Этот кошмар продолжался три недели. Нас мучили голодом и не давали пить. Когда нам приносили еду, то она состояла из баланды из кукурузной муки, вместо соли туда сыпали каустическую соду, от чего внутри все горело, а воды нам не давали. Да и такую пищу мог получить только сильный, так как за еду дрались, отталкивая друг друга. Те же, кому не доставалось, умирали с голода. А что могла сделать я, имея на руках двух малых детей? Одному было девять месяцев, а второму три года. Если мне и удавалось пробиться к котлу, то еду мне приходилось наливать в уголок фартука, который был на мне надет, и этой пищей я кормила детей, самой же не оставалось ничего. К тому же малыш все время сосал грудь, хотя молока у меня уже не было. Тогда усташ отгонял нас от колодца, избивая и убивая тех, кто попадался ему под руку, - прикладом, ножом, ударом сапога.
На этой небольшой территории, переполненной людьми, усташи намеренно разрешили заключенным вскопать землю и посадить картофель. Было строго запрещено трогать и топтать его, но несчастные изголодавшиеся дети выкапывали картошку и ели ее сырую вместе с землей. В довершение этих ужасов и страданий все вокруг кишело вшами, нас кусали крысы, нападавшие в первую очередь на детей.