5 "Как изгоняли интеллект из России"

Книга получилась о том, как изгоняли интеллект из России. И о том, как он сопротивлялся доступными лишь ему, интеллекту, способами.
В том числе – памятью культуры.

От своего отца Марина Густавовна унаследовала гениальную память, её рассказ пересыпан фамилиями известных людей, переплетённых родственными и дружескими узами с семейством Гучковых-Шпетов: Рахманиновы, Зилоти, Гучковы, Сатины, Третьяковы, Мамонтовы, Морозовы… Семейная история полна как трагических, так и занимательных, а иногда анекдотических случаев.
А за всем этим вырисовывается история Москвы того времени - старинными особняками и новыми застройками, праздниками и буднями, рассказчица обращает внимание на детали быта и времени.
Удивительно звучат сейчас те названия, например, школа «Опытно-показательная станция Наркомпроса имени Карла Маркса» (школьницы упростили до «Карла-Марла»).
Условно воспоминания можно разделить на три части: 1) родословная Марины Густавовны (особенно богатые материалы по материнской линии); 2) биография Густава Шпета; 3) история жизни Марины Шторх.
Большая часть воспоминаний посвящена отцу. Густав Шпет (на самом деле фамилия писалась с двойным Т, но философ не признавал удвоенных согласных и сократил на одну букву) знал девятнадцать языков, мечтал стать математиком, поступил на физико-математический факультет Киевского университета Святого Владимира, но быстро увлекся марксизмом и вскоре был арестован. В Москву перебрался вместе с Георгием Челпановым, будущим основателем и первым директором Московского психологического института на правах любимого ученика. Преподавал, читал лекции, у него это получалось зажигательно и увлекательно. Его остроумные обыгрывания и переделки неоднозначных слов и выражений гуляли по всей Москве. Марина Густавовна приводит в пример несколько таких каламбуров: Бердяев, известный философ, стал Белибердяевым ("Ну, он же больше литератор, чем философ. Поэтому он Белибердяев"); профессор Павел Сергеевич Попов - "скукиным сыном" (из-за излишне обстоятельной речи)...
Учёба, работа, лекции, друзья, ссылка, лагерь, расстрел... Подобными вехами обозначены пути многих умных и талантливых людей того времени. В рассказе Марины Густавовны нет тех жалоб, которые обычно встречаются у родственников репрессированных, намёков на боязнь окружающих сказать хоть слово в защиту невиновного. Шпета защищали все. И подписи собирали, и жена с родственниками не отрекались, есть письмо Народного артиста СССР В. Качалова в защиту философа. Дочь называет многие имена, кто помогал и поддерживал.

Никто из друзей нас не покинул. К нам не только мамины друзья продолжали приходить, но и папины. Все папины ученики нас навещали.

Непростая судьба, сложные времена, ложное обвинение - темы. которые могли привнести в книгу горечь и жёлчь. В рассказе дочери философа Шпета нет обвинения, осуждения, злобы. В её словах чувствовалась гордость, любовь, уважение, благодарность.

Книга не ограничивается словесными воспоминаниями, к ним прилагается настоящий фотоархив, десятки фотографий с подписями из текста. Признаюсь, несколько раз пересматривала каждую из них.