4 Озерно-болотный фронт разведывательно-диверсионных отрядов

Редкий пример книги, дошедший до Москвы из Карелии и найденный на развалах NonFiction-2018. Ее автором стал Константин Гнетнев, писатель и журналист из Петрозаводска. Это второе издание книги, первое 2007 года, кстати доступно в электронной форме. По своему содержанию книга представляет собой интервью, взятые в прошлом десятилетии у семерых доживших ветеранов дополненные чудом сохранившимся полевым дневником (!) комиссара партизанского отряда. Но воспоминания даются не подряд, а сгруппированы по темам разговора: походы, оружие, жизнь на базе, дисциплина и проступки и т.д, что несколько размывает индивидуальность воспоминаний. Сами воспоминания совершенно не парадны, в духе "Я помню" Драбкина и без прикрас рассказывают о тяжелейших для участников походов за линию фронта.

Тогда их называли партизанами, сейчас это скорее бы назвали диверсионно-разведывательными отрядами, потому что в отличие от белорусских коллег, карельские партизаны не базировались в постоянном режиме на территории врага за линией фронта. Причиной была простой - это были крайне скудно населенные полторы тысячи километров фронта, с которых обе стороны эвакуировали население, и прокормить партизан там было некому. Поэтому в условиях отсутствия сплошной линии фронта партизанские отряды действовали набегами, заходя вглубь формальной линии фронта на 100-250 километров, зачастую за линию госграницы, там развертывали временную базу и выполняли задания командования по поимке языков, налетами на одиночный транспорт и небольшие гарнизоны противника. Ключом была массовость отрядов и совершенно немыслимая безжалостность командования к ее участникам. Походы обычно затягивались на 2-2.5 месяца, еды максимум можно было утащить на себе на месяц впридачу к оружию, взрывчатке и боеприпасам, поэтому недоедание и даже голод был самым страшным врагом участников отрядов. Не раз и не два такие отряды теряли вплоть до 80% участников в боях и по причине голодных смертей. Тем более что молодым здоровым участникам просто требовалось больше калорий для растущих организмов, чем могли дать концентраты и сало с тушенкой в консервах. Отряды пытались выкрутится как могли, захватывали продовольствие у финнов, питались подножными ягодами и грибами, глушили рыбу, а в случае удачи - подстреливали глухарей, лосей или медведей. Но все равно голодные воспоминания были общей темой всех рассказов. Финны не использовали массовую тактику засылки отрядов в тыл, пытаясь по началу действовать небольшими специально подготовленными подразделениями - см. книга Петровский Ям Петра Репникова, но перестали активно засылать их после разгрома крупного диверсионного отряда, посланного сжечь стратегическую фабрику лыж, но который обнаружили, загнали огнем на осаду посреди Онеги и уничтожили поголовно. В итоге финны в 1942-м перешли только к антипартизанским действиям мобильными отрядами у себя в тылу, преследуя партизан относительно налегке на 50-70 км, насколько позволяли запасы. А к лету 1943-го вообще только отбивались, превращая проезд начальства или сопровождение обоза в крупную операцию с десятками и сотнями солдат, настолько в тылу стало опасно быть в одиночку.

Есть отдельные интересные главы про поддержанию дисциплины и использовании оружия партизанами. Все упиралось в личность командира и поддерживаемый им авторитет и традиции отряда. Где сами добивали своих раненых и не имеющих возможность идти доходяг, где до последнего тащили раненых к своим. Общим было наказание расстрелом воровавших продовольствие бойцов и заснувших на посту. Гибель одного отряда из-за заснувшего часового подтверждает такие суровые меры, иногда такого бойца могли застрелить даже не будя. Тем не менее дневник (!), который комиссар одного из партизанских отрядов ввел в походе, куда были записаны, например коды расшифрования, которые по порядку радист не имел права рассказывать даже командиру или тоже совершенно секретные данные вроде пароль-отзыв для опознавания своих при переходе фронта, показывает, что с дисциплиной были проблемы на всех уровнях. Еще очень любопытна глава про партизанское оружие. У партизан не было закрепления за конкретным стволом, из наличного набора брали что нравилось. Общим любимцем был финский автомат Suomi KP за безотказность и работу в любых природных условиях, несмотря на тяжелый вес и увеличенный калибр в 9 мм, что также делает более тяжелым боезапас. В целом партизан Карелии снабжали оружием по остаточному принципу и своего оружия до 1942-го годов они почти не видели, в ход шли трофейные стволы с Гражданской войны вплоть до "Льюисов". ППШ доставалось за ненадежность предохранителя, сильную отдачу, которая зачастую выбивала затыльник (скорее всего речь идет о защелке ствольной коробки). ППС - "козья ножка" тоже особо не нравились. Мосинок было мало, но их любили использовать отряды действующие около Онеги, на пустом пространстве озера винтовка давала значительное преимущество. СВТ были, но хвалимые за хороший бой они оказались непригодными для действиях в сильные морозы. А вот пулемет Дегтярева был главным оружием всего отряда, пулеметчиков даже освобождали от основных обязанностей по разведке или караулу. Из рассказов о снаряжении еще забавно читать как лучшие умы партизанских отрядов из банок со смесью спирта и глицерина для разжигания костров или подогрева пищи путем проб и ошибок научились выделять чистый спирт для употребления по прямому назначению.