Он позвонил в Веве из Лозанны, где остановился во второразрядном дешевом отеле. Ему ответила сама Уна Чаплин, вдова Чарли.

— Бенни? Не может быть! Приезжайте немедленно! Вы не представляете, как мы рады…

Хилл взял такси и отправился в Веве. Всю дорогу он сосредоточенно смотрел в окно, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Но в голове парил полный сумбур. Хилл ужасно волновался.

На пороге большого приземистого дома его встретила миниатюрная милая женщина с удивительно приветливой улыбкой и живыми глазами. За ее спиной толпились молодые люди. Бенни запомнил только улыбки — одну общую на всех улыбку, которой его щедро одарила семья Чарли.

— Я так хотел поговорить с ним, — пролепетал Бенни, окончательно теряясь. — Но не решился…

— Эх вы, мужчины, — укоризненно сказала Уна. — А он всю жизнь стеснялся позвонить вам.

— Что? — опешил Бенни Хилл. — Что вы сказали?

— Пойдемте, — ответила Уна и повела Бенни в кабинет Чаплина.

В комнате царил идеальный порядок. На письменном столе в маленькой вазочке стояла одинокая белая роза. А рядом лежали очки, лист бумаги и раскрытое перо — словно Чаплин только что вышел и через минуту вернется в свой кабинет.

— Посмотрите сами, — сказала Уна, подходя к книжному шкафу. — Он очень вас любил, Бенни.

На полке плотно друг к другу стояли кассеты с записями шоу Бенни Хилла.

Уна обернулась и посмотрела на Хилла, встревоженная его молчанием. По лицу Бенни Хилла струились слезы.