5 А варвары так и не пришли...

Как странно. Странно и страшно похожи друг на друга все империи. Особенно становятся заметны сходства, когда империя, долгое время находящаяся на пике своего расцвета и привыкшая к своему могуществу, начинает считать себя в праве исключительности.

Только её граждане - самые свободные и счастливые. Только её законы - самые сбалансированные и потому самые исполняемые. Только её суд - самый гуманный и прозрачный. Только её армия - самая отважная и непобедимая.

Империя очень любит градацию на своих и чужих. Свои при этом обязательно несут свет "цивилизации" чужим. Чужие обязательно грязные, необразованные, нищие, дикие, одним словом - варвары.

Империи всегда мало места. Она как бесформенный вечно голодный моллюск ползёт слепо в любую сторону, где чует хоть слабый дух наживы, способная затечь в любую трещинку, заполнить её собой, поглотить, задержавшись на непродолжительное время и поползти дальше. Нужная Империи территория обычно ей изначально не принадлежит и бывает как раз заселена варварами.

Варвары же, живя на своей земле и не имея завоевательных амбиций, действительно чаще всего хуже вооружены и технически продвинуты и по этим причинам слабо способны дать отпор воинственной Империи. Чаще всего, избегая кровопролитных столкновений с превосходящим их противником, варвары всё дальше и дальше отходят и уступают свои земли. Их изгоняют с плодородных и богатых ресурсами земель, сгоняют в резервации, а нередко и просто истребляют.

Ещё, когда в Империи возникают какие-то гражданские недовольства или волнения, грозящие свержением верховной имперской власти, варвары тут же приходят на помощь в качестве внешнего врага, который совершает, по слухам, вероломные нападения на мирных граждан Империи на её границах.

И чем выше накал внутренних проблем, тем активнее рассказы о варварах. Тем они кровожаднее, тем больше в них холодящих зверств и жестоких подробностей... Всё чаще появляются слухи о том, что варвары среди нас, они шпионят в нашем стане, они подрывают устои имперского общества изнутри...

Предпринимаются вооружённые экспедиции за границы в земли пока ещё подконтрольные варварам. Варвары берутся в плен. И смерть в сравнении с пленом в данном случае - благословенное избавление.

Повествование неспешное, мерное, я бы даже сказала, сонное. И когда не меняя этого тона Кутзее начинает описывать пытки, которым подвергают пленённых варваров, волосы в буквальном смысле встают дыбом. Я думала, нет ничего страшнее, чем описание пыток - есть. Описание их в той же тональности, что и перечня продуктов, которые надо не забыть в магазине.

Повествование ведётся от лица судьи, практически главы приграничного города, чиновника и, казалось бы, ревнителя интересов Империи. Но...Именно в его голосе читатель слышит глубокую абсурдность имперской системы ценностей, бессмысленность амбиций, неоправданность нечеловеческой жестокости солдат- палачей, как он их называет. Рефлексию на тему природы этой жестокости и, что ещё сильнее ошеломляет, природу сочувствия, извращённой жалости к варварам-врагам, жалости, рождённой от неудобства вида грязи и крови, неудовольствия от резкого пробуждения ото сна, приятного, привычного, тихого, болотистого сна

Ибо, хотя мне нравилось думать иначе, я вовсе не был этаким добродушным любителем удовольствий, прямой противоположностью Джоллу. Я был олицетворением лжи, которой Империя тешит себя, когда в небе ни тучки, а он - та правда, которую заявляет Империя, едва подуют грозные ветра. Я и он - две ипостаси имперского правления, не более того

А что же варвары, к угрозе вторжения которых Империя так готовилась? А варвары так на войну и не пришли...