4

Честно говоря, Португалия меня никогда особенно не интересовала, и эта работа португальского историка Руи Тавареша была прочитана совершенно случайно. Увидев на столе у коллеги эту книгу, я бездумно взяла ее в руки и начала пролистывать. Сначала глаз зацепился за заголовок «а если бы Землетрясения не было?», затем за фразу «если существуют серьезные кандидатуры на звание «день, изменивший мир», то 1 ноября 1755 года является, несомненно, одной из них». Меня учили, что история не знает сослагательного наклонения, а в череде дней, изменивших мир, я никогда не видела/не слышала этой даты. Мысленно хмыкнув, я решила: надо прочитать. Прочитала. Забавно, как спустя много лет после того, как ты что-то читал/изучал, вдруг обнаруживаешь информацию, которая становится еще одним кусочком в мозаике твоих знаний. Ты и не искал этот кусочек, не подбирал, а он так удачно нашелся и так удачно восполнил пробел. Теперь я знаю не только о лиссабонском землетрясении и о череде событий, последовавших за ним, но и о том, зачем и почему Вольтер написал «Кандид, или Оптимизм». И почему это произведение такое едко-злое (бедняга Лейбниц! Считаю, что метод критики чужих философских доктрин, использованный Вольтером, мягко говоря, грубоват). Теперь я имею представление не только о «парадоксе Просвещения» маркизе Помбале и Португалии второй половины 18 века, но и о практике «заочных казней». Это приятно расширило мои познания. А вообще Руи Тавареш в этой книге интересно показывает, как в «великом землетрясении» и его эхе сплелись проблемы оценки причин катастроф (божественные или природные? – для меня, конечно, все понятно – природные, но ведь и сейчас находятся люди и людишки, которые видят причину катастроф – цунами, землетрясений, наводнений, - в божьем гневе. А представьте себе обывателя 17 века, или, вообще, средневековья!), политических и социальных последствий катастроф, отношения общества к этническим меньшинствам и другим религиям. Кроме этого, он здорово вписал эту катастрофу в европейский культурный контекст. Но особенно меня заинтересовало то, как автор показал на примере этого землетрясения политику исторической памяти и исторического забвения. Люди не только коллективно помнят, но и коллективно забывают. А власти не только строят памятники, но и сжигают книги.
Что же касается «а если бы» - то, «если бы», Лиссабон был бы другим. Не уверена, что для восхождения звезды Помбала это событие было ключевым. Его звезда все равно взошла бы, рано или поздно. Но вот город Лиссабон действительно был бы другим. После страшного землетрясения город отстроили – но не возродив предыдущий, а спланировав новый, «с нуля». Планировали его так, чтобы свести к минимуму ущерб от возможной новой катастрофы. Этот «существенно новый» аспект и позволил назвать «Лиссабонское землетрясение» 1755 г. «новой современной катастрофой» (второй «существенно новый» аспект заключался в политической реакции португальских властей на катастрофу. Эта реакция была определена «как беспрецедентное проявление того, что мы теперь называем «социальной защитой»).
Согласна с этим вот (хотя и сомневаюсь, что это дает основания называть день землетрясения «днем, изменившим мир»): «Великое наследние 1755 г. состоит в попытке конструктивной интрепретации природного явления. Или, проще говоря, в создании уверенности, что в следующий раз мы будем лучше подготовлены. Тогда это было совершенно неожиданным поворотом, ведь одним из опасений, вызванных отрицанием религиозного объяснения природных катастроф, являлось именно то, что люди начнут вести себя антисоциально и даже безнравственно – «если Бог не карает, то все дозволено». Однако ставшее более широким после 1755 г. распространение натуралистического объяснения природных катастроф доказало, что эти страхи были необоснованными». Но считаю, что вот это – «Общество может существовать, не ощущая постоянной слежки и угрозы наказания, и тем не менее сохранять отношения взаимной ответственности», - требует, по меньшей мере, уточнения. Не всякое общество, а общество определенного уровня развития и определенной традиции (социальной, культурной, гражданской, правовой).
Я рада, что прочитала эту книгу. На мой взгляд, немного недоработали переводчик и редактор, но это не страшно). В общем - всем, интересующимся историей в целом и историей Португалии в частности, рекомендую.