4 Не молчи

Сначала даже поставила этой книге оценку на полбалла выше, а потом вспомнила, как всю дорогу плевалась от нелогичной манеры переводить имена героев с китайского, причем - не все имена и не всегда, что особенно раздражало. Честное слово, не понимаю я, откуда взялась в головах издателей и переводчиков эта дурная манера, и почему им кажется, что если я буду знать, что одного брата назвали Воробышком, а двух других - Большая Гора (которого большую часть книги будут почему-то называть Да Шань) и Летучий Медведь, это хоть как-то поможет мне разобраться в причинах того, почему у первого был музыкальный дар и уверенность в том, что от этого дара можно отказаться, а у двух других никаких особых талантов так и не обнаружилось. Ерунда полная. Это похоже на то, как если бы один знаменитый русский роман переводили на другие языки, рассказывая о том, как три родных брата - Милость Божья, Защитник и Посвященный Деметре вступают в острый конфликт со своим отцом Данным Богом, и какую роль в этой истории играют красавица Рожденная Вперед Ногами и некий их незаконнорожденный брат Малый. :(( Поверю в то, что это придает какой-то колорит написанному, но только тогда надо быть последовательными, и переводить все имена, и использовать эти переводы хоть как-то однообразно, а то у меня от фраз о том, что Старая Кошка ушла с Лин, а Воробышек - с Сунь Ли вскрывался мозг.
Еще из недостатков - разбросанность событий (они постоянно скачут через десятилетия, что к достоинствам точно не отнесешь, путаница в голове творится невообразимая) и некоторое количество нелепых ляпов, среди которых особенно коробит убегание Ай Мин из Китая через Киргизию (напомню, что в 90-м такой страны не существовало еще, да и не уверена, что оттуда иностранцу вообще можно было добраться до Стамбула - самолеты все летали через Москву, а время было еще вполне советское) и фраза про границы Туркменистана.
Но в целом, история хорошая. Книга охватывает историю двух семей со времен оккупации Китая японцами в конце 30-х годов ХХ века почти по наши дни, и в рассказе довольно внятно прописаны три временных пласта.
Первый пласт - разгар Культурной революции в Китае 60-70-х годов. Юность музыкантов Кая, и сестры Воробышка - скрипачки Чжу Ли, невозможная любовь всех троих к музыке и запретная любовь между композитором Воробышком и его учеником, талантливым пианистом Каем, со всем ужасом обыденности тех лет. Я уже много раз читала про Культурную революцию, и почти перестала удивляться тому, как разнузданно вели себя хунвейбины, и во что превратилась в те времена культура вместе с образованием. Но меня зацепила одна мысль, которую автор высказала почти вскользь, даже не знаю - осознала ли: Чжу Ли приходит на политинформацию, и хотя там тут же принимается каяться в своих грехах одухотворенно и старательно, она не вкладывает в это мероприятие нисколько от своей подлинной души и музыкального дара, она предельно концентрируется на том, чтобы правильно провести сеанс самокритики, а затем, освободившись, приступить к репетиции сложного произведения - "Цыганки" Равеля. Все её мысли заняты только музыкой, всё остальное для неё - обязательный, необходимый ритуал, не более того. И вот это, очень точно показанное, умение разделять действительно важное для неё творчество и сопутствующую суету с политическими играми - настолько норма для Чжун Ли, что она даже не задумывается об этом. И ведь у наших авторов, писавших о жизни в советские времена, часто встречается похожая вещь: пришел на собрание, там что-то с трибуны потрындели, вовремя руки поднял, а мысли заняты тем, что тебе интересно и важно. Закончилась обязаловка - и назад, в ту самую жизнь, которую принято называть личной... Только так и получалось сохранять себя. Прав Шноль, именно конформисты позволяли науке двигаться вперед, пока герои гибли, а злодеи шли по их головам к власти.
Правда, в Китае не просто толкали патриотические речи на собраниях и заставляли писать самокритики, там били, издевались, унижали. Две сцены в этом смысле очень наглядны - когда на глазах Чжу Ли мучают профессора У Бэня, и когда потом избивают и обливают чернилами её, а она в это время сосредоточенно старается не потерять талоны на еду.
Здесь особенно режет моё читательское сердце предательство Кая, к которому все относятся очень спокойно - ни Воробышек, не Чжун Ли не осуждают его выбор. Они понимают, что решение стать хунвейбином, активная его деятельность в этом качестве, а потом и бегство за границу - просто способ выжить
Второй пласт - Канада, 1990 год, когда дочь Воробышка Ай Мин приехала к вдове и дочери Кая, сбежав из Китая после студенческих волнений 1989-го на площади Тяньаньмэнь. Не помню, чтобы эти события встречались мне в художественной литературе, так что было интересно прикоснуться к их описанию, попутно вспоминая как они освещались в тогдашних советских СМИ. По сути автор ничего и не говорит о причинах этих студенческих выступлений - сведения об этом довольно противоречивы. Она с ужасом свидетельствует, как из юношеского максимализма и непримиримого "как вы могли молчать и терпеть" вырастает трагедия, навсегда разделившая людей на тех, кто отстаивал право студентов высказаться, и тех, кто призывал власти к укреплению своего авторитета силовыми методами.
И третий пласт - 2016-й, когда выросшая и похоронившая мать, дочь Кая Мари (Лилин) Цзян пытается разобраться в событиях китайской истории ХХ века через призму историй двух семей, тесно переплетенных благодаря музыке и любви. На самом деле, здесь временных отрезков намного больше - и 1996 год, когда Ай Мин внезапно возвращается в Китай, и 1999-й, когда умирающая мать берет с Ма Ли обещание разыскать Ай Мин, и 2006-й, когда героиня впервые посещает Гонконг, и 2010-й, когда она добирается до Шанхая. Все заканчивается символично - исполнением найденного произведения Воробышка, посвященного Каю, и встречей с уцелевшими в Китае людьми, помнившими этих двоих...
Канады в этом романе немного. Но она нужна, поскольку после подобного погружения в жаркую историю Китая голове необходимо остыть.
Я не знаю, кому стоит читать эту книгу. В ей слишком много аллюзий на известные музыкальные и не всегда известные литературные произведения (особенно на китайскую классику - кто из нас читал все эти бесконечные древние китайские кирпичи?), так что бэкграунд у читателя должен быть немалым. В ней очень много такого, чему не хочется верить - потому что страшно осознавать, как быстро люди превращаются в толпу. Поскольку история рассказана нелинейно, многие моменты поначалу кажутся совершенно непонятными (мне пришлось после прослушивания пересмотреть книгу в электронке, чтобы отдельные моменты улеглись по местам), что тоже мешает нормальному восприятию. В общем, тех, кто не нашел в этом романе достоинств, я понять могу. Но не хочу. Поиск правды о своих корнях - штука важная, и если в ходе поисков человеку открывается нелицеприятная информация, это далеко не всегда заказуха. Просто другой взгляд. На который у человека должно быть право. Право не промолчать.