Лиза, а не я
Буккроссером я заделалась следом за своим персонажем.
Обычно, наоборот, наделяешь героя собственными свойствами, привычками, увлечениями. Например, Лиза из одноимённого романа вязала разноцветные свитера с картинками — прямо как я.
Но она же была заядлым буккроссером — так требовалось по сюжету. Она вообще книжная девочка, для которой читать так же естественно, как дышать, а поток сознания наполнен цитатами и обрывками любимых стихов. Она и со своим молодым человеком познакомилась на фоне книжного хобби.
— Лиз, а ты замуж еще не собралась? Не всё же ты книжки читаешь!
— А мой бывший жених собирал книжки для буккроссинга, — улыбнулась Лиза, вспомнив, как Дима первый раз постучался к ним в отдел во время обеда. Это было воспоминание из совсем другой жизни, и говорить о нем было легко.
— Для чего? — переспросила Алла.
— Это движение такое. Есть люди, которые, прочитав книжку, пускают ее в свободное плавание, чтобы и другие могли прочитать. Оставляют где-нибудь в кафе, на автобусной остановке. То есть их «книжная полка» путешествует…
— А ваш бывший жених с какими книгами расставался? — подключился Логинов, и его нейтральный тон плохо прикрывал заведомую враждебность к бывшему жениху.
— С одноразовыми детективами в мягких обложках. Я потом его пыталась вдохновить на то, чтобы дарить миру что-то существенное. Но он говорил, что существенное — жалко, потому что, может, самому захочется перечитать. А он зато придумал обходить всех сотрудников и друзей в надежде, что те не захотят позориться и что-нибудь приличное дадут — вот это-то приличное он и подарит миру. Какая разница, своё — не своё, если это он дарит.
Слушатели рассмеялись, у Логинова тоже дрогнули уголки губ, словно он понял никчемность ее молодого человека и расслабился. А Лиза поспешила восстановить справедливость, признавшись, что ей тоже бывало жаль своих книжек, особенно «Книги мудрых мыслей», с которой пришлось показательно расстаться, когда бывший жених укорил ее в жадности. А на ней так хорошо было гадать — как на «Евгении Онегине»…
— А жених-то как же? — не выдержала Алла.
— Спорим, что Лиза и его отправила в свободное плавание?
Я, а не Лиза
События в книжке происходят в нулевых годах, а буккроссинг пришёл в Россию в 2002-м, то есть Лиза практически стояла у истоков. Но это она. А я-то — не в зуб ногой, предмет известен только в теории да по чужим рассказам. Но не могу же я превратиться в копию собственных персонажей, бросить свои дела и заниматься всеми их увлечениями. Тогда придётся одновременно стать археологом, художницей, флористом, сталкером и ещё бог знает кем.
Но вот началась глобальная разборка книжных завалов. Шкафов, полок, балконных хранилищ. Книги уже и в тумбочке, и в пуфике, и в трюмо, а несколько стопок — в одёжном шкафу. Помните Знайку? «Книги лежали у него и на столе, и под столом, и на кровати, и под кроватью. В его комнате не было такого места, где бы не лежали книги…» Так жить нельзя.
В процессе снизошло несколько озарений. Первое: от перекладывания с места на место книг меньше не становится. Второе: есть такие, которые я точно не буду ни читать, ни перечитывать. А книжки-то хорошие!
Много мягких покетов, когда-то, ещё до появления читалок, купленных в дорогу. Много двойных изданий. Но много и ненужных, полученных в незапамятные времена в нагрузку в книжных наборах. Словом, больше половины книг работают кирпичами, в то время как могли бы служить по своему прямому назначению.
Львиная доля отправилась в ближайшую библиотеку, благо там обнаружился чудесный шкаф в фойе, специально для таких пришельцев.
А ещё я вспомнила Лизино хобби — и решила попробовать.
В моем романе много фатализма. Не так искусно как у Лермонтова, конечно, но там много мыслей про силу и внезапность случая, знаки, совпадения. Героиня о многом судит по смутным знакам, отражения которых видит во внешнем мире. И самое забавное, что первый день написания романа ознаменовался огромным, жирным, как наевшаяся листьев гусеница, почти нереальным совпадением.
Я засела в Старбаксе с тыквенным кофе, открыла ноутбук. Сердце забилось сильнее, потому что страшно было начинать. Понимала, что сейчас напишу первое предложение - и хода назад не будет. Если брошу, больше никогда не начну.
Я писала не с пустого места: план первой главы был разработан ещё три месяца назад. В какой-то момент я должна была упомянуть роман Фицджеральда «По эту сторону рая», который сильно на меня повлиял, как раз формулировала мысль, и тут...
Случайно подняла взгляд на парня, проходившего мимо. В руках у него был пакет с книгами и он как раз доставал оттуда одну. Как вы думаете, что это была за книга?
Мне даже не надо было смотреть на название, я многие обложки знаю наизусть. Он начинал читать «По эту сторону рая» в оранжевом издании покетбука с черно-синим рисунком.
Напоминаю, что я живу в Женеве и русских встречаю не так часто. Какова вероятность, что я могла в данную секунду, думая об этом, увидеть РУССКОГО парня, читающего ТУ САМУЮ книгу?
Короче говоря, я потом долго была в эйфории и трактовала это как знак, что мне точно надо писать то, что я задумала. Что все получится так, как я хочу. Своеобразная инициация в мир людей, мечтающих стать писателем. Благословенное напутствие от знающей все наперед вселенной.
Все началось с того, что мне в друзья в лайвлибе добавился очередной персонаж. Этот был менее обычным, он ни одной книги не прочел. Тем не менее, количество друзей перевалило за 4000.
На самом деле это попытка автора пропиарить свое творчество, и она провальная. Достойные произведения редко остаются никому не известными.
Часть рецензий на книгу - очевидно заказные, аккаунты полупустые, но от никому не известной книги приходят в восторг.
В общем я не стану поддерживать автора, который рассылает спам-приглашения в друзья, даже не удосужившись узнать мои интересы. И вам не советую.
В детстве я зачитывалась Жюлем Верном и мечтала открывать новые горизонты. Постепенно поняла, что сейчас путешествия не те, что раньше. Всё укромное и необитаемое уже открыли, везде есть отели на любой кошелёк и уровень комфорта, не только местная, но и знакомая еда в общепите, которую не нужно добывать. Легко путешествать, ни в чем себя не ущемляя и не отказываясь от привычного уровня жизни. В путешествиях теперь нет той сложности и опасности, что в приключенческих книгах. Но всё равно это очень круто и интересно, это расширяет рамки и меняет сознание.
Когда я первый раз поехала в дальнюю заграницу - Таиланд, больше всего поразили люди с совершенно другим мировоззрением и поведением. Смотреть, как по-другому живут люди в мире, для меня важно. А ещё в путешествиях я нахожу себя, открываю свои новые грани и старые забытые. Дорога ведёт не просто по земле, но и по пути познания внутреннего мира. Об этом книга @sofiaagacher "Путешествие внутри себя". Во время карантинов такие шедевры - моё спасение. Следуя за автором, познаю его и себя. Особенно мне было интересно, что половину маршрута описанного в книге я тоже прошла в реальной жизни и как будто побывала там снова, вспомнила детали и по-новому на них взглянула. А оставшуюся часть пути ещё планирую проехать - книга на это вдохновила и дала много подсказок. Ещё книга очень вкусная - и написана смачно и описано в ней много запахов и вкусов.
Книга прорисована узорами рушников - они в моей душе, в детстве вышивала такие орнаменты, теперь хочу научиться ткать. Поэтому иллюстрации тоже в самое сердечко. А ещё слово "рушник" близко к славянскому "рух" - движение. И это тоже про дорогу и путешествие.
К тому же это путешествие во времени, и не только в период жизни автора, но в глубину веков... Приключения во всех измерениях. Множественность перспектив - так описывается там панорама Питера. И пусть не всегда можно оказаться в том месте и времени, когда эта множественность перспектив открывается перед глазами, можно ощутить её с помощью книги "Путешествие внутри себя". Рекомендую прочитать.
Игорь Кохановский, поэт-песенник
Москва, 2019 год.
Получилось так, что я прочитал одну за другой две книги: новый роман раскрученного автора и роман Софии Агачер «Твоими глазами». Я не собираюсь сравнивать эти два произведения, в данном случае меня заинтриговало, как говорится, послевкусие от прочитанного.
Если в первом случае осталось впечатление, как от очень интересного, но и нелёгкого чтения, то от романа Софии Агачер, что называется, сжало горло и готовы были «навернуться» слёзы – до того сюжет романа захватил и держал, не отпуская, до конца… и в благодарность автору за увлекательный сюжет, за очень точные приметы времени, о котором идёт речь, мне захотелось немного повспоминать.
Это время я помню очень хорошо. Я тогда перешёл на третий курс механического факультета МИСИ, а Володя Высоцкий – на второй курс театрального училища при МХАТе, и мы решили впервые отправиться вдвоём, без «старших», на Чёрное море. Мы были большие оригиналы и решили улететь на юг именно в те две недели, в которые проходил в Москве фестиваль демократической молодёжи. Объясняли мы своё столь необычное решение (все наоборот рвались в Москву на эти фестивальные надели) тем, что, мол, здесь будет суета сует и всяческая суета, зато на юге в это время будет посвободней,
помалолюдней (а мы очень не любили всякие скопища людские и демонстрации), и мы чудесно отдохнём, пока другие в Москве, в жару, будут мучиться от столпотворения приехавших гостей…
Любопытна такая деталь: так как мы впервые уезжали на юг без «старших»,
отец Высоцкого позвал нас к себе на «собеседование», т.е. инструктаж, как себя вести молодым людям на юге. Начал он с того что спросил:
- Ну, что, молодёжь, в Сочи намылились?
«Да, нет, говорим, едем в Адлер, нам наши знакомые дали адрес, где можно недорого снять квартиру.»
- Учтите, что сейчас в Сочи свирепствует сифилис…
«Да мы не в Сочи едем, а в Адлер» - отвечаем Семёну Владимировичу.
- Ну, ладно, поверю вам на слово, но знайте, что в Сочи очень опасно…
«Да мы правда не в Сочи едем» - продолжали мы уверять отца Высоцкого.
- Значит так, - сказал напоследок Семён Владимирович, - если с кем-то иметь дело, то только с медобслуживающим персоналом…
На этом инструктаж закончился.
- Папаша в своём стиле, - подытожил Володя
Мы прилетели сначала, действительно, в Адлер, но когда увидели, что эта за провинциальная дыра, перебрались в Хосту, где чудесно провели почти месяц.
В то время мы ещё поддерживали дружеские связи с давнишними школьными приятелями («В наш тесный круг не каждый попадал» - напишет спустя несколько лет Володя в одной из своих лучших песен), и как-то от нечего делать написали письмо Володе Акимову (у которого чаще всего происходили наши посиделки) о том, как мы здесь чудесно отдыхаем от Москвы и «всяких прочих шведов». Акимов нам написал, как они подружились с иностранными гостями и как можно у них выменять на всякие русские сувениры очень модные фирменные шмотки. В ответ мы с Володей отправили им телеграмму, сочинив на мелодию «Подмосковных вечеров» песенку, из которой я помню только последний куплет.
Фестиваль прошёл, вы все хилые,
Вы шаталися до утра…
Приезжайте к нам, наши милые
Подмосковные фраера…
А по возвращению в Москву мы не узнали наших друзей: все они были одеты в какие-то необычные фирменные рубахи и джинсы, о которых мы тогда только слышали, но купить их в то время в Москве было невозможно, если только не у иностранцев. Кстати, понятие фарцовка зародилось именно в дни фестиваля в Москве.
Но я отвлёкся, хотя вон сколько воспоминаний по ассоциации вызвал этот удивительный и светлый роман. Не знаю, на сколько всё написанное биографично. Да это и не важно. Если всё придумано автором, то честь и хвала такой фантазии. Если же что-то происходило в действительности, как
эта сцена с рухнувшей крышей дома, то всё равно автор молодчина, что всё запомнила, разузнала и умело вплела в занимательное повествование.
Не могу не отметить точности менталитета молодых людей того времени, как они рассуждают о своей стране и о загранице. Это ведь 1957-й год… Что уж говорить о том состоянии молодых умов, когда в 1983 году я кому-то из знакомых рассказал, что моя дочь вышла замуж за немца из ФРГ и живёт в Мюнхене. На что мой собеседник удивлённо спросил:
- Как же она там, с буржуями, общается…
Но вернусь к роману «Твоими глазами». Он очень кинематографичен, все сцены и диалоги просто просятся на экран, особенно сегодня, когда среди молодых людей распространена необъяснимая ностальгия по Советскому Союзу. Думается, что эпизоды, где дружинники стригут наголо девчонок, застигнутых в любовных утехах с иностранцами, многим бы открыли глаза на те «ценности», что тогда процветали в нашей стране. Тогда бы они узнали, что в те далёкие времена мы жили в параллельном по отношению к западу мире, в коем и сейчас во многом продолжаем пребывать… Но когда-то, как говорится в романе «Твоими глазами», мы поймём, что наша страна – просто зеркальное отражение другого, западного мира.
