Среди туманов и снов

Глава 6

Я лежала на полу, Захария склонился надо мной.

– Что случилось? – спросила я.

И удивилась, как слабо звучал мой голос.

Он помог мне сесть. В голове заворочалась тупая боль.

– Как ты себя чувствуешь, Мальта?

– Я… Голова. Очень болит.

Неясный отблеск неприятных, пугающих воспоминаний. Не знаю почему, я потерла шею. Мне захотелось удостовериться, что моя голова все еще на плечах.

– Мне нужно кое-что проверить, – сказал Захария, поднимаясь на ноги.

Его тон напугал меня. Видимо, произошло что-то совсем нехорошее.

– Я сделала что-то плохое?

Захария усмехнулся.

– Скажем так, нужно подумать, что с тобой делать. Да… не ожидал.

– Чего вы не ожидали?

– Признаться, я в некотором замешательстве от неординарности твоего дарования.

Захария взял меня за подбородок и посмотрел в глаза.

– Я очень доволен.

– Что я сказала? – боль в висках напоминала вспышки зарницы. – Я не помню…

– Немного, но это было весьма неожиданно и интересно.

Он помог мне подняться, и я едва не упала, стены комнаты закружились перед глазами. Захария поддержал.

Мы спустились по крутой лестнице, маг быстро переговорил с Медеей, после чего спешно куда-то ушел.

– Что ж, – сказала она и уголки губ дернулись, – ты все-таки маг. Поздравляю. А теперь начнем твое преображение.

– К-какое преображение?

Она привела меня в холодную комнату, стены которой были отделаны белыми плитками. Там в ряд стояли глубокие бадьи. Медея повернула кран, и в одну из бадей хлынула вода.

– Ну-ка…

Она обошла меня по кругу.

– Посмотрим, посмотрим.

Я не успела опомниться, а у нее в руках уже оказались ножницы, которыми она лихо отхватила мне косу.

– Ни к чему эти излишества.

Мой вскрик отразился от стен.

– Что вы… – слезы вскипели и покатились по щекам.

– Нечего причитать и вопить. Эта пакля только бы мешала. У тебя не будет времени рассиживаться целыми днями перед окном и чесать волосы.

Я смотрела на свою косу в ее руке. Голова враз сделалась легкой. Я провела рукой по волосам. Пряди рассыпались едва достигая плеч.

– Нечего на меня пялиться. Вы все так держитесь за свои прически, некогда мне тебя уговаривать. А теперь, когда основное дело сделано, дай мне подровнять.

– Нет! Не трогайте меня!

Медея не стала уговаривать, лишь пожала плечами.

– Как знаешь. Раздевайся и мойся. Маги придерживаются строгих правил в личной гигиене. Привыкай.

Она подошла к шкафчику и извлекла грубое полотенце и кусочек остро пахнущего мыла.

– Не стой столбом! – прикрикнула она на меня. – Или я сейчас позову помощниц. Думаешь, ты первая такая особенная?

Нет, такого унижения я не выдержу. Дрожащими руками я принялась развязывать шнуровку корсажа.

– Вот и славно, – сказала Медея, чуть смягчившись.

И когда я залезла в бадью, быстро подобрала мое платье, белье и даже ленту. Унесла куда-то.

Вскоре она вернулась с новой одеждой.

Вода была тепловатой, кусочек мыла словно ожил и выпрыгнул из рук, я шарила по дну в попытках его поймать.

– Еще не закончила. Быстрее, быстрее. Ты и так чистенькая барышня.

Подгоняемая, я наскоро вытерлась и…

– Да что ж ты стоишь?

– Но это же мужская одежда.

Я перебирала рубаху из небеленого полотна, черные шерстяные штаны и коричневую мантию. На белье я старалась не смотреть. Оно было просто неприличным. Две нижние сорочки и вместо панталон… нечто короткое.

Медея всплеснула руками.

– Штаны и рубаха. Это удобно. Юноши и девушки, которые поступили к нам учениками магов, носят одинаковую одежду. Не на балу тебе танцевать. Но если хочешь ходить голой, то дело твое… И хватит рыдать! Ох, дуреха!

– Где моя одежда? – всхлипнув, спросила я.

Мне казалось важным, получить обратно свои вещи. Частичка привычной жизни. Связь с домом.

– Догорает, – откликнулась магичка, – одевайся. Час уже поздний, а мне хочется немного поспать. Думаешь, легко с вами всеми возиться. Вас много, а я одна. Где эта негодяйка! – в сердцах воскликнула она.

Я понятия не имела, о ком она говорит, но спрашивать не стала. Пол неприятно холодил стопы. Зачем она сожгла мое платье?! Оно же было почти новым. Его можно было отправить домой, а мама с Кристой нашли бы применение ткани. Вот это порядки у магов.

– Я не шучу. Пойдешь в общую спальню голой.

Краска бросилась в лицо. Я сильнее стиснула полотенце. Одного взгляда на злое лицо Медеи хватало, чтобы понять – она исполнит свою угрозу.

Одевшись, я почувствовала себя лысой и несчастной.

– Да, захочешь, отрастишь волосы. Никакой трагедии. И как пройдешь обучение, получишь цвет своей мантии и сможешь снова ходить в платьях.

– Почему? Почему вы такая жестокая?

Медея смерила меня неприязненным взглядом.

– Я? Жестокая? Вот поганка! Говорить мне такое. Ох, будь моя воля, ты бы получила. Но мэтр Захария за тебя просил. Я для твоего блага стараюсь, а она знай себе рыдает. Слушай меня внимательно: раз судьба распорядилась так, что у тебя есть магия, то ты теперь должна стать достойной. Служить своему королю и своей стране. Мы защищаем народ от троллей.

– Пустите! Руки убрала, тварюга! – раздались крики и топот ног.

Два мага втащили в умывальню упирающуюся девицу. Ее русые волосы разметались и закрывали лицо. Она истошно орала и страшно сквернословила.

– Убью! – прорычала она и оставила глубокие следы от ногтей на руке мага. – Сукины выродки! Пустите!

– Снимайте с нее одежду. И в бадью, – за магами и девицей спешила магичка. У нее было властное лицо с очень длинным носом. Черные волосы коротко острижены и гладко зачесаны назад. На шее повязан яркий сиреневый шарф. На самом деле она была на пару лет старше меня.

Я с ужасом смотрела, как маги выполняют приказ. Они без всяких церемоний рвали одежду, не стесняясь награждать девушку тумаками. Но та не оставалась в долгу. При первой же возможности ее зубы сомкнулись на ухе мага.

– Ведьма! – взвыл он, и по щеке побежала струйка крови. – Отцепите! Потаскуха!

Крики многократно усиливались, отражаясь от стен.

– Алиса, эту Захария тоже определил на Небо. К вам.

Длинноносая Алиса повернулась и смерила Медею недобрым взглядом.

– Медея, мы тут заняты. Ты не могла бы сама отвести ее, – каждое слово было пропитано ядом.

Медея несколько мгновений что-то решала, а потом ухватила меня за рукав и потащила прочь.

– Нечего тут смотреть, – рявкнула она, как будто это я ее задерживала.

Магичка тащила меня по длинным переходам и коридорам. Но у меня не было сил удивляться масштабам замка, который внутри оказался гораздо больше, чем снаружи.

– Вот, видишь, как оно бывает, – говорила Медея, плохо сдерживая злость. – С какими дикарками приходится иметь дело.

– Кто она?

Медея резко остановилась.

– Она будущий маг. Как и ты. Ваше прошлое не имеет значения. Неважно, кем ты вошла в наши двери: была ли ты мещанкой, крестьянкой, да хоть дворянкой. Теперь вы равны. Отныне значение имеет только талант, трудолюбие и старание в развитии способностей. Ты думаешь, я остригла твои волосы из личной прихоти? Или мне так уж хотелось сжигать твое платье?

Признаться, именно так я и думала.

– Нет, все это имеет сакральный смысл. Вы все теперь в одинаковом положении. Начинаете с чистого листа. У вас больше нет семьи. Здесь ты обретешь новых братьев и сестер.

Я не хотела новых. У меня уже были брат с сестрой, но свое мнение я решила оставить при себе. А Медея повысила голос и продолжала со страстной убежденностью:

– У вас ничего нет. Ни своей одежды, ни других вещей. Как человек приходит на этот свет ни с чем, так и вы рождаетесь заново. Здесь мы стараемся, чтобы вы быстрее встали на путь магии и приобрели правильные цели, а волосы – это ложный повод для гордости и напоминание о прошлом. Будущее предопределено. Теперь поняла?

Я промолчала. В сердце всколыхнулась волна протеста.

– Маги всегда стоят особняком от других людей. Нас боятся, потому что сила на нашей стороне. Мы пользуемся привилегиями и свободой. Судить нас может только суд магов или сам король.

А мы все шли и шли. Я совершенно потеряла счет переходам и поворотам.

– Мэтр Захария велел поместить тебя на Небо.

– Небо?

– Мы так называем жилые помещения с парнями и девицами вроде тебя.

– Это какими?

– От которых можно ожидать проблемы.

Я удивилась. Признаться, я не собиралась доставлять какие-то «проблемы». Я не хочу, чтобы на семью наложили штраф, поэтому не собиралась сбегать.

– Я не доставлю никакого беспокойства, – сказала я с холодной решимостью.

– Если мэтр Захария посчитал, что тебя надо отправить на Небо, значит так тому и быть.

Очередной коридор оборвался. Я не поверила своим глазам, прямо внутри замка протекала река. Ее бурные, шумные воды с шипением бросались на мраморные плиты. Пришлось попятиться, иначе это грозило мокрыми ногами.

– Небо, – кратко сказала Медея, указывая прямо.

«Небом» оказался небольшой островок, на котором возвышалось строение похожее то ли на мельницу, то ли на небольшую башню.

Это видение так меня впечатлило, что я на несколько мгновений позабыла о своих горестях.

– Но почему «Небо»? – воскликнула я.

– Потому что… – со значением произнесла Медея.

Она широко развела руки, направив ладони вверх, и неразборчиво пробормотала несколько слов.

Неужели? Я только что услышала заклинание? Настоящее.

Реку словно разорвали надвое. Волны расступились, и я с опаской смотрела на мерцающие серебристым светом водяные стены.

– Заходи, – приказала Медея.

По образовавшемуся проходу к нам навстречу спешила старуха с морщинистым лицом, напоминающим сушеную сливу. Однако темный взгляд был остр и ярок.

Медея поморщилась и воззрилась на старуху.

– Почему вы не спите, госпожа Нокс?

Та растянула рот в хищной улыбке. Все зубы у старушки были на месте. Белые, крепкие и очень острые на вид.

– Бессонница, дорогая Медея. Ты привела нам новенькую?

– Как видишь. Скоро прибудет еще одна. Ее приведет Алиса.

– Свежая кровь – это хорошо. Вместе веселей.

Старуха оценивающе посмотрела на меня.

– Ты значит смутьянка? И переполошила магов?

Я отшатнулась.

– Нет, ничего подобного.

– Оставь ее в покое, госпожа Нокс.

Медея повлекла меня вперед, но старуха не отставала.

– Ты что же колдовала и не спешила на службу к королю? А может, у тебя был любовник из троллей?

Я почувствовала, как уши начинают пылать. Какая немыслимая пошлость. Само слово «любовник» повергло меня в шок, а еще «тролль».

Госпожа Нокс ковыляла с проворностью, которую трудно было ожидать от столь дряхлой старухи.

– Медея, скажи, она ведьма? Поэтому ее определили сюда к нам?

– Отстань! Иди к себе!

– А! Похоже, ты сама не знаешь. Я это чувствую. Этот красавчик Захария не сказал тебе, в чем дело. Дурит тебе голову, а, Медея? Но я знаю один рецепт. Достаточно трех капель в суп, и он будет ублажать тебя всю ночь. Ему тоже полезно. Такой холодный этот Захария. Его страсть – магия…

Госпожа Нокс заливисто рассмеялась.

– Тихо! – шикнула на нее Медея. – Ты всех перебудишь.

Но старуха не отставала, она забежала чуть вперед и, заглядывая в глаза, спросила меня:

– Знаешь, дитя, почему замок зовут Башнями Пепла?

Я не знала. Но немедленно получила ответ.

– Здесь старые жизни сгорают дотла. Если у тебя были мечты, то от них останется пепел.

Госпожа Нокс отступила, давая нам с Медеей дорогу.

– Спокойной тебе ночи, девочка.

– Ведьма. Старая ведьма, – буркнула Медея и поджала губы.

Мы вошли в круглую башню на островке. Вода в реке с шумом соединилась и снова понеслась… по кругу. Как такое возможно, река, что несется по кругу и расступается под действием заклинания. Башни внутри других башен. Это отдавало безумием.

Медея привела меня в длинную комнату без двери, но с решеткой из толстых прутьев. Правда, сейчас решетка была открыта.

Магичка показала на кровати, что стояли в два длинных ряда.

– Выбирай любую свободную. Сможешь немного поспать до подъема.

На ближайшей кровати кто-то заворочался, и из-под одеяла высунулась рука. Большая. Мужская.

– Раздевайся и ложись, – торопила меня Медея.

Я замотала головой. Нет, я не смогу спать в комнате, где есть минимум один парень, который спит без рубашки. Значит, то, о чем говорил отец, – правда. Девушки и юноши спят в одном дормитории. А между кроватями нет даже полотняных перегородок.

Троллье влияние. Магия пришла от нелюдей, и им чужды правила приличного общества. Они не делают различий между мужчинами и женщинами.

Видя мое замешательство, Медея уже готовилась выйти из себя, но позади раздались шаги и какое-то странное шуршание.

В спальню втащили ту самую девушку, которую я видела в купальне. Она была голой и без сознания. На ребрах – кровоподтеки. Сразу же бросилось в глаза, насколько безобразно обошлись с ее волосами. Мне грех жаловаться. А вот ее оболванили так, что голова стала похожа на одуванчик.

Девушку свалили на свободную кровать, несчастная застонала.

Алиса швырнула на пол ком одежды. Такую же рубаху, мантию и штаны, как были одеты на мне.

Маги молча вышли. Медея последовала за ними, оставив меня самой устраиваться. На несколько мгновений река затихла, прекратив свой бег. Потом мощный всплеск – это закрылся проход к островку – снова мерный шум стремнины.

Я бросилась к девушке. Сорвала с соседней свободной кровати одеяло и укрыла ее.

– Пить, – простонала она.

Я огляделась.

В спальне стояла подозрительная тишина. Похоже, некоторые проснулись и прислушивались к происходящему.

– Сейчас. Потерпи, – сказала я девушке. – Я найду кружку…

– Вода в кувшине, вон там. Из реки лучше не набирать, – скрипнула кровать, и на ней села худенькая рыжая девочка. – Крепко же они ее отделали.

На нас зашикали, зашипели.

– Угомонитесь! Дайте поспать, – проворчал кто-то.

Стараясь не шуметь, я прошла в угол комнаты, и там действительно обнаружился глиняный кувшин с кружкой.

Рыжая помогла поддержать голову бедняжке, вот так, общими усилиями, мы смогли ее напоить. Остатками воды я смочила полотенце и положила компресс на лоб.

Девушка снова застонала. Рыжая потерла ладони, согревая, и положила их поверх одеяла и принялась очень медленно водить, иногда она делала резкое движение, словно стряхивала приставшую грязь.

Я повнимательнее вгляделась в ее лицо и поняла, что первое впечатление относительно ее возраста было обманчивым. В заблуждение вводила худоба до прозрачности и лицо сердечком.

– Меня зовут Саманта, – сказала рыжая и снова потерла ладони.

– Я – Мальта.

Саманта тяжело вздохнула:

– Нет, моих сил не хватит.

Она прошлепала босыми ногами к кровати у окна.

– Люк, – тихо позвала она. – Ты спишь? Люк?

– Ммм…

– Тут новенькой плохо. Не ровен час, загнется.

Люк откинул одеяло, и немедленно выяснилось, что спать он предпочитает совершенно обнаженным. Ничуть не стесняясь собственно наготы, он подошел к избитой. Я старательно отводила глаза, мечтая исчезнуть или провалиться.

– М-да… – протянул Люк, – надо было раньше меня разбудить.

– А ты разве не слышал? Алиса так топала. И другие. Тут и Медея была.

Он положил большие пальцы на виски девушки и закрыл глаза.

– За что они так с твоей подругой? – тихо спросила Саманта.

– Не знаю. Она не моя подруга, я ее увидела в умывальне. Ее туда притащили. Она укусила одного из магов и кричала на них.

Саманта кивнула.

– А сама чего сделала, что тебя на Небо определили?

Я пожала плечами.

– Захария так распорядился.

– Уууу… – Саманта присвистнула, – Сам Лис. Занятненько. А я вот…

Рассказать она не успела, Люк открыл глаза:

– Я тут человека спасаю. Мне нужно сосредоточиться.

Саманта приложила палец к губам.

Мы сидели и ждали, когда он закончит свое колдовство. Я старалась не обращать внимания на наготу Люка, и поэтому старательно изучала его лицо. У него была явная примесь тролльей крови. Чуть заостренные уши, кожа с сероватым оттенком, глаза миндалевидной формы и высокие скулы. А еще нос крючком. Коротко остриженный ежик русых волос.

Я старалось не слишком откровенно его рассматривать, получалось плохо. Мне не приходилось видеть троллей. Но я всегда думала, что они уродливы. Обычно их изображали на картинках с перекошенными от ярости лицами, с горящими безумием глазами. Они разрывали на части детей и пили кровь у благородных, бледных рыцарей. Но их неизменно теснили королевские войска. Однако Люк не был страшным. И явно способен на милосердие и вполне человеческие поступки.

Не знаю, сколько прошло времени, но за окнами, забранными толстыми решетками, стало почти светло.

– Все, – сказал Люк, выпуская голову девушки, – она вне опасности. Проспит сутки и будет как новенькая.

Он неторопливо подошел к своей кровати и принялся одеваться.

– У него очень сильный дар к целительству, – сказала Саманта.

Уши заложило от пронзительного воя трубы.

– Сигнал к подъему, – пояснили мне.

Под одеялами заворочались, зашевелились, заерзали.

– Проклятье какое! Кто-нибудь заткните эту штуковину.

Обитатели Неба принялись нехотя подниматься и одеваться. Оказалось, что в комнате шесть парней, Люк был самым старшим. Помимо Саманты оказалось еще две девушки.

– Кого это к нам подселили? – парень с соломенного цвета волосами и красными, по крестьянски-грубыми руками подошел ко мне и смерил заинтересованным взглядом.

– Это Мальта, – представила меня Саманта. – Имя второй не знаем. Она пока не может говорить. А это – Корин.

– Меня когда брали, тоже не церемонились, – сказал он, кивая на кровать.

Саманта улыбнулась.

– Корин убил мага, который за ним пришел. Его за это сюда поместили. Но он делает успехи, возможно, скоро его выпустят.

Я не успела осмыслить столь пугающую информацию об убийстве, а Саманта продолжила по очереди представлять всех собравшихся.

– У Фредерики, – она кивнула на девушку с большими голубыми глазами, – мама – ведьма. Она ей помогала в колдовстве. Фреду забрали на ярмарке, где она чаровала любовные амулеты, но ее главный талант – отражающие чары.

Та, которую звали Фредерика, улыбнулась и вставила:

– Вот маги удивились, когда поняли, что они работают.

– Фреда уже неделю на Небе.

К нам подошла еще одна девушка. Она где-то раздобыла шарф и повязала им голову, скрывая неровно обрезанные волосы.

– Диана, – представилась она. – И что бы обо мне не наплела Сэм, не верь. Все гораздо, гораздо хуже.

Она поспешила в умывальню, а Сэм поделилась:

– Ди чуть не сбежала к троллям. Она вообще хорошо ладит с туманом, хотя тролль у нас тут один – Люк. Но ты и сама должна была заметить.

Она ткнула меня локтем под ребра и засмеялась.

– Я все слышал, – сказал Люк. – Это на две трети правда.

Он обнажил в улыбке клыки.

– Возьми свое одеяло и заправь постель, – сказал он, кивая на спящую девушку. – А то проверяющие разорутся.

Люк легко поднял свою пациентку на руки.

– Правила. Вот, что удручает, – сказала Саманта. – Край одеяла должен быть уложен треугольником, мать его. Они считают, что чем больше правил, тем скорее мы станем приличными магами.

– А вы кто? – спросила я, и немедленно получила ответ на свой вопрос.

– Построились, отбросы! Тролльи отродья! Сегодня новый день, чтобы стать лучше.

В проеме стоял еще неизвестный мне маг и длинноносая Алиса. Они взирали на нас, как люди обычно смотрят на крыс, что снуют по кухне.

– Стой рядом со своей кроватью и молчи, – сказала Саманта.

Маги прошлись по дормиторию.

– Неряхи и бездельники, ну и свинарник вы здесь развели.

Они остановились рядом с кроватью, на которой лежала избитая вчера девушка, но ничего не сказали и двинулись дальше. На меня они не обратили внимания.

Двигались, как хищники, высматривающие добычу. Жертвой выбрали еще не знакомого мне паренька. Щуплый и низкорослый, он стоял ссутулившись и время от времени бросал затравленный взгляд исподлобья.

– А, Джонатан, – сказала Алиса и безжалостной рукой сбросила все с его постели. – Только взгляни, какой беспорядок ты устроил.

Маг покачал головой.

– Немедленно убрать! – гаркнул он грубым голосом.

Парнишка торопливо принялся заправлять кровать.

В наступившей тишине были слышны шорох простыней да излишне громкое сопение Джонатана.

– Хватит копаться! Люк, построй это стадо и веди завтракать.

По-честному, Люку не пришлось ничего делать. «Стадо» было маленькое, и все довольно бодро разбились на пары.

Дико было видеть парней и девушек в одинаковой одежде. Но я быстро справилась с собой, потому что остальные вели себя довольно свободно.

Мы с Самантой оказались в середине колонны. Маги замыкали наше маленькое шествие.

Я замедлила шаг, потому что река, что бушевала ночью, исчезла. О ней напоминал мокрый пол, выложенный черными и белыми квадратами.

– Но как?

– Они ставят заслон только ночью, – подсказала Сэм. – Иначе им все время приходится колдовать, а это напрягает наставников.

Стоило нам выйти в коридор, как неизвестно откуда появилась карга, госпожа Нокс.

Она бодро трусила сбоку и засыпала магов-надзирателей вопросами.

– Алиса… А, Алиса? – шепелявила она. – А что сегодня дадут?

Магичка сначала отмалчивалась, но госпожа Нокс была настойчива.

– Ну, ты же знаешь. Положили в кашу масла? Или как? – старуха занервничала.

Голова дернулась в сторону.

– Или украли. Утащили себе домой масло-то?

– Заткнись! – огрызнулся маг.

Впрочем не злобно, а скорее для порядка.

Мне показалась, что они немного побаиваются госпожи Нокс.

– Кто она? – я тихо спросила Саманту.

Сэм бросила взгляд через плечо и, удостоверившись, что карга потоком своих вопросов поглотила все внимание магов, начала торопливо рассказывать:

– Сама сюда явилась. Никто не знает, где скрывалась и что делала до этого. Пришла, постучалась в замок и говорит, мол, я колдунья, так что принимайте меня в маги, и что у вас сегодня на обед. Ей вынесли кусок хлеба и велели убираться туда, откуда пришла. Думали, просто старуха помешалась да хочет где-то пригреться. Но она дала жару. Показала им настоящую магию. Опасную. На Небо ее определили, потому что сами боятся. Говорят, если посадить ее в темницу, что находится во дворце Айль, то она разрушит резиденцию верховного мага до основания.

– Саманта, а что такое это «Небо»?

– Эй, вы там! Хватит болтать!

Маги все-таки заметили, и мы с Самантой замолчали на время.