4 Алиса и взрослое Зазеркалье

К культуре и аниме, и манги я отношусь с большим уважением. Я прекрасно помню, как 20 лет назад комиксы еще боялись (ладно, только-только начиналось это все в России) работать с серьезными сюжетами, и насколько плотно с ними работали в Японии. Тетрадь Смерти (в России то запрещенная Колпинским районным судом Санкт-Петербурга, то частично запрещенная, то вообще не запрещенная, то непонятно как запрещенная, то вроде как даже и разрешенная — сложно там все, а решения суда я так и не нашел) и как манга, и как аниме — затрагивает фантастически важный и интересный вопрос относительно того, как безграничная власть над жизнями людей превращает в принципе неплохого парня с явными идеалистическими задатками в сумасшедшее чудовище. Т.е. магистральная тема искушения, и последующего развращения властью, составляет стержень Тетради. Аналогично и многие другие работы — затрагивают тематику, которую подчас не найдешь даже в великой отечественной литературе. Мешает всему этому, конечно, форма — постсоветский человек не то, чтоб не готов увидеть за «текстом с картинками» какой-то серьезный сюжет, — но даже, судя по всему, не имеет инструментария для считывания этого сюжета. Очень много людей в голове имеют прочную связку: «Мультик = для детей», а уж о «гомиксах» и говорить то страшно.
Аналогично и здесь — что перед нами? Разухабистая приключенческая манга, построенная на жестокости, или большой и сложный роман взросления и эволюции человека? Великовозрастный прогульщик, двоечник и игроман Арису вместе с друзьями, ставшими свидетелями странного салюта, перенесется в некое «Зазеркалье» — обезлюдивший Токио, который сам себя называет «Пограничьем». Перенесется он на правах гостя, и у него будет виза — если виза закончена, лазерный луч с неба убьет тебя, где бы ты ни находился. Продлить визу можно только одним путем — играть. Целый набор смертельных игр, командных и не очень, целью которых является только одна вещь — играть дальше и выжить. От салок с настоящим оружием до пряток с ошейниками, который взорвется если тебя найдут, но спасет жизнь тому, кто тебя нашел; от маджонга до блэкджека; от бега до «охоты на ведьм»; от «социологических опросов» до импровизированной мафии; и даже «Конкурса красоты» (в терминологии Джона Мейнарда Кейнса). Только один проигрыш — смерть, которая наступает на самом деле, по условиям ли игры, или от лазерного луча — и только один выигрыш: продолжать играть. Больше игр.
Сюжет пересказывать особого смысла нет — сама стилистика и гигантская метафора жизни, которая больше любой игры, и которая и представляет из себя смертельную игру — понятна почти сразу. Главным двигателем произведения выступает кризис ускоренного взросления слегка застрявшего в подростковом возрасте главного героя, который через смерть окружающих, через страдание обретает то, что должно было быть с ним изначально — волю к жизни. Что тут скажешь, для страдающей от игромании, равно как и суицидов, обусловленных бессмысленностью жизни, капиталистической части азиатского региона — вопросы очень острые и актуальные. Все герои, попавшие в Пограничье, объединены единой проблемой — отсутствием воли к жизни, либо чересчур сильным акцентом на жизнь ради жизни. И им придется пересмотреть свою позицию, или же умереть на самом деле.
Тематика «лишнего человека», переосмысленная в духе Кэролловской «Алисы в Зазеркалье», не могла не быть остросоциальной — она таковой и является, правда, все-таки в меру. Логика «безумного мира» (один из ответов на вопрос, зачем вы это делаете, звучит так: «Потому что мы все тут сумасшедшие» — очень ленивая отсылка к Алисе «Я ненормальный, ты ненормальная — это нормально!») до какой-то степени способна формированию личности — через отказ ли, через боль, страдания и лишения («Зеркально-Пограничный» мир достаточно четко повторяет хронологию взросления в мире реальном, равно как и проблемы, с которыми предстоит в нем столкнуться, пусть и в слегка кислотно-киберпанковской атмосфере), но все-таки дальше определенного предела она уехать не может. Тем ценнее, как история заканчивается, и что же в конце концов повзрослевший герой может высказать богу этого мира. А ничего не может — мы просто хотим домой. И не хотим играть всю свою жизнь, хотя понимаем, что придётся. В этом смысле, логически сюжет полностью закольцован, и даже более-менее пояснен.
Что в книге раздражает сильно — это метания. Автор очень хотел рассказать о власти над умах — в результате получилось достаточно нудное ответвление. Опять же, навязчивая «Алисовщина» местами лезет просто из всех щелей — от игральных карт до всяких брандашмыгов да чеширских котов. Игромания и Алиса в Зазеркалье да, дают сложные комбинации — где, чтоб выжить, надо остаться человеком, а где-то, чтоб остаться человеком — придется умереть. Такова жизнь, правила большой игры и малых игр придумывают не игроки, и проигравшим они всегда кажутся несправедливыми. Природа зла и как людей, поставленных в сложные обстоятельства, и как исходного зла — люблю такие палитры. В конце концов все мы жители реального мира просто садисты, одновременно и жертвы садизма.
Интересная работа, которая официально в России не издана — существует только фанатский перевод. Недавно вышел сериал Алиса в Пограничье (он весьма средненький, можно не смотреть, более-менее ничего только 4-5 первых серий, хотя рейтинг и высокий), что должно подстегнуть интерес у издателей — так что, подозреваю, официальный перевод уже готовится. Как подготовится — можно будет ознакомиться; не без огрехов, но круг вопросов, рассматриваемый в этой манге, будет покрупнее вопросов современной русской литературы.