Литература 20 века — цитаты из книг

Густой плющ закрывал калитку, ключ был зарыт под кустами, ни один живой человек не прошел в эту калитку за целых десять лет, но из глубины сада доносились звуки. Это были звуки бегавших ног, как будто кто-то гонялся за кем-то под деревьями; странные звуки тихих, полузаглушенных голосов, восклицания и сдержанные веселые…

Это свежий воздух! – сказала она. – Ложись на спину и вдыхай глубоко! Дикон всегда так делает, когда лежит в степи. Он говорит, что поэтому он такой сильный, как будто будет жить всегда… во веки веков. Дыши же! – Она повторяла слова Дикона, и они почему-то особенно понравились Колину.

– От тебя пахнет цветами и еще чем-то… свежим! – радостно воскликнул он. – Чем от тебя пахнет? Это что-то и прохладное, и теплое… и такое душистое! – Это степной ветер… Это потому, что я сидела на траве под деревом с Диконом, и с Капитаном, и с Сажей, и с Орехом, и Скорлупкой. Это весной пахнет, и свежим воздухом, и…

А ты когда-нибудь поговори с Колином по-йоркширски, – со смехом сказал Дикон. – Он будет смеяться… а людям хорошо смеяться. Моя мать говорит, что полчаса хорошего смеха каждый день вылечат всякого, кто собирается заболеть.

Послушай-ка этих птиц! Как они свистят и пищат! – сказал он. – Погляди, как они носятся, и прислушайся… Как они перекликаются. Это весна… точно все зовут куда-то… И листья распускаются… А пахнет-то как славно! – И он потянул в себя воздух своим вздернутым носом. – А вот бедный мальчик лежит взаперти, и ничего этого не…

Я встал гораздо раньше солнца! – сказал он. – Разве я мог оставаться в постели! Все вокруг трудится, жужжит, поет, вьет гнезда – так и хочется выйти, вместо того чтоб лежать на боку. А когда солнце поднялось над степью, я выбежал и стал кричать и петь… Я прибежал прямо сюда!.. Никак не мог удержаться. Ведь здесь меня ждал…

Кроме аппетита и темперамента, Какша обладала выдающейся походкой и речью. Походка у нее была глуповато-изящная: сгорбленное, заваливающееся ковыляние с трудом находило себе опору, болтанку кое-как уравновешивали постоянные взмахи ненадежной шеи, голова при этом качалась, словно зачарованная кобра — выходило нечто среднее…

Она отказывалась испражняться и есть в доме. Неистово пища, ковыляла к дверям, и, словно уродский дятел, молотила клювом до тех пор, пока Кроха или Дедушка не выпускали ее во двор.

"... Для бабушки шить - все равно что для птицы петь, для бабушки это также естественно, как для кошки мурлыкать: это означает, что все в порядке, обед варится, никаких денежных затруднений нет, паркет подправили удачно, белье после стирки белоснежное, Кристи с школе ответила хорошо или что наступает весна и можно вынести…

Отдавай жизнь или не отдавай — все равно умирать. Смерть не так страшна сама по себе, как страшно осознание ее неизбежности.

"...Ой, как хочется потанцевать!.. И с мальчиками тоже, если они наберутся храбрости и пригласят... Когда танцуешь с мальчиком, нужно все время следить за собой, помнить о волосах, о ногах, о том, как смеешься, обо всем; если же отплясываешь с подружкой, так и сбиться с ноги не беда, и задеть кого-нибудь по щиколотке…

- Когда занимаешься любовью, затрачиваешь энергию; а после ты счастлив и тебе на все плевать. Они такого вынести не могут. Им надо, чтобы тебя все время распирало. Все эти парады вдоль улиц, громкие лозунги и флаги. - это просто тухлый секс.

Восход полз к нам по песку, словно занавес поднимался, и мы с дрожью ждали его подхода, зная, что, когда он достигнет нас, мы снова окажемся в нашем веке.

Если китаец убедится в вашей честности, его доверие не имеет границ. Вы уже не можете поступить дурно.

До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займется…

Правильно, что я отправился в Европу, - потому хотя бы, что снова мог смотреть вокруг с удивлением.

— Мне кажется, нельзя быть женою и матерью. Помоему, меня хватает только на роль жены. Я так ужасно люблю тебя.

Шлюхи отдаются клиентам, не испытывая к ним любви. Им наплевать: будь ты старик, бродяга, раскрасавец или кривой, – да хоть прокаженный, если это у тебя на роже не написано.

Но штука в том, что не существует личного, индивидуального сознания. Это – море, поле, одним словом, общее условие существования человечества.

Но симпатии недостаточно для того, чтобы сохранить интерес, который можно чувствовать к человеку. Иначе обстоит дело с ненавистью.