4

Необычная книжка. Необычный автор. Необычные выводы.

Бернадетт Мерфи — не ученый и не искусствовед. Это уроженка Ирландии, которая в какой-то момент столкнулась с серьезными жизненными проблемами и в поисках спасения переехала в Прованс. Там она поселилась в городке Арль, который известен ровно двумя вещами: а) прекрасно сохранившимся античным цирком; б) тем, что в 1888-1889 там проживал ван Гог.

Чтобы сохранить хоть какое-то подобие психологического равновесия, Мерфи нужно было чем-то занять мозг. Античность ее вообще никак не трогала, поэтому она решила найти всю возможную информацию о ван Гоге. Заодно женщина захотела разобраться с вопросом, что именно голландец отрезал себе 23 декабря 1888 года — все ухо или только мочку?

Зачин не показался мне перспективным. Во-первых, изначально в тексте было слишком много автора и слишком мало ван Гога (потом эта проблема уйдет). Во-вторых, мне почему-то казалось, что жизнь голландца изучена посекундно и ничего нового неофит Мерфи найти все равно не сможет.

Как оказалось, вся эта "всесторонняя изученность" — огромное заблуждение. Даже такой значимый для ван Гога период, как пребывание в Арле (а именно здесь он написал 90% лучших картин), по факту вообще не изучен. Похоже на то, что "ученые" десятилетиями переписывали друг за другом одни и те же выдумки, даже не пытаясь поискать настоящие документы.

Мерфи с ее немного аутичной тягой к точности поняла это очень быстро. И быстро исправила. Ирландка потратила несколько лет на создание полной базы данных по всем (!) жителям Арля 1888 года, а также составила краткую биографию каждого и побеседовала с их потомками. Излишне уточнять, что кроме того Мерфи прочитала все местные газеты того времени, связалась со всеми значимыми экспертами по ван Гогу, составила самые точные на данный момент карты города того времени. В общем, проделала титаническую работу, которую вроде как ученые должны были сделать гораздо раньше — но почему-то не сделали.

Рассказ о методике поисков Мерфи технично перемешивает с изложением фактов о ван Гоге. Ближе к концу начинаются выводы. Самые интересные из них таковы:

1) Романтичный миф о том, что гениальность ван Гога зиждется на его сумасшествии, можно выкинуть в мусорку. Ван Гог в принципе не страдал перманентными психическими проблемами, приступы случались время от времени. И как раз во время приступов ничего рисовать голландец не мог, о чем собственноручно писал в дневнике. Все его шедевры написаны в период, когда он был здоров.

2) Миф о том, что ван Гог вел себя тотально неадекватно и вынудил жителей Арля составить коллективную просьбу о выселении художника, тоже рассыпался. Во-первых, никакие "сотни арлезианцев" прошение не подписывали — там всего три десятка подписей (а жителей было 10 000). Во-вторых, четко просматривается определенный заговор: владелец Желтого дома хотел сдать его преуспевающему хозяину табачной фабрики, но на руках уже был годичный контракт с ван Гогом. Разорвать его в одностороннем порядке владелец не мог, поэтому ему и понадобилось выставить ван Гога угрозой общественному порядку. Большинство соседей не поддержало эту идею и ничего не подписывало, ван Гог им опасным не казался.

3) Мерфи выдвигает очень изящную гипотезу насчет причины декабрьского обострения ван Гога. Не секрет, что художник жил на деньги, посланные из Парижа братом Тео. Как раз в декабре Тео обмолвился, что намерен жениться. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы трактовать это в том числе и как намек на скорое "перекрывание краника". Гиперчувствительный ван Гог, судя по датам, так все и понял, из-за чего и начался приступ.

4) Главное открытие книги — ван Гог резал не мочку, а все ухо. Мерфи сумела достать схематичный рисунок, сделанный хирургом, так что все споры можно закрывать. И очень странно, что рисунок этот найден только сейчас — а чем, простите, занимались вангоговеды весь последний век?

5) Проститутка Рашель, которой ван Гог подарил ухо — не проститутка и даже не Рашель. Девушку звали Габриэль, она работала в борделе прислугой. В книге есть интересная версия, почему художник подарил ухо именно ей — в детстве Габриэль укусила собака и чтобы спасти девочку от бешенства, ей прижгли руку. Остался шрам, и в воспаленном мозгу художника (сына проповедника, кстати) могла родиться идея предложить взамен испорченной плоти здоровую. В дневниках за эти дни есть лихорадочные записи "Сие есть тело мое", да и Гоген вспоминал, что ван Гог порой чувствовал себя Христом.

В общем, несмотря на некоторые особенности стиля, книга хороша. Если бы в ней было чуть-чуть меньше подробных биографий совсем уж левых арлезианцев, было бы вообще идеально.

4/5