Нужно сказать, что на первых порах (в первые века христианства) наряду со словом Библия употреблялись и его синонимы – они, впрочем, иногда употребляются и в наше время: Писание, Писания, Святое Писание, Священное Писание. Но уже у апостолов наряду с ними начинает встречаться и термин Библия. Однако во всеобщее употребление он входит только со времени известного богослова, собирателя и толкователя Священного Писания Оригена в III веке н. э. и уже окончательно в IV веке, в период деятельности знаменитых греческих отцов Церкви и, прежде всего, Иоанна Златоуста.
От греческих авторов такое собирательное обозначения Священного Писания перешло к латинским писателям. При этом множественная форма третьего рода τα βίβλία окончательно получила здесь значение единственного числа женского рода biblia. Эта латинская форма затем перешла и к нам в Россию, вероятно, потому что первые собиратели славянской Библии находились под известным влиянием латинских переводов Библии, так называемой Вульгаты.
Итак, τα βίβλία – по гречески. Это слово там всегда пишется с определенным артиклем τα, т. е. не просто какие то отдельные случайные книги, но особо отобранные книги с определенным содержанием, книги, которые в своей совокупности образуют единство, ту единую книгу, о которой говорил Иоанн Златоуст.
Выражаясь словами современной науки, Библия – это некий обобщающий нормативный сборник, отобранный поколениями «книжников» и освященный авторитетом религии (С.С. Аверинцев). Отсюда и другое название Библии – Священное Писание, которым пользуются две религии – христианская и иудаистическая, признающая однако, как мы говорили, лишь Ветхий Завет. В этом сакральном аспекте заключена важнейшая особенность Библии по сравнению с другими древними литературными памятниками чисто светского характера (например книгами Гомера или Вергилия). Библия веками хранилась и изучалась прежде всего Церковью (христианской и иудаистической), и, не понимая ее религиозного смысла и не зная хотя бы приблизительно комментариев и толкований, возникших внутри Церкви, мы не сможем должным образом понять и оценить ее. И здесь, на мой взгляд, нет разницы между атеистами, агностиками и верующими. Все должны иметь более или менее точное представление об этом религиозном смысле Библии.