Фантастика — цитаты из книг — стр. 2

Знаешь, я уже давно воюю... Спустя какое-то время даже поражение начинает казаться более привлекательным, чем война.

Что творится с вещами, которые любишь? Почему он мог часами стоять перед полотнами Ван Гога, чувствуя в себе умиротворение, как будто они были написаны не отчаявшимся параноиком, а безупречно счастливым человеком? Потому что ничто не могло разрушить впечатление.

"– Он выдержит, Чарли, не беспокойся. Крепкий старикан. – Крепкий? Да он как канарейка – еле-еле душа в теле. – Я о другом. Он в душе крепкий, а это важнее." (Макинтайр - Чарли)

"Это его жизнь, и ни ты, ни это вонючее правительство, которое всюду сует свой нос, не вправе запрещать человеку рисковать своей жизнью, если он действительно этого хочет." (Макинтайр)

"Я никогда не старался разбогатеть. Никогда не хотел ни богатства, ни известности, ни чего-либо еще в таком духе.<...> Просто я хотел жить долго и все увидеть своими глазами. Впрочем, парней вроде меня было тогда много: мы сами мастерили радиоприемники, делали телескопы и строили аэропланы." (Гарриман)

"Вся эта болтовня о том, как трудно добраться до Луны, – полная чушь, они хотят произвести впечатление на публику. Вы ведь в любой момент можете видеть пункт назначения – это совсем не то, что навигация в океане. <...> – Будет тебе хвастаться, Колумб! – сказал Чарли. – Мы и так верим, что шляпой в стену ты не…

"Мой врач утверждает, что это вредно для сердца, – заметил он, раскуривая сигару, – но с тех пор, как я прибыл к вам сюда, на ранчо, я чувствую себя намного лучше, и его рекомендации вызывают у меня серьезные сомнения. – Гарриман выпустил облако серо-голубого дыма и продолжил: – Похоже, здоровье человека больше зависит не…

"Двести сорок тысяч миль – всего десять раз вокруг Земли по экватору. Неужели людям не под силу будет перекинуть мост на столь мизерное расстояние? Ведь вот она, Луна, почти рядом, за ветвями старого вяза: кажется, протяни руку – и дотронешься…"

Пётр страдал с полной отдачей и королевским размахом. Он грустил в гостиной, печалился в библиотеке, кручинился в парке, пригорюнивался за чаем и куксился в остальное время.

"–...Один из владельцев Компании! Да нет, что я говорю, вы же и есть компания! Вы можете там делать, что захотите! Для вас правила не писаны. – Это весьма распространенное мнение, сынок, но оно, к сожалению, неверное. У богатых людей свободы отнюдь не больше, чем у других, – скорее, меньше, намного меньше." (Чарли -…

Теперь, через два дня после крушения, он чувствовал себя очень плохо. Будто прорвалась застарелая, годами подавляемая болезнь. Она проявилась в отчаянии, неуверенности и тревожном бессилии.

– Точнее будет сказать – руминантолог-любитель. – О! Профессор Лайалл кивнул со скромной гордостью. – Меня считают своего рода экспертом по репродуктивным процессам у овис ориенталис ариес. – У овец? – У овец. – У овец! – голос мадам Лефу сделался неожиданно высоким, словно она старалась подавить смешок. – Вот именно, у…

– Рэндольф, вас это может шокировать, но я оборотень. – Да, милорд. – И мне двести один год. – Да, милорд. – Беременность при таких обстоятельствах, как вы должны понимать, невозможна. – Для вас – разумеется, невозможна, милорд. – Спасибо, Рэндольф, ваша поддержка неоценима.

– В такие минуты мне хочется поговорить с мамой. – Боже правый, мадам, это еще к чему? – возмутительное заявление Алексии вынудило Флута прервать молчание. – Я могла бы просто послушать, что она скажет, и принять противоположную точку зрения.

За эти дни кот отъелся на домашних харчах, и, пожалуй, ему стоило сменить имя на «Мурза» — морда поперёк себя шире, усища торчат, смотрит, будто дань за двенадцать лет собрать хочет.

Он вздыхал, бросал на рыжую взгляды, полные вселенской печали и делал вид, что умрёт прямо сейчас. Немедленно! Вот только доест горячее и десерт.

Они поехали на его старом «форде» к гавани, и им повезло: нашелся свободный столик в углу — как раз на вкус Эневека. Они заказали фирменное блюдо — лосося, зажаренного на кедровых углях, с соей, коричневым сахаром и лимоном.

"Письмо от Филлис было поверхностно-нежным и бессодержательным. Она не вспоминала ни о размолвке, ни о его неожиданном отъезде. Она совершенно игнорировала его профессию. Письмо было образцом вежливости, и это ему не понравилось."

...не теряйте надежды... Может быть, мы ещё встретим женщин, которые станут для нас дороже всего остального.

Весьма возможно, что утратившие свободу коммунисты имеют только такое будущее, которое можно предсказывать машинами. Но нам, строящим свое будущее на основе свободной воли, эти машины ни к чему.