Морские приключения — цитаты из книг — стр. 3

— Истина, труд, честолюбие, даже любовь, быть может, только лишь марки в жалкой и достойной презрения игре жизни, но раз уж взял карты в руки, надо доигрывать партию.

— Это был прекрасный человек... Он был чрезвычайно чувствителен, и надо было иметь сердце тигра, чтобы оскорбить его нежные чувства слишком грубыми словами. Его ум походил на опрятную комнату, с белыми стенами и с полдюжиной соломенных стульев, которые он все время переставлял в различных комбинациях, но это были все те…

Он тотчас же подумал, что постоянная серьезность гораздо более переносима, нежели постоянная веселость.

Казалось, что каждый раз, как она говорила, она отдавала ему частицу себя, что-то бесконечно тонкое и необъяснимое, к чему он был крайне восприимчив и чего бы ему страшно недоставало, если бы она когда-либо покинула его.

— Знаете, мне иногда кажется, чаго если вы когда-нибудь перестанете обо мне думать, я перестану существовать.

Что тревожило Дэвидсона, это, если можно так выразиться, опасность умственного голода; но ум Гейста отказался от всякого рода внешней пищи и горделиво питался своим презрением к обычным грубым веществам, которые жизнь преподносит вульгарному аппетиту людей.

Для этих двух европейцев туземцы были только пустыми призраками. Призраками, с которыми представители высших рас могли встречаться, не нарушая и не изменяя своих планов.

...к каждому сильному чувству всегда примешивается известного рода ужас и... не существует религии без некоторого фетишизма...

Мы можем познавать факты, каково бы ни было их происхождение (а одному богу известно, откуда они рождаются!), лишь при свете наших особых подозрений.

Последнее, что женщина соглашается обнаружить в любимом человеке или в человеке, от которого она только зависит, — это трусость.

— Мое мнение уже сложилось, - ответил Нед Ленд. - Отъявленные негодяи... — Так-с! А из какой страны? — Из страны негодяев!

Не ясновидящие двигают мир. Великие деяния совершаются в горячем и благодетельном умственном тумане...

Не сводится ли роль рассудка к тому, чтобы оправдывать темные желания, двигающие нашими поступками, побуждения, страсти, предрассудки, пороки и страхи?

...чувство безопасности зависит не столько от внешних обстоятельств, сколько от нашей внутренней уверенности.

«Неудивительно, — внезапно подумал он, — что женщины так хорошо умеют обманывать мужчин. Это у них врожденная способность; они, кажется, созданы с особым талантом лжи».

Они [Гейст и девушка] оставались лицом к лицу посреди нравственной пустыни, более бесплодной, нежели пески Сахары, без малейшей тени, в которой можно было бы отдохнуть, без единого ручейка, у которого можно было бы освежиться.

...Гейст при виде неприкрашенной наготы этого жалкого существования [девушки] почувствовал, как мираж человеческой солидарности рушится в его глазах.

Привычные созерцатели людских треволнений, эти мечтатели становятся страшными, когда их внезапно охватит потребность действовать. Нагнув голову, они кидаются прямо на стены с той поразительною ясностью духа, которую может дать лишь одно недисциплинированное воображение.