5 "Ловкачу всегда везёт!"

Чудесная пьеса — весёлая и немного сумасшедшая. Все бегают туда-сюда, крутят шашни, переодеваются в одежду друг друга (об этом ниже), играют в прятки, хохочут без конца, при этом ещё и поют, и танцуют. Настоящий балаган.

Во время чтения меня не покидало смутное ощущение чего-то знакомого, я имею в виду в плане атмосферы. Меня буквально преследовало чувство дежавю. И тут меня осенило. Ну точно! Это же индийское кино (плачет весь девятый ряд!). Правда, насколько я помню, с юмором там не густо,  но всего остального хоть отбавляй: интриги, ревность, всяческие козни, переодевания, потерянные (или украденные) и вновь обретённые дети, песни и танцы по поводу и без. Не знаю, что сейчас снимает Болливуд, но вряд ли общая концепция поменялась в корне.

Когда же я дошла до сцены, где Фигаро предъявляет взволнованной публике клеймо, имеющееся у него на правой руке, тут уж всё окончательно встало на свои места. Ребёнок, которого утащили цыгане около какого-то замка, — это же классика индийского кинематографа. У этого бедного дитяти непременно должна была иметься какая-нибудь отметина в виде родинки необычной формы или выжженного клейма. И вот спустя много лет он совершенно случайно обретает родителей, и далее мы наблюдаем сцену счастливого воссоединения семьи. Всё это есть в пьесе! Фигаро не знает, кто его родители. Однако в своё время его родной отец проявил дальновидность и,  прежде чем бросить женщину с младенцем, накалил свой лекарский шпатель и наложил клеймо на руку сына, чтобы узнать его, если когда-нибудь встретит вновь. Какой заботливый папаша!

Теперь обо всей этой истории с переодеваниями, которой в пьесе отводится очень даже важная роль. Тут я уже переключилась на наш отечественный народный фольклор и вспомнила анекдот про Штирлица: "Штирлиц шёл по Берлину. И что-то неуловимое выдавало в нём советского разведчика. То ли будёновка, лихо сдвинутая набекрень, то ли парашют, волочившийся сзади". Потому что нам, современным людям, трудно себе представить, как можно перепутать одну женщину с другой, особенно если это твоя жена или возлюбленная. Или принять за женщину переодетого в женское платье мужчину. Хотя вот это как раз и неудивительно, но сейчас не об этом. Так вот, надо принять во внимание все эти сложносочинённые женские платья,  восемнадцатый век на дворе как никак. А ещё густую вуаль, которой можно прикрыть лицо в случае необходимости (В этом месте я с содроганием вспомнила медицинские маски и те недавние смутные времена, когда люди могли узнать друг друга только по глазам). Так что вся эта клоунада с переодеваниями вполне укладывается в заданные временные рамки.

Но что мне понравилось больше всего, так это общая атмосфера лёгкости и праздника, несмотря на серьёзные в общем-то проблемы, имеющиеся почти у всех героев пьесы. Посудите сами. Коварный сластолюбивый граф сексуально домогается до Сюзанны, невесты своего камердинера и домоправителя, причём все вокруг об этом знают, включая её будущего мужа. Харассмент в чистом виде. (Интересно, добрались ли уже феминистки до этой пьесы, чтобы разнести её в пух и прах?) У графа имеется жена, и интрижки мужа, само собой, заставляют её страдать. Но она не плачет и не идёт записываться на приём к психотерапевту, а решает проучить его и поймать, что называется, на живца. У главного героя Фигаро проблем тоже хоть отбавляй: долги, шантаж, суд и прочее. Садовник Антонио — хронический пьяница, но это, похоже, никого особо не беспокоит. Дело он своё знает, а больше от него и не требуется. Чисто выбрит, слегка пьян, ну и славненько. Одним словом, с такими вводными данными можно было трагедию состряпать, а вот поди ж ты — получился французский водевиль. 

В итоге все счастливы, в воздухе разливается аромат любви, звучит радостный смех, поются песни. Занавес.

Пол прекрасный, пол бесценный,
Ради ваших милых глаз
Лезем мы порой на стены,
А прожить нельзя без вас. 

P.S. Я бы могла написать, что пьеса "высмеивает глупость и пороки высшего общества, его аморальность" и что в первом варианте пьесы дело происходит во Франции, и что король Людовик XVI пьесу запретил, и тогда Бомарше перенёс действие комедии в Испанию. Но разглагольствовать на эту тему я не буду, поскольку об этом и так уже много чего написано.