Трактир

Глава 5. Время собирать перлы

Истинная ценность человека измеряется вещами, к которым он стремится. (Марк Аврелий)

– Рекс, я всё понимаю, но это уже чересчур! – укоризненно сказала Вероника, когда огромный дог, в этот раз белый, ткнулся мордой ей в плечо. – Я так надеялась на выходной…

Утро выдалось тихое. Во дворе хлопьями падал снег, первый в этом году. Все понимали, к вечеру пушистая белизна превратится в лужи, тем не менее, настроение как-то сразу сделалось праздничным. После завтрака дети сели играть в шахматы. Алиса постоянно отвлекалась на зимнюю сказку за окном, и Герман предложил сестре не мучиться, сдаться без боя и идти лепить снеговика, та обрадовалась и убежала одеваться. Тогда играть с ним вызвалась Вероника – редкий случай, она в принципе была неазартной, но если уж садилась за доску, игра обещала быть неожиданной. Марк пристроился рядышком посмотреть. Однако не успели игроки сделать и по два хода, как в гостиной появился Рекс – и снова в обличии дога.

– Да ещё белый! – продолжала сетовать Вероника. – Это ж кого нам теперь ждать – императора-самодура?

– Я бы попросил, дорогая… – Марк со значением крякнул.

– Ничего личного, дорогой, – жена ласково погладила его по руке. – Но ты же сам знаешь, с их величествами всегда столько хлопот!

– А может, Рексу просто понравилось быть большим? – предположил Герман.

– Вряд ли, – усомнилась Вероника. – В таком случае он перекинулся бы в сенбернара или мастифа…

Пёс виновато опустил голову, и Марк успокаивающе похлопал его по лоснящейся белой шее:

– Всё хорошо, Рекс, ты молодец! Просто твои хозяева слишком рано расслабились…

Тут снова появилась Алиса. Она шла к двери, уже в сапогах и куртке, но вдруг застыла, глядя на свою семью.

– Ой! – громко сказала она. – Я уже видела эту картинку!

– Какую? – не понял Марк.

– Женщина и мужчина играют в шахматы, второй мужчина за ними наблюдает, рядом белый дог…

– Ты что, брала «Книгу о шахматах любви»? – строго спросила дочь Вероника.

– Я думала, она о шахматах… – слега покраснела Алиса.

– О господи! Там же ясно написано: «Нравоучительная книга»! Чему хорошему может научить сие средневековое чтиво?

Отец и сын весело переглянулись и тотчас снова посерьёзнели.

– Итак, что будем делать? – деловито спросил Герман.

– Предлагаю не менять диспозицию, – чуть подумав, ответил Марк. – Продолжайте партию. Алиса, доченька, спрячься пока. Рекс, ко мне!

Гостья, вошедшая в трактир три минуты спустя, увидела всё ту же картинку из старинного манускрипта: дама задумчиво склонилась над шахматной доской, но не так низко, как её партнёр, видимый лишь со спины, узкой и напряжённой, а второй мужчина, крупный, солидный, наблюдает за партией, рассеянно поглаживая пса – гигантского дога редкой белой масти. Правда, Марк немедля вскочил с кресла и с радушным видом шагнул навстречу посетительнице, пока игроки поспешно убирали со стола шахматы.

– Добро пожаловать, мадам, чем могу служить?

Гостья откинула капюшон пальто, густо усыпанного тающими снежинками, и улыбнулась полными алыми губами:

– Мне бы снегопад переждать, ехать невозможно… И от чашки зелёного чая не откажусь.

Она стянула перчатки, обнажая ухоженные руки, и легонько поправила волосы цвета платины, подстриженные идеально ровным каре.

Марк, сама любезность, принял у гостьи пальто и провёл её к камину.

– Пожалуйста, располагайтесь ближе к огню, – сказал он, усаживая посетительницу в кресло. – Будем знакомы: это моя жена Вероника и сын Герман, а меня зовут Марк. Как мы можем к вам обращаться?

– Маргарита, – импозантная гостья снова сверкнула улыбкой.

Марк вздрогнул, у Вероники и Германа брови одинаково взлетели вверх. Гостья ничего не заметила: её внимание привлекла собака, застывшая у камина, словно мраморная статуя.

– Какой великолепный пёс! – она безбоязненно протянула руку к Рексу, и тот смиренно дал себя погладить.

– Я заварю чай, – сказала Вероника, наконец придя в себя. – Быть может, мадам желает перекусить с дороги?

– Позже, возможно, если не распогодится, – отозвалась Маргарита, так увлёкшись собакой, что даже не глянула на хозяйку.

Едва заметно пожав плечами, Вероника положила на столик меню и удалилась.

– Боюсь, снегопад надолго, – задумчиво проговорил Марк, затем обратился к сыну: – Принеси-ка ещё дров, сынок, чтобы наша гостья чувствовала себя уютно.

Герман скрылся с видимым облегчением: корзина для дров была почти полной, а значит, отец просто отпустил его до поры до времени, как и Алису. Посетители такого ранга являлись нечасто, и родители всегда брали их на себя. А так как величественная Маргарита в упор не замечала хозяйку, было очевидно, что Марку придётся выкручиваться одному, по крайней мере, поначалу. Что визит дамы затянется, тоже не вызывало сомнений: за окном уже мело по-настоящему.

– Да уж, разыгралась погодка! – заметил Марк, наливая гостье золотистого чая в чашку из тончайшего фарфора. Затем придвинул к ней тарелку с миниатюрными пирожными. – Угощайтесь, мадам, жена готовила. Таких пирожных вы больше нигде не попробуете!

– Я не ем сладкого, но всё равно спасибо, выглядит красиво, – вежливо сказала Маргарита. – А чай у вас замечательный! – добавила она, пригубив чашку. – И вообще, здесь очень… атмосферно. Знаете, я даже рада, что начался снегопад и я попала к вам!

– А уж мы-то как рады! – учтиво склонил голову Марк.

Он отошёл за стойку, однако продолжал искоса наблюдать за гостьей. Это была высокая, статная дама, которая нисколько не стеснялась ни своего роста, ни полных форм – наоборот, держалась величаво и носила обувь на высоком каблуке. Ухоженное лицо ещё сохраняло очарование молодости, однако мелкие морщинки вокруг глаз и губ свидетельствовали, что мадам уже давно за сорок. Да и умудрённость жизненным опытом никак не скрыть – даже самой непринуждённой манерой общения.

И одета она была соответственно, с изысканной простотой. Тёмно-синий, под цвет глаз, костюм было сшит из дорогой ткани, которая скрывала недостатки фигуры и подчёркивая достоинства. Марку даже подумалось, не имеет ли гостья отношения к большой сцене – там умеют выгодно себя подавать.

Допив чай, мадам Маргарита откинулась на спинку кресла и прошептала:

– О, как хорошо! Какая удивительная тишина – благословенная, упоительная тишина…

Чтобы не мешать мадам наслаждаться тишиной, Марк на цыпочках двинулся в сторону кухни, где хлопотала жена, однако его догнал вежливо-властный голос:

– Если вас не затруднит, принесите мне пару листов бумаги!

Получив желаемое, Маргарита извлекла из сумочки элегантную ручку, села поудобнее и стала быстро строчить мелким почерком с необычным наклоном влево.

Марк тем временем сбежал на кухню, где Вероника преспокойно раскатывала тесто и учила дочь готовить заварной крем.

– Что мне с ней дальше делать? – спросил он жену. – Есть не собирается – фигуру бережёт. Сидит, пишет.

– То же, что и всегда, милый, когда не знаешь, что делать – замани её в библиотеку. Там ты всесилен! – улыбнувшись мужу, Вероника кокетливо заправила за ухо выбившуюся прядь и снова принялась за тесто.

– Легко сказать – замани! А каким образом? Ума не приложу, с какого боку к ней подступиться…

– Не волнуйся, папа, скоро мадам сама спросит, нет ли здесь уголка потише, – сказала Алиса, сосредоточенно помешивая лопаткой густеющий крем.

– Ты постаралась? – подозрительно сощурился Марк.

– Не-а, Герман. Я пока так не умею, – Алиса вздохнула с явным сожалением.

И действительно, едва вернувшись за стойку, Марк увидел в окно въезжающий во двор микроавтобус. Мадам Маргарита тоже его заметила и недовольно насупилась, когда из машины вывалилась целая шумная компания.

«Ай да Герман! – мысленно похвалил сына Марк. – Ай да молодец!».

А величавая гостья уже шествовала к нему, шурша тяжёлым шёлком и благоухая дорогим парфюмом.

– Могу я отвлечь вас на минутку, – не столько спросила, сколько заявила она. – Мне нужно поработать. Не найдётся ли в вашем заведении уголка потише? – и она выразительно покосилась на парадную дверь, к которой уже топали новые посетители.

– Разумеется, мадам, я и сам хотел предложить вам перейти в библиотеку, – Марк указал в сторону коридора, ведущего вглубь дома.

– О, у вас и библиотека имеется? – округлила глаза посетительница.

– И весьма приличная, смею заверить. Я вас провожу.

Оставив новых гостей на вовремя подоспевшего сына, Марк не без гордости повёл мадам в свои владения.

Маргарита придирчиво оглядела просторную комнату, вдоль стен которой тянулись книжные шкафы. В промежутках между шкафами красовались старинные вазы, статуэтки, светильники. У одного из окон стоял большой письменный стол, посередине – два дивана и несколько кресел, тут же примостился низкий кофейный столик.

На сей раз восхищение гостьи было абсолютно искренним. Холёное лицо сделалось одухотворённым, взгляд жадно скользил по корешкам сотен и сотен изданий, хранившихся здесь. Наконец она повернулась к хозяину и авторитетно заявила:

– Это одно из лучших собраний книг, какие я когда-либо видела. А видела я немало по роду деятельности.

– Вы литератор? – уточнил Марк.

Как он и рассчитывал, предположение, хоть и было неверным, польстило гостье. Маргарита снисходительно улыбнулась:

– О, нет. В молодости, правда, мечтала посвятить себя сочинительству, даже соответствующий вуз окончила. Но теперь сама командую писателями, переводчиками, редакторами и так далее.