- Саша, вы где?

- Тут..

- Где, тут? Я вас не вижу..

- Мы тут..

- Кто это.. мы? Саша.. я вышла из кабинета на 3 минуты, вернулась, а вас не только нет, но вы уже — «мы».
Кто с вами? И где — вы?

- Мы все.. тут.

- Господи.. вас больше двух человек? Это ваши друзья? Вы мне о них говорили?

- Венера Кирилловна.. это не люди.

- Саша.. мне становится страшно. Где вы, чёрт побери? Я однажды точно, сойду с вами с ума.
Вот и сейчас мне на миг показалось.. всего на миг, что вас здесь нет, что вы уже давно ко мне не ходите на приём, излечились и пьёте чай где-то в Москве со своим смуглым ангелом, а я.. я… сошла с ума и мне мерещатся ваши голоса.
Вы мне снились сегодня, Саша.

- Чудесно. И что это был за сон? Приличный, надеюсь?

- Море, подступает прямо к моей постели. Подползёт, как партизан с планеты Венера, голубой-голубой до неприличия и даже.. до счастья, что ли, поцелует мою ножку, улыбнётся радостной пенкой, и отползает обратно.
И опять, через некоторое время, подползёт.. и поцелует ножку, но уже другую.

- И что же здесь неприличного, Венера Кирилловна? Ну, море целуется с вашими смуглыми ножками. У него с ними роман, может быть. Это иногда случается с морем. Оно вообще, знатный Дон-Жуан. Иногда даже похищает женщин.. и потом они выходят из моря, счастливо-замедленные, как время, в фильмах Эрика Ромера, с блаженной улыбкой Афродиты на устах, и даже, кажется, самые движения такой женщины, словно бы улыбаются томно, и когда она набрасывает на себя полотенце, оно тоже, улыбается, но как-то чеширски: всё существо женщины, улыбается как бы внахлёст своего бессмертия..
В такой женщине, есть что-то от ангела, и даже полотенце у неё на плече, похоже на её лиловое или лазурное крыло: все знают, что белые крылья, у самых обычных ангелов, низшего порядка.
И вот счастливая женщина стелет своё крыло на песочек или на гальку..  для себя и любимого.
И что здесь интимного? Разве что.. что даже после секса, у женщины не бывает такого блаженного лица, как при выходе её из моря. Особенно в первый день отпуска. Очень редко, во всяком случае.
Я даже один раз видел.. как женщина выходила из моря и так блаженно и тихо плакала.. как.. как..
Ощущение было, что улыбка на её лице, вот-вот родится, как ребёночек.

Так бывало только в Эдеме: время между сексом и рождением — длилось не больше, чем взмах крыла мотылька, да и сексом в привычном смысле это не было, ибо между телом и душой, голосом, совсем не было разницы, это уже потом, монстры морали навека поделили их и разлучили друг с другом.
Секс в Эдеме мог быть в 7 измерениях. Женщина могла просто тосковать о любимом, который был на далёкой звезде (в мыслях, а значит и телом), и просто коснуться сирени и поцеловав её, и в этот же миг, на другом конце вселенной, где-то на звезде Вега — из груди её возлюбленного вырастала веточка сирени, и тогда даже звезда сияла чуточку ярче и радостней, словно бы и она, милая, тайно участвовала в сексе, точнее — в любви.
Не люблю я слово — секс. Похоже на воинственного и глупого ребёнка древнего военачальника Артаксеркса.
По крайней мере, я так думал в детстве, когда впервые услышал слово — секс.

- Саша.. да дело не в море и том, что оно целовало мои ножки. Я взрослая женщина, и имею право быть делать что хочу.. тем более — во сне, пусть даже целоваться с морем. Как бы.. как бы странно это не звучало для психотерапевта. Всё же у меня диплом. Хотя я иногда думаю.. что если бы в универе узнали о моих странных снах, мне бы не выдали диплома.
Дело в том, что во сне… я и вы — были голыми, Саша.

- Интересненько…
Мжм? Но какое то странное. Море.. мужчина, женщина.
Какая-то оргия в раю..
Но вы говорите, что интима не было и было всё прилично?

- Более чем прилично, Саша. Точнее.. не совсем.
В моём сне всё было как бы наоборот: тело — было душой. Как и должно быть на самом деле, ибо ещё Ницше писал, что в настоящей любви — душа, обнимает тело.
Правда, я так до конца и не поняла Ницше: душа должна обнять.. своё тело, или — чужое? Или сначала своё, чтобы твоё тело стало душой, а потом этим курсивом души, обнять и прошептать — тело любимого человека, прошептать — буквально, как бы проговаривая его нежно, руками, дыханием, ресницами.. как устами, словно всё тело, как сакура в раю, прорезается тысячью новых уст, для любви и света, безгрешных, небесных уст, для которых просто нет такого понятия, как — грех и стыд.

- Думаю.. мне бы тоже не выдали диплома, если бы я учился на психолога. Мне порой снится нечто подобное, а если я робко начинаю об этом говорить друзьям.. меня не понимают, смеются. думают, я шучу или дуркую.
Знаете, это так грустно. Часто слышу от мужчин и женщин: я не такой как все.. я не такая как все..
А если присмотришься — более чем такая, такой. Если только более грустные и одинокие, чем другие.
На самом деле это легко распознать, человек не от мира сего, или нет: просто большинство людей, как в тёплом коконе, живут в границах мужского и женского, человеческого. И рок есть лишь для них. У них — туннельное мышление, как на картине.. Босха.

- И как же вырваться из этого кокона? Наверно большинство так не делает.. потому что — это больно?

- Ты становишься бескожим, от слова — совсем. Тебя может убить и слово близкого человека и весть об изнасилованной девочке где-нибудь в Индии. Но это легко, как для бабочки — разорвать кокон. И стать сплошной душой, для которой не существует в мире стен для любви и добра, она проходит сквозь все стены обид, сомнений, страхов, и того, что сейчас считается препятствием для любви, а через 500 или 1000 лет будет чем то смешным.. как лягушонок в кустах.
На самом деле, «не таких», лунатиков жизни, очень мало на свете. Даже среди поэтов их мало: Перси Шелли, Андрей Платонов, Рембо.. Адель Гюго.

- А Пушкин? Лермонтов?  Кстати, кто такая Адель Гюго?

- О! Это была удивительная женщина. Дочка Гюго. В её «честь» даже назвали синдром. Она была безумно влюблена в одного человека и хранила ему верность не смотря ни на что, совершая во имя любви.. то, что у людей зовётся — безумием. Вот она была — сплошная душа. Она преодолела в себе «только женское и человеческое».
Трюффо снял чудесный фильм о ней — История Адели Г.
Если не ошибаюсь, в Аргентине был своё время тайный кружок Адели, куда приходили люди с разбитыми сердцами, для кого любить — значит жить, кто любит всего один раз в жизни, и кто без любимого — мёртв, всё равно что призрак живой.
Что касается Пушкина и Лермонтова..
Они все — земные. Точнее, такие, какой должна была быть Земля, если бы.. вращалась где-то на орбите звезды — Вега.
Это солнечные писатели. Хотя у Пушкина луна упоминается больше, нежели солнце.
Солнце бессонных.. У Пушкина, Земля, словно бы вращается где-то не «здесь», и над Той Землёй, всходят как бы несколько лун.
Пушкин дивно проговорился об этом - в Онегине, когда на веточке одной строфы, взошли-распустились как цветы сакуры, 4 луны, сразу.

- Я бы хотела жить на такой Земле.
А может мы и живём на ней.. когда — любим и счастливы.
Так вот, в моём сне было всё наоборот. Люди, на пляже, в моей комнате, были одеты, и их одежда словно была главным доказательством их разврата, безумия даже, в той же мере, как если бы на музыку Дебюсси или Моцарта, набрасывали вуаль тишины, затемняя те или иные мелодии, скрывая их.. по «моральным» причинам.
А мы с вами, были голыми, мы были.. сплошная душа. До того, сплошная, что даже само тело наше было как бы изменено, пропитано душой, и словно даже.. сквозилось, тихим, сиреневым светом, поющим светом.
Саша.. вы где? Не могу же я с пустотой общаться?
Мы же не в прятки играем? Так не делают на приёме у психотерапевта.

- Ну и зря. Было бы веселее. Пациент бы расслабился.

- Саша.. вы под кроватью?

- Ну да. Мы под кроватью.

- Кто это.. мы? Мне чуточку страшно.

- Мы — это мы с вами. Просто я чуточку заглянул в будущее. Я это иногда умею.
Знаете, у меня иногда прорезается дар ангела: я могу предсказывать будущее.
Правда.. лишь своё.
Правда, кто-то может сказать, что это тотальное одиночество, а не дар.
Потому что.. лишь в полном аду одиночества, ты точно знаешь, что ты будешь делать через час, через 6 часов, через день, через 48 часов, и что ровно через 56 часов ты вновь увидишь в окне, веточку клёна, словно робкий, заблудившийся жирафик, заглядывающий к тебе.
Посмотришь на такого жирафика.. грустно улыбнёшься ему и.. закроешь ладонями лицо и тихо заплачешь.
Залезайте ко мне, Венера Кирилловна. Не стесняйтесь. У вас чудесно вечернее платье. Чудесные бежевые туфли.
Вы отлично будете смотреться под кроватью, поверьте. По крайней мере, вы точно будете не как все.

- Господи… надеюсь это вам поможет. И мне.

- Венера Кирилловна.. вы что — перекрестились? Я только тень видел руки. Она словно перекрестила или погладила цветы на столике.
Милая.. сумасшедшая тень. Люблю вашу тень, Венера Кирилловна.
Ну вот и хорошо, тут места много.
О, и кошка ваша с нами! Чудесно.
Интересно, чтобы сказали ваши профессора, если бы увидели вас сейчас?

- Даже страшно и подумать. Сказали бы.. к этому всё и шло.

- А под кроватью хорошо, правда?
Помните, как в детстве мы строили шалаши и космические корабли из стульев и накинутых на них покрывал? С прищепками..
Это что-то бессознательное и древнее. Быть может.. прапамять, жажда вернуться в доверчивые и тёплые сумерки — утробы материнской, где мы парили в метре от земли, как Будда, в позе космонавта, перед стартом к далёкой звезде, и звезда и сирень и голос мамы и музыка Дебюсси, для нас были частью нас самих, как наша рука, наша душа, воспоминания о вечности..

- Саша.. мне иногда кажется, если бы не вы, я бы ушла из профессии. С вам очень интересно. Но и чуточку опасно.
Иногда я с вами не знаю: я чуточку сошла с ума, или я просто ужасно счастлива?

- Одно другому не мешает, Венера Кирилловна. Это как день и ночь. Просто мы ночью чуть хуже видим, зато ночью виден космос. Мы его чувствуем и нам больно и страшно от того.. что мы не можем его коснуться так же, как привычных нам вещей. Всё как в любви..

- Так о чём вы мне хотели тут рассказать, под кроватью?
О вашем смуглом ангеле?

- Ну разумеется, Венера Кирилловна. О любви всей моей жизни.
У меня созрел гениальный план!

- Мне.. чуточку страшно, Саша. Там, в нормальном мире, где психотерапевты сидят с пациентами за столиком, на удобных креслах, эти слова звучали бы нормально, но тут.. под кроватью..

- Не бойтесь, всё хорошо. Я сегодня всю ночь рассматривал карту смуглого ангела, словно в подвале штаба судьбы, во время боевых действий.

- Что вы делали? Какую карту?

- Разумеется, не медицинскую. Хотя и это было бы интересно, чего уж там скрывать. Всё что касается смуглого ангела, безумно интересно, и даже мозолик на её мизинчике и какая нибудь царапинка болезни, для меня так же таинственны и пронзительно-важны, как если бы где-то на Мадагаскаре открыли новый вид бабочки или нашли утраченный стих Пушкина.

- Неужели такая любовь всё ещё возможна на земле, Саша?

- Возможна. Но её почти нет. Такая любовь уже сама по себе — как утраченный стих Петрарки, или пропавшая мелодия Дебюсси. Женщины почему то мечтают о такой любви, но когда встречают её.. не могут до конца поверить в неё.
Точнее.. поверить себе. Потому что..

- Потому что, нужно было бы принять себя, иной? Вспомнить.. что внутри нас, живёт, дремлет ангел?
Словно комарик в янтаре..
Понимаю Человеком жить проще. Но если хоть раз, целиком начать чувствовать как ангел.. это будет ещё легче. И блаженнее.
У меня в жизни было всего 2 раза, когда я могла жить — ангелом в себе. Не вышло почему-то. Сама не знаю почему. Страшно это. Как в игре, знаете? Падаешь назад, а вас друг ловит сзади.

- Я так в универе, сильно расшибся. Меня друг не поймал. Даже голову пришлось перебинтовать. Он отвлёкся, улыбнулся одной девушке..
Всё как в любви и жизни, правда? Человек был бы счастлив вечно.. если бы, как Орфей, не оборачивался на обиды, сомнения, страхи, на кретинов, которые совершали схожие поступки, как твоё любимый человек.
Но вся печаль в том, что человек может сделать схожий поступок, как и сказать одно и то же слово.. но они будут бесконечно разные.
Один говорит слово — люблю, прости.. так просто, без души, как говорил бы слова о еде, а другой эти же слова говорит всей душой, бледнея и трепеща, как.. мотылёк, разрывающий кокон и умирая для себя, рождаясь для любимого человека.

- Саш.. я тоже думала об этом. В любви и в ссорах особенно, ключом к счастью и преодолением рока, может быть то..
В общем, в настоящей любви, нужно как бы на время погасить весь мир, представив, что никого и ничего кроме тебя и любимого человек  — нет на Земле.
Не на что оборачиваться. Весь мир — это вы сами.
Так что там за карта смуглого ангела?

- О! Это удивительная карта! Я ведь знаю моего смуглого ангела.. даже лучше, чем её мама, или даже врач её, или даже.. ангел хранитель её!
Я знаю малейший и интимнейший изгиб её милого тела и души.
Нет такого места на её милом теле, куда бы я не целовал её.
Мои поцелуи пошли как бы внахлёст: мне жизненно важно целовать не только её милый носик, ножки, плечи дивные и т.д.. но и её чудесный голосок, её память о детстве, её грусть и мечты..
Я точно знаю, что если не случится чуда, сравнимого по редкости — с вторым пришествием Христа, случайным воскресением Пушкина, или севшего на красной площади, летающей тарелки с далёкой Веги, то я больше никогда не встречусь с моим милым ангелом.
А значит, я остаток жизни словно бы проведу вдали от Земли, где-то на холодном и тёмном Плутоне.
Как маленький принц.. только без розы. И без лисёнка.
Вместо розы — бокал с вином. Вместо лисёнка — моя игривая и раненая муза, похожая на печального призрака.

- Я была бы счастлива, увидеть воскресшего Пушкина. Или Цветаеву. Знаете, осенью или в январе тёплом, порой распускается веточка сирени.. Почему бы и Пушкину, Цветаевой, Платонову, не воскреснуть чуточку раньше конца света? Как.. лунатики бессмертия? Хотя.. может такое воскресение уже и сейчас происходит. Но не так как думает религия: воскресают в нас, мысли и чувства этих писателей, мы продолжаем их жизнь, в небесной любви, небесном сострадании, которое есть, на само деле — подлинное вдохновение. А то что на бумаге — это так, черновики.
Странная штука, человеческое мышление: для него одинаково чудесно, было бы увидеть и инопланетянина с далёкой звезды и воскресшего Пушкина. Словно это.. что-то единое.
Может потому.. что души некоторых людей, кто жил — любовью и красотой, преодолев безумную гравитацию земного, оказываются на далёких звёздах?
Так что вы задумали? В чём секрет вашей карты, Саша?

- О! Я досконально изучил моего смуглого ангела!
Она удивительная женщина. Я понимаю, что только чтобы раскрыть тайну её удивительного носика или улыбки — нужно 1000 лет, и всё же..
Например, укрывшись по ночам с её милым фото, где она в зелёной футболочке после йоги улыбается мне, как.. как.. нет, не то что бы — Джоконда, но как Леонардо.

- Так себе комплимент, Саша..

- Простите, я о другом. Представьте на миг, что Леонардо закончил после 60 лет работы над Джокондой, свой шедевр, откинулся на травку и улыбнулся так блаженно, высокому синему небу, как не снилось и Князю Болконскому.
Это улыбка ангела..

- А, ну так романтично.

- Ах, мой смуглый ангел понял бы меня сразу, без объяснений, если бы сказал ей, что у ней улыбка.. Леонардо.
Так грустно.. у меня за всё время моей жизни, был всего один человек на земле, который мог меня понять. Мой смуглый ангел..
И теперь я словно один оказался на этой земле и не понимаю сам себя. Сам себе чужой.. Ничей.
Изучая под одеялом в ночи, с фонариком, как астроном… пусть и странный, дивные глаза моего ангела, чуточку разные по цвету, цвета крыла ласточки, я обнаружил в них тайну.

- Саш.. так все мужчины говорят.

- Вы правы. Но.. у меня у одного есть доказательства, что мой смуглый ангел — ангел и не от мира сего!
У меня даже карта есть!

- Болезни?

- Не время шутить, Венера Кирилловна.
Я разглядел в карем космосе её райка — точное повторение созвездия Лиры, где находится звезда Вега.
Есть в райке такие осколочки звёзд.. знаете.
Не секрет, что все мы, все люди, и деревья, и кошка ваша, которая зачем то лижет мою правую ногу, и вот эта ваша рука — состоят из звёздного вещества, однажды взорвавшегося.
Как же хорошо, что у вас есть кошка! Просто счастье какое-то.

- Почему?

- Иначе бы я сошёл с ума. Лежу с вами под кроватью.. а кто-то невидимый, лижет мне ногу и флиртует с ней.
Так вот, мало кто знает.. что таких звёзд, которые взорвались на заре рождения Земли, было несколько. И два влюблённых человека, могут состоять из вещества двух разных звёзд. Потому так труден путь их воссоединения. Это как преодоление гравитации рока.
Но уж если они преодолели его.. тогда это рай - навека.
Знаете, Венера Кирилловна, я думаю, что носик моего смуглого ангела, точно состоит из вещества другой звезды, нежели все люди на земле, чем все вещи на земле, состоящие из вполне обычного звёздного вещества.
И правая, таинственная ладошка-лунатик, тоже состоит у неё из этой звезды. Как и.. бёдра её милые.

- Саша.. в чём ваш план? Ко мне скоро придёт новый пациент. А я тут с вами.. под кроватью лежу. С кошкой моей, форточницей.. чуточку завидую, к тому же, вашему смуглому ангелу.
Вы наверно были бы счастливы, если бы мы лежали тут втроём, да?

- Вчетвером. С кошкой вашей..
А план прост. Я изучил, как ангел-цыган, малейшую ложбинку на ладони её милой души, тела, воспоминаний.
вплоть до шрамика под лопаткой и в детстве, когда всковырнули её ноготок на пальце, словно открыли раковину боли души.
Так вот, я точно рассчитал, углубившись в мистические учения древности и перерыв сотни томов мудрецов былых веков: я рассчитал, исходя из небесной красоты моего смуглого ангела, её боли, перенесённой в жизни, её надежда нерасцветших..
Да, я вычислил, когда она снова родится на свет. Это моя карта и есть.
Это будет в солнечной Аргентине, в 22 веке, 12 апреля. Год, — 2122. Я даже город вычислил - благословенный Сан-Рафаэль. О, Мадонна моя.. в ином городе она и не могла родиться!
Да она уже и сейчас очень похожа на очаровательную аргентиночку..

- И в чём же заключается ваш план, Саша?

- Мне нужно.. во что бы то ни стало, родиться в Аргентине!
Желательно, возле этого числа, а не в 27 веке или, не дай бог — в 19. Там меня точно повесят, как нерадивого индейца-непоседу, с пером в чёрных волосах.

- Хм.. забавно. И как вы планируете так точно.. угодить в 22 век?

- Мне нужно совершить энное количество грехов и добродетелей.

- Не перестарайтесь, Саша. а то родитесь в Аргентине.. кошкой, или какаду.

- Господи.. Венера Кирилловна! Вы не понимаете безмерность моей тоски по смуглому ангелу!
Да хоть цветком гладиолуса или травкой, или манго, которое она съест однажды утром и улыбнётся, как счастливая женщина, бог знает чему!
Я готов ждать её на веточке дерева манго.. века, чтобы просто она минуту подержала меня в руке и прильнула ко мне губами, и вот.. я уже в ней, я в её милом горлышке, в её груди, в животике..

- Хватит, хватит, я поняла логику вашего передвижения.
Это весь ваш план? Стать.. травкой, индейцем в Аргентине или.. манго?

- А разве это плохой план?

- Чудесный план, Саша. Хватит на 7 диссертаций.

- У нас с вами когда следующий сеанс, Венера Кирилловна?

- В субботу. Приходите, не опаздывайте.

- А если я к вам приду.. в образе индейца? С белым пером в голове?

- Зачем, Саша?

- Ну.. порепетировать, Венера Кирилловна.

- Приходите хоть в образе манго. Только обязательно приходите, Саша.

- Я вас дружески поцелую в щёчку, можно? Мне с вами так хорошо и легко.. Вы.. чем-то похожи на моего смуглого ангела.
Я вас поцелую, разрешаете?

- Разрешаю.. я вам не говорила, Саша. Но.. вы тоже похожи на одного человека. Мою первую любовь.
Она не была первой, но была самой сильной, не от мира сего. А значит.. она была первой.