Установка долженствования.
Центральной идеей установки служит идея долга. Само слово «должен» является в большинстве случаев языковой ловушкой. Смысл слова «должен» означает «только так и никак иначе», «на 100 %». Поэтому слова «должен», «должны», «должно» и им подобные обозначают ситуацию, где отсутствует любая альтернатива. Но такая характеристика ситуации справедлива лишь в очень редких, практически в исключительных случаях. Например, адекватным будет высказывание «человек, если он хочет выжить, должен дышать воздухом», поскольку физическая альтернатива отсутствует. Высказывание наподобие «ты должен явиться в условленное место в 15.00» в реальности неточно, так как, на самом деле, скрывает за собой иные обозначения и объяснения (или просто слова). Например: «Я хочу, чтобы ты пришел к 15.00», «Тебе следует, если хочешь получить что-то нужное для себя, явиться к 15.00». Казалось бы, какая разница, как сказать или подумать? Но дело в том, что, думая так регулярно и давая установке долженствования «зеленый свет», мы неизбежно подводим себя к появлению стресса, острого или хронического.
Установка долженствования проявляет себя в трех сферах:
Первой составляющей служит установка долженствования в отношении себя — «то, что я должен другим». Наличие убеждения в том, что вы кому-то что-то должны, будет служить источником стресса, каждый раз в случае, когда что-либо будет вам напоминать об этом долге и что-либо одновременно будет мешать вам его исполнению. Обстоятельства часто складываются не в нашу пользу, поэтому исполнение этого «долга» при стечении неких неблагоприятных условий становится проблематичным. Отсюда человек попадает в сооруженную им же ошибку: возможности «вернуть долг» нет, но и возможности «не вернуть» — тоже. Иными словами, полный тупик, угрожающий к тому же «глобальными» неприятностями.
Вторая составляющая установки долженствования — долженствование в отношении других. То есть речь идет о том, «что мне должны другие люди»: «как они должны вести себя со мной, как говорить в моем присутствии, что делать». И это один из мощнейших источников стресса, потому что никогда и ни у кого в жизни за всю историю человечества не было такого окружения, чтобы оно всегда и во всем вело себя «подобающе». Даже у авторитетных граждан, даже у верховных правителей и жрецов, даже у самых одиозных тиранов (а эта установка — одна из причин того, что они стали тиранами, причем одиозными) появлялись в поле видимости люди, которые поступали «не так, как они должны». И, естественно, что когда мы видим человека, который поступает не так, как он якобы «должен по отношению ко мне», то уровень психоэмоционального возмущения стремительно возрастает. Отсюда — стресс.
Третья составляющая установки долженствования — требования, предъявляемые к окружающему миру. Это то, что выступает в качестве претензии к природе, погоде, экономической ситуации, правительству и т. п.
Слова-маркеры: должен (должно, должны, не должен, не должны, не должно и т.п.), обязательно, во что бы то ни стало, кровь из носу и т. п.

Установка катастрофизации.
Эта установка характеризуется резким преувеличением негативного характера явления или ситуации. Отражает иррациональное убеждение, что в мире есть катастрофические события, оцениваемые так вне любой системы отсчета. Установка проявляет себя в высказываниях негативного характера, выраженных в самой крайней степени. Например: «Ужасно остаться одному на старости лет», «Будет катастрофой опозориться у всех на виду», «Лучше конец света, чем ляпнуть что-нибудь не то перед большим количеством людей».
В случае влияния установки катастрофизации событие, возможно, неприятное, оценивается как нечто неотвратимое, чудовищно и ужасающе разрушающее основные ценности человека. Разрушающее раз и навсегда, бесповоротно. Произошедшее событие оценивается как «вселенская катастрофа», и человек, оказавшийся в сфере влияния этого события, якобы не в силах повлиять и изменить что-либо в лучшую сторону. Например, допустив ряд ошибок и ожидая неминуемых претензий со стороны руководства, некий сотрудник начинает вот такой внутренний монолог, о котором он даже может и не догадываться: «О ужас! Ну все, это конец! Меня уволят! Это чудовищно! Что я буду делать! Это катастрофа!» и так далее. Понятно, что, размышляя подобным образом, человек начинает создавать массу отрицательных эмоций и, вслед за ними, физический дискомфорт. Но совершенно иррационально сознательно «накручивать» себя, угнетать и подавлять рассуждениями о произошедшем, относясь к нему как к вселенской катастрофе. Конечно, увольнение — это неприятно. Но катастрофа ли это? Нет. Или это нечто реально угрожающее жизни, напрямую представляющее смертельную опасность? Также нет. Рационально ли уходить в трагические переживания, а не искать пути выхода из сложившихся обстоятельств?
Слова-маркеры: катастрофа, кошмар, ужас, конец света и т. п.

Установка предсказания негативного будущего.
Тенденция верить своим конкретным ожиданиям как сформулированным вербально, так и в качестве мысленных образов.
Становясь подобными пророками, а, вернее, псевдопророками, мы предсказываем неудачи, затем делаем все для их воплощения, и в итоге их же и получаем. Но на самом деле выглядит ли такое прогнозирование разумным и рациональным? Явно нет. Потому что наше мнение о будущем не есть будущее. Это всего лишь гипотеза, которую, как и любое теоретическое предположение, необходимо проверять на истинность. Время регулярно доказывает несостоятельность подавляющего большинства наших фантазийных прогнозов и тем более пророчеств. Как часто мы крепки задним умом, говоря себе потом, что зря я так волновался/расстраивался/«накручивал» себя. Иногда подобные переживания можно превентивно упредить, критично анализируя свои суждения на обоснованность и логичность. В некоторых случаях проверка возможна только эмпирическим путем (методом «проб и ошибок»). Разумеется, сомнения нужны для того, чтобы отыскать истину и не ошибиться. Но, становясь на пути, они блокируют движение к достижению результата и превращают жизнь в сплошную мысленную жвачку.
Слова-маркеры: что, если; а вдруг; а ведь может быть и т. п.

Установка максимализма.
Данная установка характеризуется подбором для себя и / или других лиц высших из гипотетически возможных стандартов, даже если никто не в состоянии их достичь, и последующее использование их в качестве эталона для определения ценности действия, явления или личности. Показательным является известное выражение «Любить — так королеву, украсть — так миллион!». Мышление характеризуется позицией «все или ничего!». Крайней формой установки максимализма является установка перфекционизма (от perfectio (лат.) — «идеально», «совершенно»).
Слова-маркеры: по максимуму, только на «отлично» / на «пятерку», на 100 % («на все сто») и т. п.

Установка дихотомического мышления.
«Дихотомия» в дословном переводе на русский язык означает «рассечение на две части». Дихотомическое мышление проявляется в тенденции размещать жизненный опыт в одну из двух противоположных категорий; например, безупречный или несовершенный, безукоризненный или презренный, святой или грешник.
Мышление под диктатом подобной установки можно охарактеризовать как «черно-белое», характеризующееся склонностью мыслить крайностями. Оценка понятий, которые в действительности располагаются на континууме, как антагонистов и в качестве взаимоисключающих вариантов. Высказывание «В этом мире ты или победитель, или проигравший» наглядно демонстрирует полярность излагаемых вариантов и их жесткую конфронтацию.
Слова-маркеры: или... — или... («или да, или нет», «или пан, или пропал»), либо ... — либо ... («либо жив, либо мертв») и т. п.

Установка персонализации.
Проявляет себя как склонность связывать события с собой, когда нет никаких оснований для такого вывода, интерпретировать события в аспекте личных значений: «Все из-за меня...», «Наверняка, все сейчас негативно оценивают меня», «Только я во всем виноват» и т. п.
Слова-маркеры: местоимения «я», «меня», «мною», «мне» и т. п.

Установка сверхобобщения.
Сверхобобщение относится к образцам выведения общего правила или вывода на основе одного или нескольких изолированных эпизодов. Воздействие данной установки приводит к категоричному суждению по единичному признаку (критерию, эпизоду) о всей совокупности. В результате возникает неоправданное обобщение на основании выборочной информации. Например, «все мужики — свиньи»; «если не получилось сразу, не получится никогда». Формируется принцип: если нечто справедливо в одном случае, оно справедливо во всех других мало-мальски схожих случаях.
Слова-маркеры: все, никто, все, ничто, всюду, нигде, никогда, всегда, вечно, постоянно и т. п.

Установка чтения мыслей.
Данная установка формирует тенденцию приписывать другим людям невысказанные вслух суждения, мнения и конкретные мысли. Угрюмый взгляд начальника может быть расценен тревожным подчиненным как мысли или даже созревшее решение об его увольнении. За этим может последовать бессонная ночь тягостных раздумий и решение: «Я не дам ему получить удовольствия от глумления надо мной — уволюсь по собственному желанию». И наутро, в самом начале рабочего дня, начальник, которого вчера мучили боли в желудке (с чем и был связан его «суровый» взгляд), силится понять с чего бы вдруг его не самый худший работник так резко и с явным раздражением хочет уволиться с работы.
Слова-маркеры: он (она/они) думает (-ют) и т. п.

Оценочная установка.
Эта установка проявляет себя в случае оценивания личности человека в целом, а не отдельных его черт, качеств, поступков и т. д. Оценивание оказывает свой иррациональный характер, когда отдельный аспект человека отождествляется с его характеристикой как всей личности.
Слова-маркеры: плохой, хороший, никчемный, глупый и т. п.