4 Бессмысленные щелчки нейронов не повод для обращения к неврапатологу

После прочтения Марек Краевский - Пригоршня скорпионов, или Смерть в Бреслау возникло желание продолжить знакомство с польскими авторами детективов. Оказалось , что имена Войцех Хмеляж, Марта Гузовская, Анна Каньтох, Марцин Вроньский, Мариуш Чубай...мне ничего не говорят, да и переводили ли что-то из современных авторов непонятно.
"Доля правды", оказавшийся чуть ли не единичным из доступных - это детектив, сюжет которого строится по традиционным для классики жанра канонам. Действие разворачивается в поиске ответов на вопросы - кто, как и зачем совершил преступление. Но для тех кто много читает в рамках жанра - этого мало и автор блестяще справляется с тем, что могло бы стать фоном для убийств, а стало равноправным - история страны, город, в котором происходит действие и непростые межнациональные отношения, подогреваемые религиозными заблуждениями.

Сандомеж — международная столица ритуального убийства.

Место, где обвинения в похищении детей и связанные с этим погромы случались так же регулярно, как времена года. Место, где зверская месть католиков вершилась под церковными хоругвями, где Церковь ее почти узаконила. Место, где до сегодняшнего дня в кафедральном соборе висит холст, изображающий умерщвление евреями католических детей. Как часть цикла о христианском мученичестве. Место, где сделано все, чтобы эту мрачную часть истории замести под ковер.

И если вы думаете что времена невежества, оголтелости и иступленности давно канули в Лету - вы сильно ошибаетесь. То что начиналось много веков назад имело определенное продолжение уже в веке XX -подогретое войной отношение к евреям, подспудное чувство вины за участие, не участие и наконец за помощь людям, которые многие десятилетия проживали бок о бок, которые дружили, торговали, лечили...во время Катастрофы. За то что, оставшиеся в живых, пытались вернуться и увидели занятые дома, растащенное имущество, нежелание видеть их немым укором на пороге. Это та самая история, из которой не выкинешь ни словечка.

Но разве до войны поляки с евреями ладили?
— Можно подумать, что поляки с поляками ладили? Вы что, молодежь, вчера из-за границы приехали? Разве поляки умеют с кем-либо ладить?

История нации, подогретая происходящим в стране уже после окончания войны.
Много ли я знала о "проклятых", о том как насаждались новые порядки, о том как правило " разделяй и властвуй" нашло очередное подтверждение?
Большая история складывается из малых, и каждая из них не похожа ни на какую другую.
И тут моё первое спасибо автору - за то, что описывая все эти далёкие и не очень события, он был предельно корректен, не забыл упомянуть о том, что те же "проклятые" боролись за страну, а многие рисковали собственными жизнями укрывая соседей.
Мы знаем себя настолько, насколько нас подвергли испытанию - вот нет ничего вернее этих слов. История в разных голосах, такая противоречивая, такая реальная. О Польше, которая и через 70 лет вспоминает о войне и Катастрофе, которая и через ещё столько же лет будет разделяться на тех кто горланит песни и кидается свинными головами и теми кто ищет ответы на вопросы о терпимости, о единстве, о доле правды...

Подоспело время и второй благодарности - за главного героя.
Кто он - этот главный герой? Человек твердо убежденный что стоит на правильной стороне баррикады, что вся его деятельность служит добру и справедливости. Тот кто понимает, что внезапно стал он героем провинциальной Польши - и чувствует себя от этого чудовищно. Дорогой прокурор: сумеешь ли ты в этом скопище призраков и упырей различить лицо убийцы?
Теодор Шацкий - прокурор, похожий на голливудского шерифа, на Гэри Купера и Клинта Иствуда, но есть в нем и что-то от исконно польского офицера: несокрушимая уверенность в том, что он — нужный человек на нужном месте. Знакомство с ним состоялось с чистого листа, я не читала о семейных перепетиях и службе в Варшаве, могла лишь по отрывочным мыслям самого Шацкого выстроить образ профессионала, практически гения расследования, легенду Варшавской прокуратуры. Что же до личных качеств...ну кто не без греха, тем более привлекательный, теперь уже одинокий, мужчина на пороге сорокалетия. Весьма звёздная личность на горизонте провинциального городка.
Именно его чужеродность и стала отправной точкой для преступлений, которые встряхнули жизнь Сандомежа с воскресным толпами экскурсантов, а решение загадки кроется именно в стенах старого, возникшего на заре польской истории города.
Женщина с горлом, перерезанным ритуальным ножом для кошерного умерщвления скота, мужчина с выпущенной кровью, подвешенный в бочке с гвоздями в заброшенном доме, пропавший руководитель польского националистического обьединения...мелкие детали, на которые из-за чудовищности инсталляций не обратили внимания. Архивные изыскания, которые помогли установить наконец причину совершенного.
И наконец разоблачение всех любезно подсунутых "обманок"

В Сандомеже зимы бывают по-провинциальному уродливы, но идет весна... сами увидите, что это значит, не хочу объяснять.
И за город тоже спасибо, третье...