3

«Утопия» Т. Мора (полное название в духе того времени сложносочиненное - «Золотая книга, столь же полезная, как и забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопии») - знаковый роман эпохи Возрождения, давший если уж не начало жанра, то во всяком случае – его название (собственно утопия – мечта об идеальном мире), а также косвенно повлиявший на более позднего, негативного «брата» – дис- или антиутопию.

Вообще, открывая эту книгу, хотелось сбежать в другой, счастливый мир, совершить эдакий эскапистский демарш. Однако – не случилось. Представлялось, что это будет нечто сюжетное (нет), сказочное (ну, в прямом смысле этого слова – тоже нет, если понимать это как историю о чудесах и приключениях), исключительно о процветающем государстве (и опять нет).

Не скрою, тут были некоторые элементы фантастики вроде острова, который расположен незнамо где (то, чем в наше время пользуются фэнтезисты; в этом же видится и своеобразный заход под островную Англию – явно Мору мечталось об идеальном будущем для родины), некоторую космогонию (Утопия – от имени божества/«первочеловека» Утопа). Использование же такого литературного приема, как пересказ более авторитетного лица (в данном случае монаха Гитлодея), нивелирует фантастичность и сообщает произведению реалистичность, достоверность.

Двухчастное произведение напоминает не столько художественный текст, сколько некий трактат (а Т. Мор при создании своего детища вдохновлялся «Государством» Платона) или «Поучение Владимира Мономаха», Домострой, разве что «советы» здесь не бытовые, а политические.

Первая часть представляет собой критику существующего политического строя (не без параллельного размышления, как можно усовершенствовать те или иные порядки), вторая – образ идеального государства, той самой Утопии (не без критики и сопоставления с соседними, менее совершенными государствами).
Во второй части автор последовательно (имеется в виду – в главе за главой, внутри же них повествование не лишено некоторой хаотичности) описывает устройство городов, семейный, религиозный уклад и ценности, военное дело, труд и государственные должности.

И если в первой части узнаются те самые законы и общественные явления, которые существуют и поныне, то во второй части есть как моменты, которые заставляют недоумевать (вроде редких драгметаллов, которые используются в качестве кандалов: ну как бе их редкость и приводит к тому, что из них невыгодно создавать кандалы или отливать горшки – онли ювелирная мелочевка, онли монеты). Да так ли идеальна Утопия? Несмотря на гуманизм и воспевание общественной справедливости, автор не может отказать своим героям в ведении войн (пусть даже захватнических из благих побуждений) и в рабстве.
А есть и то, что поражает, а именно – проницательность писателя. По мелочи он предсказал шестичасовой рабочий день, на который лишь сейчас, с запозданием на шесть веков, худо-бедно переходят в Европе. В целом же – первым не только обозначил жанр, но и стал «предтечей» коммунизма/социализма, изобразив общежитие, в котором все равны (и равенство это возведено до абсолюта: в еде, одежде, труде, разве что религия позволяет говорить о личных предпочтениях), ни у кого нет частной собственности, в почете находятся добродетельные люди, а труд является всеобщей обязанностью.