Есть город золотой

Критик: Юрий Володарский
Рецензия на книгу Брисбен
Оценка:

В 2013-м Евгений Водолазкин стал лауреатом Первой премии «Большая книга» за «Лавра», один из лучших русских романов текущего века. «Лавр» действительно был великолепен, две следующие книги Водолазкина не дотягивали до него по всем параметрам. Характерно, что обе они содержали элементы фантастики. Герой «Авиатора», погруженный в анабиоз в 1930-е, возвращался к жизни в 1999-м. В «Брисбене» на первый взгляд ничего сверхъестественного нет, и все же его центральный персонаж гитарист Глеб Яновский обладает талантом, вряд ли возможным в реальности.

Во-первых, он практически самоучка, что для артиста с мировым именем маловероятно. Во-вторых, Яновский не просто играет на гитаре, но еще и «гудит», то есть издает некие звуки, придающие его исполнению неповторимый колорит, благодаря которому он и стал знаменитым музыкантом. Представить себе такое лично мне несколько сложно — вероятно, в силу недостатка воображения. Любопытно, что «гудение» выглядит в романе аналогом пресловутой русской духовности, неким высшим, горним качеством, не только компенсирующим недостаток мастерства, но и дающим немалые преимущества.

«Брисбен» частично автобиографичен. Водолазкин, с 1990-х живущий в Петербурге, наделил Яновского некоторыми обстоятельствами своей киевской юности. Не обошлось без политики: к украинским событиям зимы 2014-го писатель относится с заметным скепсисом, однако изображает их сдержанно, без пропагандистских штампов. Уже в «Авиаторе» было заметно, что Водолазкин не приемлет революционных выступлений масс. «Стяжи мир, и тысячи вокруг тебя спасутся», — цитирует Яновский слова Серафима Саровского в разговоре со сводным братом. И поясняет: «Мир между людьми начинается с мира в человеке». «Серафим — росіянин, — смеясь, возражает оппонент. — Не знаю, чи можна йому вірити». Показательный диалог.

Не скажу, что Водолазкин так уж намеренно вышибает из читателя слезу, но концентрация трагических событий в финале романа заметно превышает среднестатистическую жизненную норму. К тому же есть некий контраст между итогом книги и ее названием, по существу являющимся символом счастья, равно как и сбывшейся мечты. Брисбен — это город, которым в молодости грезила мать Яновского и в который ей потом удалось уехать. Правда, история ее жизни заканчивается не в прекрасной австралийской дали, а в совсем другом месте и при совсем иных, весьма печальных обстоятельствах.

На моей памяти «Брисбен» — уже четвертый роман в XXI в., названный в честь города, почти не имеющего отношения к действию. До него были «Прага» Артура Филлипса, «Фес» Глеба Шульпякова и «Картахена» Лены Элтанг. Более того, названия книг Филлипса и Элтанг имели почти тот же смысл, что у Водолазкина. Иногда идеи носятся в воздухе так интенсивно, что отмахнуться от них невозможно.