5 Времена не выбирают...(с)

Как наш национальный поэт воздвиг своей поэзией «памятник нерукотворный» себе, так английская писательница Хилари Мантел воздвигла такой памятник очень неоднозначной фигуре в истории Англии –Томасу Кромвелю, отцу английской Реформации и множества политических и социальных реформ. Этим памятником стала ее трилогия о Кромвеле – Волчий зал , Внесите тела и Зеркало и свет . В ней автор пообещала всему миру открыть настоящего Томаса Кромвеля, а не того безжалостного интригана и политика, личного секретаря короля Генриха VIII, которого все мы знаем по классической английской историографии.

Памятник получился великолепным, что подтверждают два Букера за первые две книги и восторженные отклики, как серьезных критиков, так и собратьев автора по профессии на завершающий том трилогии. Тут как раз тот случай, когда жанровая литература на наших глазах становится классикой мировой литературы.

Третья книга стоила долго ожидания. Планка художественного стиля, увлекательности, исторической достоверности в ней не только не стала ниже, а даже поднята еще выше, на мой взгляд. Но чтобы не заплутать в бесконечном количестве титулов, имен и названий, с основами истории Англии этого периода нужно быть знакомым. Здесь Мантел создает новый тип исторического романа, где самое важное не действие, не мораль и даже не персонажи, как было до этого, а само время. Именно его она творит, высекая, как скульптор, двух основных фигур своего романа – короля и его слугу. Вместе с автором, мы безмолвной тенью стоим за плечом Томаса Кромвеля, чем бы он не был занят, читает ли корреспонденцию со всего мира, ведет ли словесную дуэль с хитрым и лукавым королем, беседует ли с сыном, объезжая его новые владения, ворочается ли ночью без сна. И вместе с ним движемся к концу, который нам известен, а ему – нет. И судим, судим его поступки, и такова правдивость и объем созданного автором образа, что, видя ее безусловную симпатию к своему герою, всё же не всегда с ней соглашаемся.

Начинается книга тем, чем заканчивается предыдущая – казнью Анны Болейн. Ничего не ускользает от внимания Кромвеля – ни взгляды Анны на дорогу, в ожидании вестника с помилованием, которое так и не придет, ни её восхваления супруга в прощальной речи в надежде на милость к оставляемой дочери, ни дрожащие руки ее фрейлин. Как останется в памяти мальчишечья рука, свисающая с повозки палача, днем раньше, когда казнили ее так называемых «любовников», включая неповинного лютниста. Тень кардинала Вулси с этого времени перестанет посещать ночные бдения Кромвеля, а Генрих не забудет, как вместе со свободой от ненавистного брака он получил к короне развесистые рога, о которых узнал весь мир.
Но положение Кромвеля укрепляется. Королева Джейн к нему благосклонна, вот только ее время будет совсем недолгим, зато король, занятый новой женой, предоставляет ему все больше полномочий, сопровождаемых новыми наградами, должностями и земельными наделами.

За те четыре года, которые проходят в книге, Кромвель, как и раньше работающий по 18 часов в сутки, успевает сделать очень многое. Ведь над страной по-прежнему висит угроза папского интердикта и военных действий со стороны Франции и Священной Римской Империи. И надо стравливать между собой Карлоса и Франциска, ободрять Папу, что Генрих склоняется к возвращению прежней веры и при этом делать всё, чтобы этого уже никогда не произошло, следить за интригами могущественных английских родов, которые уверены, что у них прав на престол больше, чем у какого-то правнука английского лучника, и примирить, наконец, дочь Екатерины Арагонской леди Марию с королем, ее отцом, иначе меч палача может вскоре найти себе новую жертву. А ведь есть еще роспуск монастырей и вызванное и им в том числе восстание на северных территориях, которое назовут Благодатным Паломничеством, постоянная угроза со стороны Шотландии и поиск очередной жены для короля, вместе с которой неплохо бы заполучить политический альянс на континенте. И это при том, что вся власть Кромвеля держится на милости короля, о чем ему неустанно напоминают его недруги.

А дальше будет суд над Джоном Ламбертом, евангелистом, не желающим примириться с извилистой религиозной политикой Генриха и он, сидя в зале, будет смотреть, как травят его единоверца, травят, как зверя, хохоча и улюкая, и не скажет ни слова в его защиту, даже когда того приговорят к костру. Известен ли ему был девиз ордена иезуитов «цель оправдывает средства», наверное, известен, ведь он долго жил и Италии, но даже если и нет, действует он согласно этому девизу.

Мантел снова и снова возвращает Кромвеля в его детство, детство сына кузнеца в Патни, заменяя отсутствие исторических данных глубоким проникновением во внутренний мир своего героя, но мир этот оказывается темен и полон призраков – мальчишка-рыбак с ножом в животе, окровавленная мостовая и башмак отца, летящий в голову, он сам, из последних сил ползущий по флорентийской мостовой, растерянный плачущий кардинал Вулси, узнавший о своей опале, мертвые дочери, умершие от английского пота. И всё же, «когда Бог хочет тебя погубить, он лишает тебя разума», как он мог не видеть признаков грядущей опалы, двурушничество бывших учеников, торжество нынешних врагов? Возможно, уверенность о своей незаменимости для государства росла в его сознании вместе с броней на его совести, но то, что незаменимых людей не бывает, он тоже, скорее всего, знал. Истины мы уже не узнаем никогда и как бы не старалась Хилари Мантел оправдать и возвысить своего любимого персонажа, некоторые его дела говорят сами за себя.

Томас Кромвель мог любить детей, помогать в своей жизни огромному количеству простых и именитых людей, подготовить своими реформами блистательное правление дочери Генриха Елизаветы, но он был человек своего времени со всеми принятыми тогда нормами поведения. И всё же следить за жизнью этого необыкновенного человека было невероятно интересно! И трилогию, конечно же, нужно отложить для перечитывания.