Вообще, я заметил за собой, что начиная с какого-то момента, а точнее, с возраста, начинает происходить отторжение новой информации, связанной с искусством. Будто ты получил нужное тебе количество и качество художественной информации – и дальше тебе скучно или попросту непонятно.
Признаться, меня это поначалу смущало. Я пытался наверстать, я хотел соответствовать умонастроениям, я не желал выпадать из контекста эпохи. Я брал книгу, которую наперебой обсуждали в ЖЖ, а чаще скачивал её текст из Сети и начинал читать, стараясь вникнуть в смысл. И с ужасом замечал, что через пару страниц уже забывал, что там было в начале, о чем говорилось, так что приходилось возвращаться. Таким путем я двигался ещё некоторое время, то и дело освежая память, пока это мне не надоедало окончательно.
Я пробовал испытанное. Я открывал Гоголя и читал страницу за страницей, просто наслаждаясь. И там, между прочим, не требовалось припоминать – что случилось, потому что дело было не в том – что, а в том – как.
Тогда я брал тексты, о которых было известно, что они изощренны по форме, экспериментальны, а их авторы – признанные современные стилисты. Но там было ещё хуже: я просто ничего не понимал. Если раньше я забывал, что происходило несколько страниц назад, то сейчас, дочитывая фразу, я не помнил, чем она начиналась; какой-нибудь жалкий причастный оборот никак не мог прикрепиться в моем сознании к нужному определяемому слову – и я отправлялся искать его в этой паутине.
Это было мучительно.
Я вытаскивал из Сети кинофильмы по 700 «метров», как говорилось здесь, и начинал их просматривать. Но логика их построения была мне непонятна и неинтересна. Эффекты раздражали неимоверно, стрельба и взрывы заставляли вздрагивать, авторам было решительно наплевать на смысл происходящего, они жаждали аттракционов.
Моей душе уже не нужны были аттракционы.
Я понял тогда, что старею и просто прекратил художественное познание нового, повторяя хорошо известное и любимое.