4

Короткая книга, но увесистый кирпичик в стену знаний о Британской Империи, о тех людях, кто ее создавал. И это были не только алчные коммерсанты и великие адмиралы, безвестные колонисты и солдаты. Это были еще и ученые-астрономы, полтора века кропотливо наблюдавшие за ходом планет и записывающие измерения с верой в то, что эти знания пригодятся на земле. И был один гениальный механик-самоучка, веривший в то, что звезды и светила, конечно важны, но для точного измерения своего географического положения Человек должен полагаться прежде всего на изделие рук своих.

Мореплаватели прошлого умели довольно точно определять широту — в Северном полушарии ее находили по высоте Полярной звезды над горизонтом. А вот долготу находить не умели и полагались просто на примерное счисление скорости корабля. Чтобы измерить долготу, нужно точно знать время на корабле и в любом другом месте с известной долготой. Каждый дополнительный час расхождения означает, что корабль ушел еще на 15 градусов долготы от этого места. Но часы прошлого, с маятниковым механизмом, на качающейся палубе корабля отказывали в точности, а иногда отказывали и в самом ходе из-за влажности и меняющихся температур. Штурманы пытались определить свое положение запад-восток основываясь на опыте и измерении скорости хода корабля, но когда британская эскадра из-за навигационной ошибки вылетела на рифы островов Силли, потеряв, словно в большом сражении, четыре корабля и до двух тысяч моряков, английские власти объявили награду тому, кто сможет создать метод точного определения долготы на палубе судна с гигантской наградой. И учредили комиссию, первый НИОКР в истории, для рассмотрения заявок.

Помимо всяких шарлатанов и фэнтазийных проектов, вроде расстановки вдоль морских путей судов на якорях, сигнализирующих огнями и пушечными выстрелами, оформилось два направления изысканий. Астрономы европейских стран, полагая, что только их наука способна решить эту задачу, занялись наблюдениями за небом и в конце концов дали флоту секстант - прибор для измерения угловых расстояний между небесными телами, откуда можно сопоставить время на местности от времени табличных значений, ради которых астрономы тратили всю жизнь на картографирование звездного неба и попутно открывали спутники планет и впервые вычисляли скорость света и смещения звезд. А английский механик Джон Гаррисон сделал то, что сам Ньютон считал невозможным: изобрел хронометр, не сбивающийся на пути до далекого порта. Всю жизнь он потратил, но то чтобы создать все более и более надежный и точный механизм, и успел сконструировать четыре подобных предмета, последний из которых на картинке. Книгу о том, как он пришел к этому открытию, можно читать как исторический роман в духе Вальтера Скотта, пусть даже с некой излишне эмоциональной окраской в повествовании присущей писательнице. Но что удивляет — что всё это было на самом деле, что были мудрые короли и астрономы, купцы и члены парламента верившие в прогресс и финансирующие разработки на протяжении десятилетий, пока наука не добилась результата.