5

Слышала я вечером своими собственными ушами, своими, говорю, ушами слышала, как она самому солнцу грозила ввергнуть его в облачный мрак и вечную темноту за то, что солнце, по ее мнению, недостаточно быстро спустилось с неба и не поспешило уступить место ночи для исполнения магических обрядов.

"Вам будет по настоящему интересно читать это!" - с подъемом говорит преподавательница античной литературы. И ноздри ее трепещут радостным ожданием: вот наконец, после неподъемного Гомера, тяжеловесных Эсхилла, Софокла и Еврипида; смешного но непонятого вчерашними школьниками Аристофана - наконец книга, способная по-настоящему их увлечь. С жестокими делами ведьм ("Битва экстрасенсов" отдыхает); с темной горькой чувственностью и сексуальными извращениями всех сортов; а главное - с превращениями. Они же всего лишь дети, им не может не быть интересно, как кто-то превратился в осла и что из этого вышло.

Боюсь ошибиться и не хочу никого обидеть, но по-моему не было (интересно). Как после не увлечет никого по-настоящему раблезианство Гаргантюа и Пантагрюэля. Может дело в том, что обязательное чтение не может быть увлекательным. По крайней мере, очень трудно таковым становится. Понимание неслучайности каждой встречи: с книгой или человеком - придет с возрастом, если вообще придет. Пока с нами опыт иного рода, призывающий пройти как можно скорее (мимо) того, что насильно впихивают в голову и так же оперативно забыть. Из "Золотого осла" только и задержалось в памяти, что "ну, его там в осла превратили, а потом он съел розы и расколдовался". Все. И нечего пятисотстраничный огород городить.

Вру, конечно. Эта книга была интересной, хотя юношеский цинизм и желание казаться самой себе пресыщенной (маркиз уже прочитан, кто после него может удивить?) свою роль сыграли. Бессчетное количество историй о деяниях фессалийских ведьм - а Фессалия в Древней Греции почиталась своего рода Салемом, заповедником ведьмовства и колдовства. Каждая в отдельности обладает таким могуществом, что если бы к земле и небу были приделаны кольца, могла бы притянуть одно к другому, не особо напрягаясь. Как при такой неимоверной силище дамы довольствуются участью простых трактирщиц или жен при скупердяях-мужьях, жалеющих денег лишний стул в дом купить - тайна сия велика есть, Может не надо им мирских утех, окромя даруемых сладострастием, может еще какая причина.

Так или иначе, нашему герою, юноше красивому, богатому и праздному, с одной из таких повстречаться не посчастливилось и ему предстоит истоптать много дорог прекрасной Греции, прежде чем верное средство исцеления (розы, посвященные Исиде) будет найдено. Ах, в литературе не раз и не два обыграют эту метафору - осел, жующий розы, в тщетной попытке стать человеком. А мне напомнила об Апулее книга, которую теперь читаю, "A Mixture of Frailtes" Робертсона Дэвиса, тамошний герой пишет оперу на сюжет Апулея. Решила освежить в памяти источник, а вспомнив, жалею потерять. И да, чтение, в самом деле, интересное.