Рассказы — 220 книг — стр. 9

Космический корабль с Земли попадает на планету, населённую огромными разумными пауками.
«Эти пауки хорошие. Они добрые. Они великодушные, они обладают всем, чего нам никогда не достичь. Они любят всех и каждого, и они любят нас. Они предлагают нам помощь. Они разрешают нам войти в их мир».
Но люди всегда боятся пауков...

Космический корабль с Земли попадает на планету, населённую огромными разумными пауками.
«Эти пауки хорошие. Они добрые. Они великодушные, они обладают всем, чего нам никогда не…

«В жизни каждого бывает один вечер, как-то связанный со временем, с памятью и песней». Рассказ-воспоминание Брэдбери о таком вечере. Много лет назад друзья писатели собрались вместе, чтобы почитать свои произведения. Но вместо этого они до трёх часов ночи пели песни и пили вино.

«В жизни каждого бывает один вечер, как-то связанный со временем, с памятью и песней». Рассказ-воспоминание Брэдбери о таком вечере. Много лет назад друзья писатели собрались…

Они встретили этого мужчину, адвоката из Скенектеди, собирателя — так он сам себя называл — на корабле посреди Атлантики. За обедом он болтал без умолку, рассказывая как, побывав в Париже, Риме, Лондоне и Москве, он привозил домой десятки тысяч редких томов, которые ему позволяла приобрести его адвокатская практика. Он без остановки рассказывал о том, как набил книгами все поместье. Он продолжал описывать, в какую кожу переплетены многие из его книг, расхваливать качество переплетов, бумаги и гарнитуры. Он не дал им сказать за обедом ни слова, хотя они только ждали момент, чтобы заговорить. Но как можно жить с таким человеком?

Они встретили этого мужчину, адвоката из Скенектеди, собирателя — так он сам себя называл — на корабле посреди Атлантики. За обедом он болтал без умолку, рассказывая как, побывав…

Рэй Брэдбери поэтично представил свое путешествие в «Восточном экспрессе» вместе с писателями, которые, видимо, очень сильно повлияли на его творчество и мироощущение. Это Шоу, Киплинг, Марк Твен, Чарльз Диккенс, Эдгар По, Мелвилл и т.д. Что бы он спросил, чтобы он сказал каждому из них...
«... И я, отправившись в путь одинокий свой,
Их книги распахну, и вот они со мной!»

Рэй Брэдбери поэтично представил свое путешествие в «Восточном экспрессе» вместе с писателями, которые, видимо, очень сильно повлияли на его творчество и мироощущение. Это Шоу,…

Любая общность, любая цивилизация, которая не стремится поймать будущее и повлиять на него, обречена превратиться в прах, остаться в прошлом. Крейг Стайлз, будучи единственным за всю историю человеком, совершившим путешествие в будущее в мега хронометре, после векового молчания согласился на интервью. Сто лет назад он уже рассказывал о том, как человечество обрело себя. Мы преобразили города, очистили водоемы и атмосферу, прекратили войны, установили в космосе солнечные батареи, чтобы освещать Землю, заселили Луну, Марс и Альфу Центавра. Мы нашли средство от рака и победили смерть. Сегодня ему стукнуло сто тридцать лет. Ровно в 16 часов исполнялось сто лет с момента его уникального путешествия. А Шамуэй стал единственным репортером, который удостоился от Стайлза приглашения на чашку чая. Но зачем старик его зовёт, какое эпохальное заявление будет сделано сегодня, когда его молодое «я» прибудет из прошлого?

Любая общность, любая цивилизация, которая не стремится поймать будущее и повлиять на него, обречена превратиться в прах, остаться в прошлом. Крейг Стайлз, будучи единственным за…

Клара Пек шестидесяти семи лет от роду обнаружила лаз в потолке. Спускаясь на кухню, чтобы приготовить завтрак, она не сводила пытливых девчоночьих глаз с дверцы в потолке и поймала себя на том, что у нее чешутся руки принести стремянку. Она часто слышала шорохи из лаза. Казалось, мелкие твари топчутся у потайной загородки в поисках выхода. По деревянному наличнику шуршали, скользили невидимые паучьи лапы, мышиные коготки, а может, скрученные обрывки старой газеты. Может, вызвать крысолова? Вот он резво полез по ступенькам, как матрос по трапу, и исчез. Старушка решила полезть за ним...

Клара Пек шестидесяти семи лет от роду обнаружила лаз в потолке. Спускаясь на кухню, чтобы приготовить завтрак, она не сводила пытливых девчоночьих глаз с дверцы в потолке и…

Пассажир был бледен, словно его ждала близкая смерть от какого то тяжкого недуга. И вскоре он лежал с закрытыми глазами, и только подергивание головы в такт движению поезда создавало видимость жизни. Минерва Холлидей, медсестра, решилась пощупать его запястья: в них пульсировала ледяная вода. Старая сестра милосердия поняла, что его недуг называется «люди».

Пассажир был бледен, словно его ждала близкая смерть от какого то тяжкого недуга. И вскоре он лежал с закрытыми глазами, и только подергивание головы в такт движению поезда…

В Айове стояло безоблачное весеннее утро в преддверии лета. Том медленно двигался через старый провинциальный город. Это был босоногий марк твеновский городок, где детство, заигравшись, не страшится наказания, а старость приближается беспечально. Позже, опустившись на траву, он подложил руки под голову и уснул. Когда он проснулся, улыбчивая девушка сидела в нескольких шагах от него, сложив руки на коленях. Занесло меня сюда, спокойно подумал он, за тысячу миль от всего и всех на свете.

В Айове стояло безоблачное весеннее утро в преддверии лета. Том медленно двигался через старый провинциальный город. Это был босоногий марк твеновский городок, где детство,…

Обретались в этом доме и дядья с тетками, и родные с двоюродными, и деды с бабками – что поганки на опушке, что опята на пне. Кое у кого еще молоко на губах не обсохло, а иные были ровесниками Сфинкса. Но самой примечательной из всех была Сеси. В ней уживались все страсти, от первой до последней, какие с незапамятных времен изображались на холсте, на подмостках, на экране. Что ни попросишь – все исполнит. Двоюродные братья не сразу сообразили, каково будет жить дальше, если их тело сгорело вместе с сараем. Это пока их всех четверых приютила внутри себя Сеси, а потом что делать, не в дедулю же братьев-то? Его череп, хотя ему и четыре тысячи лет, – это вам не постоялый двор. Но дед всё ж смирился и принял их...

Обретались в этом доме и дядья с тетками, и родные с двоюродными, и деды с бабками – что поганки на опушке, что опята на пне. Кое у кого еще молоко на губах не обсохло, а иные…

Для достижения нынешнего уровня человечество потратило миллионы лет. Мы научились строить города, большие и малые, буквально на пустом месте. Сколько понадобилось трудов и усилий, чтобы возвести города по кирпичику. А если ядерная бомба? Бах – и конец!
Уж лучше жить в мире, где после полудня кино про индейцев и ковбоев, а вечером – цирковое представление, где на манеж выйдут Скелет, Женщина Гора, Разрисованный Человек и Ластоногий Мальчик. Но вот шатер опустел, и вернулась дождливая реальность мира...

Для достижения нынешнего уровня человечество потратило миллионы лет. Мы научились строить города, большие и малые, буквально на пустом месте. Сколько понадобилось трудов и…

Они блуждали в человеческом лесу, но не находили спасительной тени. Олли было двадцать пять, Стэну – тридцать два, когда они познакомились в какой‑то компании. И вот они вновь встретили друг друга, и начали долгий роман, похожий на помешательство. Конечно же, у них были настоящие имена, но это не имело никакого значения, потому что лучших имен, чем Лорел и Гарди, нельзя было придумать. Неужели в этой жизни сказки так скоротечны?

Они блуждали в человеческом лесу, но не находили спасительной тени. Олли было двадцать пять, Стэну – тридцать два, когда они познакомились в какой‑то компании. И вот они вновь…

У него было две проблемы — дочери, которые далеки и непонятны, как марсианки. И еще родители – это главная проблема, потому что их уже двадцать лет как нет в живых и он по ним сильно соскучился. Не пригласить ли их на ужин в ресторан и угостить бифштексом, вдруг они пожалуют, оставив на время тесные пристанища с мраморными крышами и высеченными именами; где слишком много крестов и слишком мало ангелов? Как часто мы говорим родителям, что любим их?

У него было две проблемы — дочери, которые далеки и непонятны, как марсианки. И еще родители – это главная проблема, потому что их уже двадцать лет как нет в живых и он по ним…

Шекспир говорил: не делайте зла, иначе ваши призраки вам же и отомстят. Ветеран Билл Уэстерли в свои 89 лет, выходя погулять, запросто мог заблудиться. За руль не садился давным‑давно, с тех пор как укатил на тридцать миль от Лос‑Анджелеса, вместо того чтобы свернуть к центру. А когда-то он был летчиком легендарного «Лафайета», и в восемнадцатом базировался с полком под Парижем. Затем он снимал военные действия на Западном фронте. Потом перебрался в Голливуд, на «Метро‑Голдвин‑Майер». Только в ранге главного оператора он снял не менее двухсот картин, и на каминной полке у него дома красовались два «Оскара». Но на войне он убивал совсем еще зеленых мальчишек, и ввиду этого боялся попасть в ад. А когда он выходил в сад вечером, живая изгородь содрогалась от воздушных потоков, нагнетаемых пропеллерами. Это летели они. Те, кого он сбил...

Шекспир говорил: не делайте зла, иначе ваши призраки вам же и отомстят. Ветеран Билл Уэстерли в свои 89 лет, выходя погулять, запросто мог заблудиться. За руль не садился…

В туман, который смешивается с дождем и летит в продуваемое ветром безмолвие, нет‑нет да скрипнет калитка — пришла банши. Это дух в обличье старухи, что выходит на дорогу, когда кому‑то суждено через час умереть. Банши может быть и прекрасной девушкой, которую ты обманул когда-то, и разбил ей сердце... Она стояла, прислонившись к дереву, в длинном облачении лунного цвета; ее тяжелая, доходившая до бедер шерстяная шаль волновалась, трепетала, махала крылом ветру.

В туман, который смешивается с дождем и летит в продуваемое ветром безмолвие, нет‑нет да скрипнет калитка — пришла банши. Это дух в обличье старухи, что выходит на дорогу, когда…

Она принесла бренди, налила ему небольшую порцию, взглянула на него и налила еще. Он ни разу в жизни столько не плакал. Его дочь Бет упала со стремянки и ударилась головой. Двое суток пролежала без сознания, врачи боролись за ее жизнь. Доктор уверен, она выздоровеет. Но он поклялся Богу, что бросит любовницу, если дочь поправится. Лора стояла над ним, сгорбившись, будто он прострелил ей грудь...

Она принесла бренди, налила ему небольшую порцию, взглянула на него и налила еще. Он ни разу в жизни столько не плакал. Его дочь Бет упала со стремянки и ударилась головой. Двое…

Еще один атмосферный рассказ с двойным дном. События происходят на Крите, где профессор из Англии пытается совершенно безуспешно найти уединение. Море, античность, Дионис, человеческие пороки, соседи по отдыху — все это, тот самый коктейль, который сделал отдых профессора небезопасным, а эту историю наполнил мистикой и ощущением нереального. Но здесь, как и во всех произведениях автора, есть еще и изнаночная сторона более реалистичная и вполне объяснимая и вот она как раз и вносит ту самую интригу, за которую и любят истории Дафны Дю Морье.

Еще один атмосферный рассказ с двойным дном. События происходят на Крите, где профессор из Англии пытается совершенно безуспешно найти уединение. Море, античность, Дионис,…

Мэри Фаррен — счастливейшая из женщин. Она молода, красива и желанна. Она живёт в богатом доме, замужем за любимым мужчиной, и ждёт от него ребёнка. Её жизнь, казалось бы, безоблачна. Но однажды утром эта молодая леди просыпается в своей постели, провожает мужа на работу, перекидывается банальными фразами со слугами, после чего идёт в оружейную. Там она чистит и заряжает револьвер, и, приставив ствол к виску, спускает курок.
Самоубийство без видимых причин.
Почему? Зачем? Непонятно...
Ответить на эти вопросы берётся профессиональный детектив — мистер Блэк, который одержим идеей, будто каждый человек хранит глубоко внутри тёмные секреты. И, чтобы их извлечь, нужно лишь копнуть поглубже...

Мэри Фаррен — счастливейшая из женщин. Она молода, красива и желанна. Она живёт в богатом доме, замужем за любимым мужчиной, и ждёт от него ребёнка. Её жизнь, казалось бы,…

С утра у миссис Эллис было какое-то недоброе предчувствие. Но нельзя же, в самом деле, поддаваться нелепому настроению — и миссис Эллис всё же отправилась на свою обычную пешую прогулку. Круг по кварталу — можно и возвращаться. Только вот досада: ключ почему-то застрял в замке и никак не желает поворачиваться. Эй, да куда подевалась прислуга? Что за незнакомый мужчина отворяет ей дверь? Где вся её мебель? И кто эти люди, которые уверяют, что давным-давно живут в её доме и знать не знают сумасшедшую гостью?

С утра у миссис Эллис было какое-то недоброе предчувствие. Но нельзя же, в самом деле, поддаваться нелепому настроению — и миссис Эллис всё же отправилась на свою обычную пешую…

Марсианин Сио выбрался из пещеры и пригляделся. В небе над окраинами растущих городов шли на посадку новые ракеты землян. Люди возводили на его планете свои странные сооружения. С началом вторжения пошла эпидемия, и его вселенная захлебнулась в смерти. Города землян стали разносчиками заразы. Умерли его родители, тяжесть множества смертей давила на Сио даже во сне. Ему уже давно подошло время найти себе пару. Она была родом с Земли и дивно хороша собою, её прекрасное лицо было белым, как мел. Он стоял в ночи под открытым окном и не мог налюбоваться ее восхитительным лицом и телом.

Марсианин Сио выбрался из пещеры и пригляделся. В небе над окраинами растущих городов шли на посадку новые ракеты землян. Люди возводили на его планете свои странные сооружения.…

Дун‑гимнобежец был местной знаменитостью: он первым разносил любые вести. Лорда Килготтена убила молния. Но какая судьба постигнет вино, которое Лорд Килготтен закупал квартами и тоннами, в тысячах бочек и бутылок, что хранились у него в погребах и на чердаках? Вот что волнует ирландцев больше всего. У усопшего оказалось последнее желание — вино должно попасть в могилу вместе с ним! Стряпчий начал уж было выливать дорогое вино в землю бутылку за бутылкой. Этого ирландцы стерпеть не могли, но последнее желание покойного должно быть выполнено!

Дун‑гимнобежец был местной знаменитостью: он первым разносил любые вести. Лорда Килготтена убила молния. Но какая судьба постигнет вино, которое Лорд Килготтен закупал квартами и…