2 Она очень-очень не любит мужчин.

Меня порой спрашивают: а всегда ли срабатывает метод, читать или нет книгу, по 69-й странице? Не подвирает ли он? Не бывает ли, что 69-я страница сулит качественное чтиво, а потом вся книга обманывает?
Отвечаю: очень, очень редко, но случается. И вот как раз тот случай. Раздумчивое название романа из целых шести слов и 640 страниц текста обещали неспешное чтение. 69-я страница говорила о хорошем языке и качественном переводе: «…Он твердо решил эмигрировать. Парни из Никастро намылились в край под мудреным названием «Пенсильвания», чтобы прокладывать там железную дорогу. Антонио тоже выправил себе паспорт. Он уедет, непременно уедет весной, как только родится его сын.
Ассунта молча радовалась. Вот и пускай уезжает. Она клялась перед Богом любить своего мужа, и клятву не нарушит, не такая она женщина; но насколько проще любить Антонио, когда не делишь с ним кров (и кровать). Хорошо бы муж убрался уже сейчас, не дожидаясь родов…» Согласитесь, в отрывке на два абзаца очерчены герои, обозначен конфликт. И интересно, что БУДЕТ дальше, и что БЫЛО раньше.
И вот, вдохновленный 69-й, я взял книгу с собой в поездку – и был в итоге крайне разочарован. Нет, на прочих страницах, с первой по 68-ю и с семидесятой по 640-ю, автору и переводчику не изменяет чувство языка и стиля – хотя именно в этом романе (я уже писал) герои пересчитывают гривенники (вместо десятицентовых монет или даймов) и копят червонцы (а не десятидолларовые купюры). Но это смешные мелочи, которые не умаляют. Интересна и общая канва сюжета: тридцатые годы (двадцатого века), из глухой итальянской деревушки в Америку эмигрирует семья, жена и дети того самого Антонио. Заглавная героиня, Стелла Фортуна (его дочь), вырастает в прекрасную девушку, которой предстоит вписаться в совершенное новое для себя американское общество. Но потом… Вследствие насилия (не сексуального, но физического и морального), учиненного в детстве по отношению к героине тем самым Антонио из вышеприведенного отрывка (который, к несчастью, ее отец), Стелла испытывает крайнее отвращение к мужскому полу. И панический страх по части интимной близости и будущих родов. И вот на протяжении едва ли не трехсот (!) страниц героиня всячески пытается избегнуть мужчин. Ни за что не желает выходить замуж, а когда ее насильно выдают – не дать мужу. Но все-таки неизбежное случается – и становится пыткой. «Какое же оно мерзкое, это мужское хозяйство! /…/ очень хотелось подтереться, но как-нибудь так, чтобы не осквернить пальцев. От одной мысли о контакте со слизью руки сами собой сцепились в замок /…/ Покуда нутро подвергалось долбежке пенисом, сознание переносилось…» В итоге, на оставшихся ста пятидесяти страницах скороговоркой рассказывается, что у Стеллы случилось одиннадцать (!) беременностей и родилось десять детей. Ни мужа, ни детей, ни сам процесс в итоге она так и не полюбила. Вдобавок, буквально все мужчины, что встречались на ее пути (и на страницах романа), начиная с мерзавца, развратника, насильника и пьяницы отца – просто исчадия ада: и братья, и муж: предатели, трусы, пьяницы.
Вот такая несчастная судьба. Вот такая бушующая мизандрия (ненависть к мужчинам).
Ей-ей, иногда кажется, что былые советские худсоветы и идеологические комиссии теперь чудесным образом перелетели в Голливуд и американские издательства. И ставят удовлетворенные галочки, когда подведомственные им творцы освещают актуальные темы: пролетарский интернационализм? – в печать! Тяжкая женская долюшка? – издаем! Судьбы эмигрантов и нацменьшинств? – наша тема!
Вот только мы тут причем?