4 "...любить – есть ли другой способ познать вечность, хотя бы прикоснуться к ней?"

03:07

(Песня значима для текста.)

Ему двадцать, ей ещё меньше. Ей стоило бы готовиться к вступительным, но они сбегают в Крым и проводят там лучшие дни своей жизни. Конечно же, по возвращении её родители просто заставляют прекратить отношения. А потом...она погибла, а его даже не пустили на похороны.

Через двадцать пять лет он живёт только потому, что "жить – это такая обязанность, считал Матвей Иванович и думал про себя, что с этой обязанностью справляется."

Он не любит больше никого на земле, даже себя. Не любит прикосновений как физических, так и вообще соприкосновений с чужими жизнями. А ещё ему снятся сны. Если по Юнгу, то сны являются прямой манифестацией бессознательного, а он в этих снах ходит...к психотерапевту, который довольно грубо напоминает ему, что "вы живете в своем герметичном вакууме, как молоко в пакете, у вас там белочки и ежики. И вы ничего не понимаете. Реальный мир совершенно другой."

И вот этот сухарь, сотрудник архива и читатель толстых журналов ( ну куда без долечки интеллигентской рефлексии?), поддавшим непонятному даже себе порыву прётся в «особо охраняемую зону», которую случайно увидел по телевизору. Вокруг бродят собаки. "Он не разбирался в собачьих породах, но не сказал бы, что хоть у одного из тех псов, что здесь бродили, вообще была какая-то порода."

А вот дальше возникают у меня сложности, потому что обойтись без спойлеров очень сложно. В двух словах и словами автора: "Ты умер от собак и попадаешь в мир, где тебя стерегут собаки. Вот все, что, собственно, стоит знать о смерти. И мир этот может быть даже не просто рядом – а здесь же, в твоем же районе."

Мистическая составляющая в книге как бы распадается на две части. Первая — та самая зона, вторая — Бездушная машина, управляющая миром. И я даже не знаю, что из этого страшнее…

И тем не менее — прежде всего это история о любви. Даже если о такой, которая не имеет будущего.
"История с открытым финалом, начавшаяся двадцать пять лет назад, в совершенно другой стране, становилась теперь и историей из другой жизни. Его жизни, но другой."