюблены, а с другой стороны — не понимаю их. К сожалению, ни один из них не наделен ни финансовой грамотностью, ни умением в долгосрочное планирование, ни какой-либо рациональностью.

- А как мы с тобой собираемся дальше жить?

- Да как-нибудь.

Результатом этого «как-нибудь» стала смерть их ребенка, которую они почти и не заметили.

Опять же, мне запомнились два момента-эпизода, из которых сложилась их трагедия. Это день свадьбы, точнее ночь, которую они провели раздельно, потому как их чувства охладели, и это один из бесконечных дней, когда Кристина позировала для картины и воспринималась Клодом исключительно как манекен, который можно одеть/раздеть, повернуть, заставить стоять по многу часов, потому что у манекена — вещи — нет права голоса или чувств.

Вся история их отношений — нескончаемое «жаль». Жаль, что Клод относился так к Кристине. Жаль, что Кристина позволяла к себе так относиться. Жаль, что у них появился ребенок. Жаль, что от влюбленности они пришли к взаимным обвинениям и холодности. Правда жаль. Наверное, не могли, не умели по-другому. Не знали, как.

Этот роман — трагедия во всех отношениях, и ее финальный — не штрих, но росчерк — повесившийся художник на фоне своей картины, которую так и не смог дописать, будет еще долго стоять у меня перед глазами.