3.5 А зачем приходили-то?

Довольно давно я увлекалась серией "STALKER", и, читая "Аннигиляцию", никак не могла избавиться от ощущения, что они как-то сильно похожи между собой: Зона, чудовища, исследовательский институт, который врёт и сотрудникам, и подопытным, пропадающие в Зоне люди, башня-не башня, дверь в неизвестность, медленно, но неотвратимо движущаяся дальше граница, разговаривающие галлюцинации и следы сгинувших бесследно за последние тридцать лет экспедиций. По-моему, именно "STALKER" чувствуется в этом антураже куда ярче, чем "Пикник на обочине", особенно когда начинают выскакивать из подворотни, то есть, из болот, мутанты, сбрасывающие человеческую кожу.

На мой вкус, роман - чистая психоделика, в которой чувствуется заметный такой флёр расширенного сознания. В нём вроде как присутствует философская подоплёка, какие-то глубокомысленные рассуждения о цене и утрате собственной личности, о сложном детстве, о растворении в природе, о бессилии человека и человечества в целом перед непознаваемым, но лично меня эти вопросы не особо вдохновили. Они скрыты под слишком толстым покровом из заброшенных озёр и наблюдений за стрекозами.

Сюжет преимущественно топчется на месте: несмотря на то, что в теории "Аннигиляция" должна была рассказывать об экспедиции в самое сердце непознаваемой аномалии, где происходит невесть что и которая появилась невесть когда, где природные зоны спутаны друг с другом, а время то ли замерло тридцать лет назад, то ли идёт по кругу, в основном книга про склоки в исследовательской группе. Я ничего не имею против главных героинь-женщин, я, в конце концов, сама женщина и с удовольствием про нас читаю, но такую бестолковую компанию в качестве учёных очень хотелось придушить ещё после второй главы.
Они же профнепригодны.
Одна в истерике перед самой экспедицией отказывается идти, и её никем не заменяют (а что, резервных сотрудников держать религия запрещает? если бы лингвистку автобус переехал, тоже бы Южный предел плечами пожал и такой "ну ладно, без неё пойдёте"?), остальные четыре всё время бесконечно орут друг на друга и закатывают драмы на ровном месте, психолог, которая как бы лидер, полагается на гипнотическое внушение вместо внятных целей и иерархии в группе, отправляет обманом своих подчинённых лезть в неизвестность без разведки и защиты, в тайне потом заставляет одну из них отправиться на сбор образцов, где её съедают, и после этого психолог всем врёт, что та просто решила уйти.

А вы точно подготовленная экспедиция? Даже как бы в XVII веке путешественники больше готовились к покорению неизвестности, а у них технические средства были, мягко сказать, не из лучших.

При этом из повествования никак не следует, персонажи отчаянно глупы сами по себе или их Зона так покорёжила. Если бы автор добавил хоть каким-нибудь абзацем, что в Зоне стоит свой излучатель, поджаривающий мозги, читать было бы сильно легче, потому что не было бы такой отчаянной антипатии ко всем участникам.

Большая часть книги и вовсе посвящена богатому внутреннему миру биолога, она же Кукушка.
Все участники здесь деперсонализированы - тоже вопрос, зачем, страх перед использованием имён ничем не объясняется, кроме "ну тут же Зона Икс", - как её зовут на самом деле, мы так и не узнаем. Возможно, в этом есть какой-то глубокий замысел, вроде там перед лицом стихии все мы становимся равны, или наша личность на самом деле не так устойчива, чтобы не распадаться в Зоне, не знаю. Но лично мне читать было просто неудобно: характеристика "картограф" или "психолог" для определения персонажа важна далеко не так часто, как натыкана в тексте.
А, ну да, про биолога; вот она остаётся одна, потому что Зона её, вероятно, захватила в рабство и пытается превратить в свою часть (опять не могу отделаться от образа Монолита на заднем фоне), вот она бродит туда-сюда и созерцает пейзажи. Потом находит склад журналов старых экспедиций, включая ту, в которой погиб её муж, читает и решает, что ей надо двигаться дальше, за ним.

Нет, в принципе, импульс даже понятен.
Непонятно, зачем были остальные двести страниц созерцания.

Наверное, "Аннигиляция" должна захватывать читателя своей атмосферой: тягучей меланхолией непознаваемого, эдакой лавкрафтовщиной без лун и океана, но с маяком и цитатами из неизвестных псалмов. К сожалению, я не совсем тот читатель, который ориентирован на антураж больше, чем на действие, и спустя первые пятьдесят страниц повторяющейся демонстрации светящихся букв из мха и грибов мне стало просто скучно.
Потому что роман выглядит как костяк книги, а не готовое произведение, в котором только набросана основная линия - и ничего больше. Даже в рамках собственного лора Зоны Икс автор никак не объясняет, что биолог нашла, как изменилась, почему слова, почему проход, что там за дельфины, etc. В большинстве случаев, хоть биолог берёт образцы и рассматривает их под микроскопом, дальше ничего не следует.

Что такое, например, "ясность"? Ну, это "ясность".
Она просто есть, и мы просто признаем это.
Потрясающе.

Я вот не очень люблю искать метафоричный смысл в книгах, который запрятан где-то под тоннами описаний. Это всё-таки мир, созданный автором, и хотелось бы узнать его, авторскую, позицию по всему, что он в роман засунул, а не додумывать самой.

При этом, парадоксально, но читать местами интересно - там, где есть какое-то действие, где биолог отвлекается от перебирания своих психологических травм и начинает смотреть по сторонам, Вандермеер очень неплохо пишет. Только эти небольшие куски не вытягивают всю книгу.

"Аннигиляция" сильно напомнила артхаусное пятичасовое кино: очень выразительно и очень меланхолично, а ещё какие-то крайне загадочные кадры заброшенных заводов, но без сопутствующей лекции от режиссёра на те же пять часов не совсем понятно, какие глубины следует открывать в первую очередь. В этом плане, пожалуй, на "Пикник" книга действительно похожа, но опосредованно - "Сталкер" Тарковского вполне мог бы оказаться неплохой (и такой же смутно постижимой) экранизацией, если поменять там персонажей-мужчин на женщин.
Не уверена, что хочу продолжать читать цикл, хотя тот факт, что в нём есть ещё два тома, смутно намекают, что а вдруг дальше будет какое-нибудь цельное повествование.