Живи с молнией

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Первый курс физического факультета состоял из двух отделений. На первом отделении, где преподавал Эрик, учились студенты, готовившиеся стать инженерами, медиками или биологами. Иными словами, это были люди, обладавшие лишь самыми поверхностными сведениями о силах природы, действующих в окружающем их внешнем мире.

Занимаясь со студентами, Эрик узнал о себе самом много нового. Он и не подозревал, что у него есть привычные словечки и жесты, пока не увидел, как его изображают студенты, которые были немногим моложе его самого. Но они передразнивали его с таким добродушием, что ему оставалось только смеяться вместе с ними и спрашивать: «Неужели я действительно так говорю?» Неожиданно он обнаружил, что обладает терпением и может совершенно спокойно, без всякого раздражения повторять то, что объяснял минуту назад.

Помимо лабораторных занятий, на которые у него уходило пятнадцать часов в неделю, требовалось еще по меньшей мере пять часов на проверку письменных работ и заданий и еще три-четыре часа на подготовку демонстрационных опытов. Это уже само по себе являлось полной нагрузкой, но своим основным делом Эрик считал аспирантские занятия. Лекции отнимали у него еще пятнадцать часов в неделю и в свою очередь требовали дополнительных пятнадцати часов для подготовки. Его рабочий день начинался в восемь часов утра и кончался в полночь. Он ложился спать слишком усталый, чтобы читать, слишком отупелый, чтобы разговаривать, испытывая только смутное удовлетворение от того, что ему удалось выполнить хотя бы минимум намеченной работы.

Если удавалось улучить свободную минутку, он читал научные журналы, стараясь вникнуть в смысл опытов и исследований, производившихся в Америке и за границей, но всегда увязал в них, как в трясине. Он еще слишком мало знал. Иногда он с отчаянием думал, что вообще никогда ничему не научится.

В аспирантуре, где в этом году занимался Эрик, было человек по десять на каждом курсе. Это были молодые преподаватели колледжей из Нью-Йорка и его окрестностей, несколько физиков-практиков, работающих на предприятиях телефонной компании «Белл» и в Американской радиокорпорации и получивших отпуск для совершенствования своих знаний, и несколько счастливчиков, имеющих достаточно денег, чтобы без помех поработать над докторской диссертацией. Все это был народ серьезный, увлеченный своей работой, и если некоторые имели только смутное представление о том, что читают профессора, то другие, вроде Эрика, ходили с лекции на лекцию, впитывая в себя знания, как губка.

Обещание Хэвиленда взять его к себе в лабораторию заставило Эрика несколько по-особому относиться к своим аспирантским занятиям. Он то и дело спрашивал себя: «Может ли это мне пригодиться? Как я могу это использовать?» Такое утилитарное отношение к занятиям имело свои преимущества – оно давало ему возможность предъявлять особые требования к каждому изучаемому предмету.

В этот напряженный год жизнь Эрика была всецело поглощена работой и страстным желанием до приезда Хэвиленда набраться как можно больше знаний; кроме этого, для него не существовало почти ничего: только наспех проглоченная еда, мертвый сон и относительное одиночество.

Единственным светлым пятном за все это время была вечеринка, устроенная Максуэлом в начале весны.