Албазинец

Глава 5. Принцесса

1

Князь уговорил казаков остаться на ночлег в своем улусе. Ну куда, мол, вы на ночь глядя? Этак легко и на маньчжу напороться.

Остались казаки. Разбили бивак возле леса, выставили караул и заночевали. А утром, поблагодарив Лавкая за гостеприимство, Федор приказал товарищам седлать коней.

– Ну так что мне сказать атаману? – расставаясь с князем, спросил его Опарин. – Готов ты вертать свой народ на родную землю?

Тот ответа не дал. Сказал, что посоветуется со старейшинами и тогда уже решит, как ему поступить.

Долго князь вел под уздцы Федорова Киргиза – будто бы не желал расставаться с казаками. Напоследок вынул из-за пояса свой кинжал, лежавший у него в серебряных ножнах, и протянул Федору.

– Отдай его своему атаману. Скажи, подарок от старого Лавкая.

Уезжая, Федор и не знал, что уже больше никогда не увидит этого душевного человека, который поначалу показался ему хитрым и коварным лисом.

– Прощай, Лавкай! Может еще когда свидимся!

Федор помнил, как они с товарищами возвращались от князя. Сытые, хмельные, довольные. Где-то высоко над головой в голубой прозрачной дали висел жаворонок. Что он там делает? – подумал Федор. Хотя у каждой твари свое место на земле. Кто-то в тайге, кто-то в седле, кто-то на троне. Это у людей. А у козявок всяких, у птиц, у зверей тоже свои ниши. Одни в небе, другие ползают в земле, третьи жрут друг друга на суше или в море…

– Чтой-то бровь у меня чешется, – пришпоривая своего коня, неожиданно сказал старшина ехавшему рядом дружку своему Васюку Дрязгину.

– Это к поклону, – ответил тот.

– Или к свиданию, – усмехнулся Егорша Комар.

– А может и к слезам, – хмыкнув, произнес Ефим Верига, который упросил Федора взять его с собой.

Старшина на это лишь ухмыльнулся.

– Не верю я, братцы, в приметы, – сказал он. – Ну хоть убейте меня! Бывалочи, нарочно рассыплю соль на столе и жду, когда меня жонка поругает. А та, ни слова не говоря, соберет эту соль в горстку, и на том все кончается. Али же вот кошку черную увижу на дороге. Нарочно пойду там, где она мне путь перешла. Потом жду, что будет. И вот приносит мне Наталка новый кисет, вышитый собственными руками. А там и жбанок с медом выставит на стол. Вот вам и беда…

Федор думал, что и на этот раз все обойдется. Но ошибался. Уже скоро с ним случится то, что перевернет всю его жизнь. Однако до поры все шло своим чередом. Кони уверенно несли их в сторону дома, похрапывая и легонько потряхивая гривами.

Обратный путь, говорят, он короче. Хорошо на душе у казаков – чай, домой возвращаются. Едут, весело переговариваются меж собой, трубками попыхивают. Так и пролетел день. А когда на небе высыпали звезды, и стало темно, решили остановиться на ночлег. Тут как раз на пути им подвернулся поемный лесок – урема, где можно было схорониться от чужого глаза. Сняв с лошадей справу, они отпустили их пастись на травах, а потом и сами решили перекусить. После вечери Федор велел казакам ложиться спать, не дав им даже поговорить на сон грядущий.

– Завтри подниму всех с зарей, так что почивайте, – сказал он им. – Ну а я покараулю вас.

Казаки нехотя повиновались, и скоро вся округа огласилась сотрясающим воздух неистовым храпом. Ну а Федор так до утра и не сомкнул глаз. Лежал в траве, задравши голову, и наблюдал за звездами. Так он любил делать в детстве, когда в пору косьбы ему приходилось ночевать в стогу. Это были самые счастливые минуты в его жизни, оттого они и врезались ему в память.