25 октября 1917 г. рано утром меня разбудил сильный звонок. Мой друг, юнкер Павловского училища Флегонт Клепиков открыл дверь и впустил не знакомого мне офицера. Офицер был сильно взволнован.
- В городе восстание. Большевики выступили. Я пришёл к вам от имени офицеров штаба округа за советом.
- Чем могу служить?
- Мы решили не защищать Временного правительства.
-Почему?
- Потому что мы не желаем защищать Керенского.

Я не успел ответить ему, как опять раздался звонок и в комнату вошел знакомый мне полковник N.

- Я пришел к вам от имени многих офицеров Петроградского гарнизона.
-В чем дело?
- Большевики выступили, но мы, офицеры, сражаться против большевиков не будем.
- Почему?
- Потому что мы не желаем защищать Керенского.

Я посмотрел сначала на одного офицера, потом на другого. Не шутят ли они? Понимают ли, что говорят? Но я вспомнил, что произошло накануне ночью в Совете Союза казачьих войск, членом которого я состоял.

Представители всех трех казачьих полков, стоявших в Петрограде заявили, что они не будут сражаться против большевиков. Свой отказ они объяснили тем, что уже однажды, в июле, подавили большевистское восстание, но что министр-председатель и Верховный главнокомандующий Керенский «умеет только проливать казачью кровь, а бороться с большевиками не умеет» и что поэтому они Керенского защищать не желают.

- Но, господа, если никто не будет сражаться, то власть перейдет к большевикам.
- Конечно.

Я попытался доказать обоим офицерам, что, каково бы ни было Временное правительство, оно все-таки неизмеримо лучше, чем правительство Ленина, Троцкого и Крыленки.

- Керенского защищать мы не будем.