Рецензии на книги издательства «Альма-Матер»

Это второй том трилогии Леонида Беловинского, посвященной рассказу о жизне и быте русских обывателей. Первый том был посвящен сельской жизни, второй - городской. Автор рассматривает самые разные стороны жизни города и его обитателей - как выглядел русский город (дома, улицы, освещение, водопровод и канализация), какая промышленность была развита, где и чем торговали, какие общественные заведения были в городе, какой транспорт использовался и много самых разных прочих бытовых подробностей. Отдельные главы посвящены духовной жизни и развлечениям горожан, из них можно узнать про школы, училища, университеты, кто туда был допущен в разные времена, про ярмарки, гуляния, детские игры, танцы, клубы, театры и синематограф, балаганы и прочие развлечения, популярные в разных слоях общества. Очень интересно было читать про раешников и про уличных торговцев, с их порой шедевральными "объявлениями". Можно сказать, что книга в какой-то мере представляет из себя беллетризованный справочник, щедро сдобренный цитатами из мемуаров различного времени. Поэтому некоторые страницы (например, с описанием одежды с использованием абсолютно ничего не говорящих читателю названий, без каких-либо пояснений или изображений) читать скучновато. Но в целом, довольно любопытное чтение, дающее некоторое общее представление о городской жизни России 19-начала 20 века, преимущественно, конечно, о Москве и Петербурге, но во многих разделах автор приводит также информацию о провинциальных городах.

Классическая работа в документально-этнографическом и познавательном жанре. Книга впервые напечатана в Голландии в конце XVII века, с тех пор многократно переиздавалась, переводилась на разные языки, пользовалась большой популярностью среди образованной публики, интересовавшейся делами в вест-индиях. Да и по сей день на тему карибских пиратов это, пожалуй, самый известный источник, причем вполне подходящий для краткого введения в тему. С тех пор появилось множество куда более фундаментальных и по-настоящему научных исторических исследований, конечно – но очень интересно, насколько эта работа информативна, будучи по сути просто записками очевидца. Про личность автора вместе с тем известно крайне мало – кроме того, что он вне всяких сомнений был в Вест-Индии в 1660-1670х годах и принимал участие в пиратских походах в должности судового врача.

При этом книга еще и написана на редкость талантливо с литературной точки зрения. Живой язык (спасибо также и переводчику), легкость повествования – вне зависимости от того, идет ли речь о сражениях или о животном и растительном мире какого-то острова. Книга разделена на три части, где сначала описывается краткая география региона, природа, население и его основные виды хозяйственной деятельности (все это тоже читать крайне интересно), затем основные сведения о пиратах как о социальной группе – как становятся пиратами, откуда они пополняют свои ряды, где живут и чем занимаются в свободное от разбойничества время, как взаимодействуют с туземным населением и колониальными властями разных держав. Ну и конечно, самой увлекательной и наполненной экшыном частью становится описание крупнейших походов нескольких наиболее известных пиратских предводителей. В некоторых из них автор принимал участие лично, о других имел достаточно достоверные сведения от коллег по опасному бизнесу.

Хотя автор долгое время плавал с пиратами, он очевидно не испытывает к ним ни малейшей симпатии (как, впрочем, и ненависти) и описывает объективно все неприглядные нравы этой публики, наряду с бытовыми особенностями. Знаменитые командиры морских разбойников – а подробного жизнеописания удостоились штук пять, в т.ч. Генри Морган, Франсуа Олоне, Бартоломео Португалец и еще несколько – описаны без какого-либо налета романтизации, которым их наделяли более поздние художественные произведения. Это вам не капитан Блад какой-нибудь (кстати, вот это как раз романтическая версия Моргана). Отборнейшие упыри и подонки. Бесчинства пиратов в захваченных испанских городах описываются достаточно подробно, но при этом без какого-либо смакования чернухи. Пиратам нужны были деньги и ценности, и все это выжималось из населения любыми средствами. Средства описаны детально и со знанием дела, и даже для того сурового времени такое поведение считалось экстраординарным зверством. Вместе с тем заслуживают похвалы автора демократические нравы пиратов внутри своей группы: такого духа взаимовыручки, такой храбрости в бою и готовности терпеть столь тяжкие лишения было бы трудно найти в любом регулярном войске. Но тоже есть свои нюансы – например, после дележа добычи любые обязательства обнуляются и дружный коллектив товарищей вновь превращается в кучу случайных людей, точащих ножи друг на друга. Особенно если добычи оказалось на круг меньше, чем многие надеялись. В пример – поведение Моргана, быстро засобиравшегося домой сразу после знаменитого похода на Панаму: «Удачи в делах, парни, держитесь тут, всего вам доброго, хорошего настроения...»

Нашлось место и элементам юмора — в пассажах, где с легкой иронией описываются различные местные суеверия и странные обычаи. Много вообще вплетенных в повествование «историй из жизни», как виденных автором лично, так и услышанных от кого-то (в ряде случаев он даже оговаривается, что дескать, сам этого не видел, потому за достоверность байки поручиться не может). Историй как смешных и любопытных, так и чудовищно жестоких и страшных — причем и то, и другое описывается одним и тем же спокойным повествовательным тоном, лишь изредка у рассказчика проскальзывают какие-то нотки эмоций и личного отношения. И в совсем отдельных моментах он позволяет себе перейти на первое лицо: «я был там-то, я делал то и это, я лично наблюдал как происходило то и то».

Книга снабжена рядом иллюстраций — это репринты старинных гравюр с портретами действующих лиц, панорамами городов, портов и крепостей, сценами их штурмов и осад, а также схематичные карты региона, что особенно полезно тем, кто не особо знаком с географией Вест-Индии и прилежащих частей материка.

Несмотря на очевидную сложность темы этой работы её язык прост и понятен любому человеку с образованием не ниже высшего, интересующемуся мировой историей.

В книге рассказывается об очень сложных и многообразных явлениях экономической деятельности людей всего мира. Попутно автор сообщает массу подробностей о повседневной жизни народов Европы, Африки, Америки и Азии. Повествование о товарно-денежных отношениях, ярмарках, морской и сухопутной торговле оказывается не менее увлекательным, чем о приключениях какого-нибудь капитана, Блада, например, или Ахава, потому что параллельно автор рассказывает об устройстве кораблей, об оружии, о появлении и развитии книгопечатания, о вине и водке, о хлебе и рисе, о сахаре, соли и перце, о кофе и чае, о картошке, о мебели и интерьерах, о стоимости жизни в разных странах, об устройстве тосканской усадьбы и жизни индийской деревни, об истории техники и ещё о тысяче разных разностей.

Много внимания автор уделяет развитию имперских цивилизаций, которые он называет мирами-экономиками, в частности Великобритании, Турции, России и  Дальнего Востока (т. е. исламского мира, Индии и Китая).

В трёхтомнике множество иллюстраций (более четырёхсот) из крупных и не очень крупных художественных музеев, большей частью европейских. Иллюстрации чёрно-белые, но очень хорошего качества.  Пара примеров: прекрасный портрет работы Яна Госсарта "Девушка, взвешивающая золото" из далеко не каждому известного собрания Виолле; деталь картины Давида Винкбонса "Народное гулянье на ярмарке" (Голландия, 17-й век) из Национального музея старинного искусства в Лиссабоне.

Кроме иллюстраций (некоторые занимают целый разворот) книга содержит не менее сотни карт, графиков и планов.

Подобный труд мне известен всего один и принадлежит он этому же автору. Это "Средиземное море и мир Средиземноморья в эпоху Филиппа II". Тот, кто не хочет, чтобы его наследники продали оптом всю его с большим трудом собранную  библиотеку, не должен проходить мимо этих двух шедевров исторической мысли. Тогда среди оставшихся у наследников самых ценных изданий почти наверняка окажутся эти два шедевра исторической мысли. Продать их поднимется рука только у полного идиота.

Очень неоднозначные впечатления остались у меня от этого труда и от автора. В книге есть ряд глав (к сожалению, книга с них начинается), читать которые было неимоверно скучно - о способах строительства избы, используемых инструментах и даже об одежде. Нет, дело не в предмете - мне очень хотелось узнать обо всем этом, но автор бросается словами, возможно, известными деревенским жителям, но для городских типа меня, которая и в деревне-то была раз пять за всю жизнь, звучащими абсолютно бессмысленно. Часть из них он объясняет, но далеко не все, так что приходится гуглить. К сожалению, изображений или схем тех же инструментов или планировки изб (а она разная в северных и южных районах) в книге тоже нет, и это очень большой минус.
Но есть и интересные и доступные для неподготовленного и неосведомленного в деревенской жизни читателя. Автор много и подробно пишет о крестьянском труде, отношениях в крестьянской семье, о крестьянском мире и его влиянии на жизнь отдельного крестьянина. Абсолютно новой для меня была информация о "кусочничестве" - хождении в мир за "кусочками" хлеба, когда он заканчивался в крестьянском хозяйстве. И многие крестьяне подавали, даже специально готовили кусочки для таких бедствующих и подавали их, стараясь не унизить достоинства просящего.
В книге речь идет не только о крестьянах, примерно половина книги рассказывает о быте дворянских семей. Автор настойчиво стремится развеять то представление о русском дворянстве, которое могло сложиться из книг и фильмов: образованные, разговаривающие на несокольких языках, утонченные его представители встречались крайне редко и в основном уже в пореформенной России. Основную долю дворянства составляло мелкопоместное дворянство, которое по стилю жизни мало чем отличалось от крестьян, было в массе своей малограмотно и невежественно, порой трудилось наравне с крестьянами, а иногда эксплуатировало их хуже богатого помещика. Автор рассказывает и о барской усадьбе, и об отношении к детям, о дворовых и их жизни, об отношениях помещиков к крестьянам, о развлечениях, приводятся многочисленные цитаты из дневников 19 столетия. Очень интересно было прочитать о сельских учителях, врачах и духовенстве - редкая тема в современной литературе.
Стиль же автора меня иногда немного коробил - почему-то осталось ощущение авторского высокомерия. И я не уверена, что во всем готова полагаться на его выводы, например, об употреблении горячительных напитков в России - автор сравнивает статистику потребрения с европейскими странами и делает вывод, что пили в России намного меньше, чем в Европе. Но вот про то, учитывает ли эта статистика самогоноварение, а не потребление казенной водки, пива и вина, не говорит ничего. Таких вопросов у меня накопилось довольно много, но в целом, книга интересная, познавательная и, на мой взгляд, полезная для понимания российской истории и развенчания некоторых мифов. Правда, из-за неопределенной доказательной базы, возможно, вместо одних мифов родятся другие, но есть ведь и другие работы о русском крестьянстве и о русском дворянстве, да и мемуары того времени можно почитать.

Издание "Литературные памятники" РАН.
Произведённые создающее национальный миф британцев.
Народ, поднимаясь на вершины исторического самосознания, стремится заложить основы, которая бы показала его место в мире, показала, что он не менее велик, чем соседи, а скорее всего превосходит их. Обычно степень фантазии здесь обратно пропорциональна реальному политическому могуществу. Греки могли легко показать своё происхождение от богов и поэтому для них из мифы имели другое значение, чем для нас - посторонних варваров. Римляне доказали, что они потомки великих противников греков - троянцев и тоже происходят от богов, а значит их покорение ойкумены - это такой троянский реванш и вообще мы круче греков. Северные народы, жившие на периферии римского мира должны были уже что-то изобретать на этой основе. И обосновать как они не хуже, а скорее лучше римлян.

"История бриттов" Гальфрида Монмутского повествует о том, что бриты произошли от рода Энея и римлянам двоюродные братья. только более здоровые и сильные, просто более склочные, поэтому мир не захватили. Отсюда вывод: кельты типа галлов, ирландцы шотландцы нам, бриттам, не братья (про языковое единство тогда не знали) и вообще сброд. Зато бриты, валийцы и в некоторой степени корнцы и бритонцы - нормальные троянские троянцы. Бритонцы даже больше сохранили древнюю бриттскую культуру, а валийцы несколько одичали, хотя прямы потомки Энея. Здесь замучу, что саксы и прочие англы в книге враги и захватчики. Поэтому сугубо про-английские авторы, как Толкин, чувствовали некоторое отторжение всей артурианской мифологии, несмотря на ассимиляцию бриттов саксами. Гальфрид заметный классицист и к греко-римским богам (но не германским) относится скорее серьёзно и богобоязненных язычников-бриттов скорее уважает. Можно подумать, что мы читаем работы языческого античного автора. Книга служила для последующих поколений английских авторов и художников источником сюжетов, так что кто хочет видеть оригинального короля Лира - то это к Гальфриду. Тут надо сказать ещё об одно источнике национальной мифологии - "Деяния Данов" Саксона Грамматика, но там больше нордической суровости и стилистически она читается бодрее. По артуровской мифологии любят приводить рыцарский роман Мелори "Смерть Артура" - гороздо более унылое (я нашёл его скучным, а язык бедным) проведение, чем фантастическая хроника Гальфилда: даже мифологизированная история лучше, чем плохой компендиум рыцарских романов Мелори, но Томас ценим за энциклопедию артурианы. Гальфрид жесток: тольное истребление чужого народа вместе с женщинами и детьми здесь доблестное деяние виликого короля. Бритты сидели на своих островах и резали всяких великанов, пока часть народа не увёл часть народа завоёвывать Рим (и грецию) - Бренн естественно британец. Потом римляне пришли мстить и если бы не раздоры бриттов - не видать им островов. Соседние Ирландия и Шотландия оказались заселены всякими скифскими беженцами от которых пошли ирландцы и шотландцы. Британия вошла в римскую державу скорее как равноправный партнёр и быстро была крещена а ещё все лучшие императоры Рима были Бритты, как Константин. Бритт Магн Максим Максимиан увёл цвет бриттских воинов покорять рискую державу и хотя он там всех покорил, его коварно убили, а воины рассеялись. Корнцы заселились в Арморику и там привили высокую бриттскую культуру. На родине осталась же одна деревенщина и мужичьё, которое не может воевать (феодальное же общество) и свою "помощь" по защите островов быстро предложили Хенгист и Хорса - короли саксов. Тут бы и конец бриттам, но родился Артур и всех победил. Там ещё был чёртов сын (буквально) Амвросий-Мерлин, который много всего напррочил. Артур здесь не "вечный король" без времени, как у Мелори, а активно восстанавливает римскую империю, но уже на бриттских началах и уже готовится, видимо, захватить Восточный Рим, когда его предают и он уезжает восстанавливаться на Авалон. Бритты ещё пытались отбиться от саксов после при Кадваллон и почти получилось, но вечные склоки и погибла бриттская земля. Так заложена национальная мифология. Только чья? Скорее валлийцев и бритонцев.

"Жизнь Мерлина" латинская гекзаметрическая поэма про Мерлина Амвросия. Возможно в оригинале не совсем гладкая, но в переводе просто замечательна. Содержит обширные знания средневековых бестиариев и этимологий Исидора. Широкими описаниями мира напоминает "Щит Геракла" из Гомера. "Предсказания" о современных автору событиях. В отличие от Хроники - не была популярны до "переоткрытия" в 19 веке. Мерлин здесь король и отшельник.

Ненний. История Бриттов. Архаичный труд валлийского монаха Ненния - один из первых источников знаний об Артуре и пост-римской Британии. Ненний кажается более привержен библейской истории и генеалогии героев от Ноя, а не от Энея. Труд много переписывался и справлялся, так что Юпитер оказывается потоком Хама. Большое место уделено историям о святых. Историческая часть менее фантастична и автор не так возвеличивает бриттов. Это бессвязное , но более "средневековое" произведение. В конце повесть о природных "чудесах" Британии. Один из главных исторических источников Гальфрида Монмутского.

Небольшое посвящение в духе учёной средневековой поэзии на хронику Гальфрида от Мадока Эдейрнского.

Это интересная книга для: любителей средневековой литературы, изучающих национальную мифологию британцев, желающих познакомиться с артурианой до рыцарских романов. Я получил гораздо больше удовольствия от чтения, чем от однообразного сочинения Мэлори.

В целом мне не понравилось. Вопросы оставляет как работа авторов, так и переводчиков

Пожалуй, стоит сделать скидку на год издания - 1998 (хотя издали ее в России в 2021). Тогда она наверняка была полезнее, чем сейчас, но за годы некоторая информация устарела. Мне совершенно не понравилась структура текста - она хаотичная, местами я бы изменил последовательность глав, иногда заголовок об одном, а текст под ним о другом. Глава о том, почему возникает ДРИ, написана и вовсе странно в своей неравномерности - полторы страницы про "Сексуальное, физическое и эмоциональное насилие" и шесть про ритуальное. Мне также не нравится, что авторки как будто излишне оптимистичны (?) Это хорошо - уметь находить положительное в своей ситуации, но едва ли не обещать, что жизнь с человеком с ДРИ будет "захватывающим приключением"? На мой взгляд, странно. И глава про плюсы ДРИ сильно меня удивила. В разделе "Наслаждение жизнью" буквально написано: "вы поймёте, что даже если сейчас чувствуете себя не очень хорошо в данный момент, это не настолько плохо, как то, что вы чувствовали, подвергаясь насилию в детстве". Ну я читаю это как: " вам плохо, но не так, как тогда, так что радуйтесь!" Очень странная мысль. Про перевод. Во-первых, зачем в Предисловии к русскому изданию писать то, что затем пишут авторки? Во-вторых, слово alter не переводится!!! Безумно бесило непонятное и неуместное "изменение" везде.

Что по содержанию... Нужно обратить внимание, что первый и основной раздел книги обращён к тем, у кого есть ДРИ. Не к психотерапевтам, не к интересующимся, а к тем, кто подозревает у себя или имеет это расстройство. А в целом, книга неплоха, если вы только недавно угнали про ДРИ. Написано просто, в целом понятно, хотя и своеобразно. Советовал бы я ее? Честно говоря, нет. Но и альтернативы, написанной не заумным языком, не припомню

Это выжимка из размышлений автора по интересующим его темам. Книга непривычно маленькая для "философов", любящих нагнать пафоса и объема - сколько помыслил, столько и написал, хотя цитат всё равно много, а огромный список литературы может вызвать скепсис. Темы крайне разнообразные: от единства мира и неклассических стратегий философствования до философии фантастики, проблемы сознания и перфомативности. Однако размер этих глав не дает надежды на глубокое погружение в эти темы. Автор - давно действующий преподаватель философского факультета МГУ, и набор проблем, сформирован, по всей видимости, поворотами его преподавательской деятельности и мышления. Все эти темы он разбирает на лекциях и особенно семинарах, которые нравятся не всем, но клуб фанатов у него всегда набирается и не без основания. На семинарах Кузнецов использует неклассический прием, отказываясь от роли преподавателя как эксперта или ментора, а становясь посредником, поддерживающим нужный уровень дискуссии. С подходом В.Ю. к преподаванию можно подробнее ознакомится в соответствующей главе книги. Довольно проникновенная.

Но наиболее сильные части, на мой взгляд - первые две, которые посвящены единству мира и сравнению классических и неклассических направлений философствования. Что касается единства мира, то главный тезис Кузнецова в следующем: "Единство мира отображается с наиболее возможной полнотой только в единстве человеческой культуры посредством сей совокупности дополняющий друг дурга воззрений, концепций, стратегий и дискурсов" (32). То есть автор утверждает единство мира не в классическом виде (онтологическом или метафизическом), а в неклассическом, как условие, без которого невозможна мысль, особенно мысль философа.

Вторая глава посвящена любимой, как мне кажется, теме автора - классической и неклассической стратегии в философии. "Фуко в 1966 году в книге "Слова и вещи" обнаружил, что порядок, на основе которого мы мыслим, имеет иной способ бытия, чем порядок присущий классической эпохе. Дело не в предполагаемом прогрессе разума, а в том, что существенно изменился способ бытия вещей и порядка, который, распределяя их, предоставляет их знанию". Немного более узнать об этом и получить десяток ссылок на хорошую литературу по теме можно во второй части.

Далее следуют мини-главы на тему философии фантастики, непрямой референции, проблемы сознания, феноменологии времени, перфомативности. Такой разброс тем для многих и для меня служит негативным маркером для оценки профессионализма автора. Человек, пишуший на все темы, не вызывает доверия. Тем не менее, всё о чем пишет В. Ю., не сомневаюсь, продумано им лично и является плодом собственных размышлений, а все цитаты вставлены не для объема, а потому что представляются автору не менее, а может быть и более ценными, чем его собственные размышления.

По прочтению книги, я так и не решила для себя, что перевешивает в авторе - его скромность, учитывая размер книги и выверенность формулировок, или гордыня, раз он решился взяться довольно поверхностно за такой круг тем и опубликоваться в серии "Академический проект" с предисловием самого Свасьяна..

Давно замечено, что письмо Поля Клоделя чрезвычайно трудно поддается адекватному переводу на русский язык. Известные на сегодняшний день переводы его пьес отличаются излишней тяжеловесностью и некоей «неправильностью».

С одной стороны, эту «неправильность» можно списать на самого драматурга, который совсем не стремился в своих текстах к ученической простоте. Его синтаксис сбит, слова в предложении намеренно перетасованы, часты неоправданные, на первый взгляд, повторения, сочетаниями слов управляет совсем не грамматика, а смысловые ассоциации. И вот при переводе русские фразы начинают звучать очень странно, не по-русски. Но с другой стороны, эта «нерусскость» перевода говорит, скорее, о недостаточном таланте ли, трудолюбии ли переводчика. В конечном итоге, Льюис Кэролл тоже писал не академичным английским, но «оправдывать» этим огрехи переведенного текста, кажется, никому в голову не приходило. Просто надо уметь из извилистых линий составлять «прямой» текст. Екатерине Богопольской это удалось в полной мере.

«Атласный башмачок» - лучшая пьеса Клоделя, одна из вершин французского театра, поставленная, кажется, уже по всему миру, лишь спустя почти девяносто лет после своего рождения была, наконец, представлена русскоязычному читателю. Театральный зритель, кстати, еще в начале 90х годов в Творческих мастерских имел возможность почувствовать вкус этого волшебного текста. Но только почувствовать, прикоснуться. В полной мере «распробовать» все оттенки, нюансы и ароматы «Атласного башмачка» можно только сегодня. Кстати, только сегодня, можно, наконец, и сделать окончательный выбор в мысленном споре между «Атласным башмачком» и «Атласной туфелькой».

«Сновидение, которым дирижируют», - так называл Клодель драму. «Атласный башмачок» - это сон в духе шекспировской «Бури» или «Комической иллюзии» Корнеля. Это театральный праздник, барочное пиршество красок и поэтичнейшая история любви. История даже не расставаний – «невстреч». Печальная, но невыразимо просветленная.

И когда читаешь «Башмачок» уже на русском языке, - эта история с каждой страницей, с каждым Днем (а пьеса, по возрожденческой традиции, разделена не на акты, а на дни) становится все более близкой, все более своей. Испанская театральность, воскрешенная французской поэзией, вдруг обретает звонкое русское звучание, и хочется лишь одного, чтобы «чудесное произведение здесь» не заканчивалось, а продолжало звучать – уже с театральной сцены.

И неважно, какими тропами пойдет «Башмачок» к нашим театрам, главное, чтобы все-таки нашелся режиссер, которому захочется писать «прямо, но извилистыми линиями», - и тогда можно будет смотреть «свежесозданный» спектакль с таким же восторгом, с которым сегодня читается переведенная, наконец, пьеса.

Золотые слова человека,написанные больше 100 лет назад,но как четко,как глубоко передают беду современного эстетически недоразвитового общества. Очень трогательно молодой поэт передает в своих дневниках и письмах привязанности к своим родителями и родине. Переживания,размышления,стихотворения дают яркое представление о становлении личности, о времени, о нравах и обществе.

" Теперь время работы, серьёзной и упорной. Но что со мной было бы, если бы я не мог писать стихов и вообще не имел способности не скучать в одиночестве? Ведь я никого к себе почти не зову. Кругом все такое дурачье,такая невоспитанность, такое пьянство настоящее и такая поза на него! Я нисколько не претендую на то,что я лучше других,но, слава Богу, вы меня воспитывали в иных правилах и людей я видел порчдочных Великое дело- воспитание и как чувствуется абсолютное отсутствие его у нашей золотой молодежи. Я думаю,это зависит от того,что все слои общества поднялись на одну ступеньку-но, конечно, только со стороны материальной и внешней. Духовная осталась по-прежнему слегка хамоватой, слегка добродушной и,в общем, гнусной! Это тоже жизнь,яркая многоцветная и многогранная,как алмаз,но алмаз поддельный,лишенный незримой цены-духовной жизни. Это суета,дурман,дарящий счастие, пока не истощается твои соки, это круговорот, который тебя выбросит, как ненужную шелуху в тот день тоски,а, может быть,и раскаяния, когда ты не захочешь поддерживать внешний свой престиж над раболепной толпой.Я один из тех,кто ошибся веком. Мне надо было родиться гораздо раньше."

Владимир Палей 1915год

Литература русского зарубежья, то есть эмигрантов, всегда представляло для меня огромный интерес. Мой любимый автор школьных времён это И. Бунин, его сборник «Темные аллеи» я перечитываю каждые три года. Заглянув в книжную лавку, я наткнулась на этот учебник и подумала: «В нем 700 страниц мелким шрифтом... ТО, ЧТО НАДО». Собственно печатался он по постановлению редакционно-издательского совета филологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. Как не заинтересоваться? В этом учебнике мне понравилось всё. Безупречная структура, лаконично сообщается обо всех ключевых издательствах, журналах, присутствует анализ некоторых произведений. Популярные авторы получили отдельную подтему в каждой «волне». Благодаря этому учебнику я с бОльшим рвением взялась читать В. Набокова, составила целый список романов, повестей, рассказов авторов, с которыми не была знакома на момент прочтения. А какие интересные цитаты были подобраны из интервью писателей третьей волны, отражены взаимоотношения в узких литературных кругах. Конечно, читать следует с определенной базой знаний, так как текст пестрит фамилиями, отсылками и сносками. Одним словом - рекомендую.

Николай Кондратьев - супермен экономических наук, самый крутой российский экономист (Леонтьева все же принято считать американцем). Считается, что он предсказал Великую депрессию и вообще понял природу кризисов. Он их по запаху чувствовал.
{Читал после первого тома "Капитала"}
В общем, выглядит это так: немного профессорской лекции, кусочек пресс-релиза, таблица, график, кусочек лекции, таблица, таблица, пресс-релиз, таблица, график, кусочек лекции, таблица, график, пресс-релиз, вывод.
И ссылки, ссылки, ссылки, ссылки.
Кондратьев - человек-Росстат, человек-калькулятор, человек-гугл.
Но в те редкие моменты, когда из всего вороха таблиц (их более 500), графиков и пресс-релизов Кондратьев делает выводы - это рвет шаблоны на раз-два. Кондратьев - Нострадамус. Кондратьев - лучше любого пророка. Его теория длинных кризисных волн стоит мучительного пролистывания таблиц (которые вычитывать решительно нет никаких сил).
Если кто-нибудь когда-нибудь сделать популярное изложение "Больших циклов..." (есть же такие для "Капитала") - получится лучший нон-фикшн года. Не меньше.

Каждый, кто серьезно интересуется истоками традиционной индийской культуры и ведической мыслью (настоящей, а не высосанными из пальца "славянскими Ведами") обязательно должен обратить внимание на монументальный труд С. Радхакришнана "Индийская философия". Я в своей рецензии не буду сыпать санскритскими терминами, так как я в теме еще новичок, и далеко не со всем разобралась, боюсь, чтобы разобраться, нужно прочитать 2-3 раза. Но общее впечатление складывается уже с первого прочтения. Итак: книга хорошо подходит для первого знакомства с индийской философией, так как написана достаточно простым языком, все термины приводятся как на санскрите, так и в переводе и подробно объясняются. Насколько я поняла, задачей автора как раз и было ознакомление западного читателя с многочисленными системами индийской философской мысли, так что он прямо-таки разжевывает и в рот вкладывает. Другое дело, что сам предмет мысли зачастую оказывается настолько сложным и абстрактным, что осмысление его требует серьезного интеллектуального усилия. Осмыслив же, испытываешь двойную гордость: во-первых, от обнаружения у себя кое-каких способностей к абстрактному мышлению, а во-вторых, от осознания того факта, что еще за несколько тысячелетий до нашей эры человеческая мысль способна была подняться до таких вершин. Первый том охватывает период от составления первых Вед и где-то до середины 1 тысячелетия н.э. Честно признаюсь, до конца не дочитала, так как речь там идет о буддизме, который меня пока мало интересует. Мне интереснее были Веды, Упанишады и эпические произведения (включая Бхагават-Гиту). Обо всем этом автор пишет с ярко выраженным чувством национальной гордости (и я его хорошо понимаю). Интересно отметить его отношение арийцам: похоже, он отождествляет их с интеллектуальной элитой. Он разделяет вполне европейское представление о них как носителях истинной цивилизации, в то время как местные народы Индостана в его понимании были дикарями-язычниками... И Ригведа, по его мнению, была создана за пределами Индии. И даже проскальзывает это деление на "хороших", культурных, абстрактно и государственно мыслящих арийцев и "плохих", примитивных колдунов-неарийцев. В европейской интерпретации такой подход отдает нацизмом, и я по инерции слегка насторожилась, но потом вспомнила, что автор - индус, может, для них это нормально? В конце-то концов, похоже, арийцы действительно были более развиты, чем местные народы, просто если вспомнить более недавнюю историю завоевания Индии Британской империей... европейцы-христиане ведь тоже считали свою культуру гораздо более высокой и насаждали ее среди местного населения. В итоге получилась такая смесь... Вообще, читая Радхакришнана, приходишь к выводу, что это характерная особенность индийского стиля мышления: ничего полностью не отвергать. Любая точка зрения имеет право на существование. Думаю, потрясающая терпимость и миролюбие - это самые привлекательные черты индийской культуры. Это не то, что западная, искусственно насаждаемая в последние годы "толерантность". Это сама душа нации. Этим же, кстати, автор оправдывает разделение на "варны" (первоначальные касты) - такое деление было создано для мирного сосуществования арийцев с неарийцами (шудрами). Они вроде и не признаются равными, но в то же время включаются в общество... Не знаю, спорный вопрос, опять же, если сопоставить с недавним колониальным прошлым, то несправедливость налицо. Чисто брахманская позиция, ясное дело, все люди равны, но некоторые равнее. Но оставим это на совести автора.
Это желание всех примирить и сгладить противоречия особенно ярко проявляется в философии так называемого "эпического" периода. Описание интеллектуального ландшафта той эпохи очень помогло мне понять основные идеи и противоречия "Махабхараты" и вайшнавских текстов. Получается, что идеи Веданты (упанишады и пр.) были уже для той эпохи слишком абстрактными, так как неарийский, конкретный стиль мышления все больше захватывал массы, им нужно было образное, личное божество, основа для единой религии. Нужна была также идеологическая база для объединения нации. В "Махабхарате" идеи получили воплощение и пошли в народ. При этом ничего не было отвергнуто, все старательно собрано и проиллюстрировано - и ведические божества, и некоторые божества неарийские, и идея кармы (более позднего происхождения), и собрание правил общежития и государственного управления... Масштаб проделанной работы потрясает! "Бхагават-гите" посвящена отдельная глава, где автор подробно разбирает каждую идею - откуда она взята и как эволюционировала со временем. Оказывается "ведическая" культура имеет-таки сильную неарийскую составляющую (так, Кришну автор считает изначально неарийским божеством, чей культ был в эпический период объединен с культами высших арийских божеств и идеей об абсолютном Боге). Есть также разделы, подробно излагающие историю джайнизма и буддизма- я их пока просмотрела по диагонали, но, возможно, еще к ним вернусь. А есть еще и второй том, за него я возьмусь немного позже.
Резюме: замечательная книга - основательная, добросовестная, в меру эмоциональная, в меру сложная, без религиозных несуразностей, но и без сухого научного догматизма. Считается сейчас одним из основных источников информации по данной теме.