Сердце чудовища 2. Любить такого, как он, Юлианна

– Ты с ним? – из его уст, этот вопрос звучит как угроза

– Кэйл я…

– Если он только прикоснется к тебе, я вырву ему руки! – процедил он сквозь зубы, заставив ее сердце сжаться и отчаянно пожалеть о том, что она ответила на звонок

– Прошу, не усугубляй ситуацию, ты только навредишь себе – ее слова, вызывают в нем безумную бурю, от которой спасения не будет никому, и ей в первую очередь

– Когда мы собирались пожениться, я сказал тебе, что не прощу предательства и измен! – рычит он, еле сдерживая свою злость, и она кивает в ответ, судорожно выдыхая

– Я помню, что ты сказал мне тогда

– Тогда ты знаешь, что ты только моя! Моя навечно! – он сжимал в ярости кулаки и почти терял терпение

– Кэйл, прошу… – ее шепот похож на крик о помощи, но он не слышит, слишком поглощенный своей борьбой

– Нет, Энни, если ты не выйдешь оттуда сейчас же, я сделаю так, что детей ты больше не увидишь! – цедит он, ненавидя себя за то, что давит на нее таким мерзким способом

– Что? Кэйл, это слишком даже для тебя! – так же резко бросает она ему в ответ, но он уже на злых куражах, и едва ли понимает, что делает

– Неужели забыла, каким чудовищем я могу быть? – усмехнулся он зло, и она прижала ладошку ко рту

– Сколько ты выпил, и с кем дети? – спросила она, на что он вновь хмыкнул и рассмеялся

– Неужели вспомнила про детей? Скажи, ты уже трахалась с ним? – спросил он

– Кэйл, ты говоришь глупости, не смей меня оскорблять, слышишь? – крикнула она, и дверь тихо отворилась, запуская незваного гостя – Прости, мне пора – говорит она

– Энни, не делай этого – шепчет он

– Прости, так нужно… – ее слова эхом отдаются в его голове, как и гудки в трубке, после которых он в приступе ярости и злости просто разбивает его о стену

– Сука! Сука! – заорал он, врезая по стене несколько раз, и оставляя на ней кровавые следы – Ты покойник, покойник! – шептал он, опускаясь на пол и притягивая бутылку к себе, делая огромный глоток виски, обжигающий его горло

Упав без сил на пол, он закрыл глаза и мгновенно вспомнил, как совсем недавно, она нежно касалась его, стонала под ним и говорила, что любит его больше жизни.

– Лгунья – рыкнул он

– Папочка, а где мама? – спросил зашедший Дамиан

Сфокусировав на нем свой взгляд, Кэйл хотел уже сказать, что его мать дрянь, но сдержался, зная наверняка, что он ничего не поймет, да и к тому же совсем скоро она вернется, потому что годовалая Лоретта, скоро проснется и попросит есть.

– Скоро придет малыш! Ты почему не спишь? – спросил он, подзывая его к себе

– Мама всегда ждет, пока я усну, поглаживая мне спинку, а сегодня не пришла, вот я и не могу уснуть – говорит он и Кэйл усмехается

– Тебя она тоже приручила? Приручила всех нас и бросила, как щенков… – его пьяный лепет трудно было понять, поэтому Дамиан не придал ему значения – А где Амалия? – спросил он у сына и тот пожал плечами, кладя свою голову ему на грудь и обнимая – Пошли, сегодня я вместо мамы! – говорит Кэйл и, поднимая сына на руки, несет в комнату

Встретив Амалию у двери Лоретты, он кивает ей, и она исчезает с его глаз как по волшебству, бросив напоследок томный взгляд, полный обожания.

– Это Энни должна так смотреть на меня! – цедит он сквозь зубы

Уложив сына на кровать, он падает рядом и, укрыв его, закрывает ненадолго глаза, прекрасно зная, что когда она вернется, то первым делом придет проведать сына и дочь, так что он подождет.

Подождет, чтобы услышать от нее всю правду…

***

Она сжала руки в приступе паники, но все же собралась и вышла из комнаты, чтобы понять, что же ему нужно от ее мужа и от нее.

– Простите, звонок из дома – сказала Энни и он кивнул

– Энни, я же просил обращаться ко мне на «ты»! – сказал Элиа Марино, и она выдавила из себя слабую улыбку

– Элиа, скажи, зачем я здесь? Ты же знаешь у меня годовалая дочь, и она скоро проснется – шепчет Энни, и он кивает, загадочно бросая взгляды из-под ресниц

– Знаю, поэтому перейду сразу к сути! Ты уже наверняка догадалась, что у меня с твоим мужем идут враждебные споры, которые решить мирно он не хочет, хватаясь, каждый раз за оружие, когда мы встречаемся, поэтому я хочу через тебя, донести до него одну простую вещь! То, что он думает, принадлежит ему, на самом деле мое, по праву «первого»! – бросает он, окидывая ее таким сканирующим взглядом, что ей становится не по себе

– Элиа, я не понимаю тебя, речь идет о каком-то бизнесе? – спросила Энни и он загадочно улыбнулся

– Можно и так сказать, он увел у меня из-под носа то, что я хотел очень давно – бросает он, и его взгляд в этот момент становится жутко злым и диким

– Почему он не хочет тебе это отдавать? – спросила она, и он усмехнулся, возвращая на лицо маску доброжелательности

– Потому что, будь я на его месте, никогда бы не позволил тебе встретиться с чужим мужиком, находясь неизвестно где, и то, что я хочу, не что, а кто…– его странные слова, заставили ее замереть, испугавшись

– Элиа… – начала она, но он встал из-за стола и подошел к ней, протягивая руку

– Энни, я не хочу, чтобы ты меня боялась! – сказал он, заставляя ее подняться

Приятная мелодия доносилась до них, сквозь шум прибоя, залетавший в открытые двери, выходящие на пляж, и Энни невольно повернула голову, замечая, что солнце уже давно село за горизонт и кромка воды подсвечивалась лишь фонарями, отчего набегающая волна казалась совсем белой.

– Любишь смотреть на волны? – спросил он тихо, прижимая ее к себе слишком близко, и она тут же, встрепенувшись, пытается отодвинуться

– Энни, не сопротивляйся мне, ты же сама понимаешь, что станешь моей, при любом раскладе – бросает он самоуверенно, отчего она вспыхивает подобно спичке и, врезав ему между ног, шепчет в ответ

– Не люблю когда мужчина, слишком напорист!

Вцепившись в нее, он едва успевает выдохнуть, когда она, развернувшись, уходит, заставив его рассмеяться и крикнуть в ответ.

– Я в предвкушении того дня, когда ты сдашься, милая! Горячая штучка… – роняет он, когда она, повернувшись к нему, бросает на него злой взгляд, заставив рассмеяться еще раз

Зашедший помощник наблюдал за тем, как Элиа Марино, опрокинув залпом виски, уселся в кресло и стал смотреть на волны, думая о том, каким будет его следующий шаг.

– Бене, подойди! – сказал он и тот немедленно двинулся к нему – Что-нибудь выяснил о нем? – спросил Элиа и тот кивнул, протянув ему папку

– Здесь все, что я смог найти за то время, что он руководит фирмами своего деда, а также я проявил вольность и достал информацию на его жену, миссис Энни Сальери! – сказал Бене и Элиа улыбнулся

– Можешь идти, Бене! – сказал Элиа, и тот исчез как по волшебству – Итак, милая, расскажи мне, чего я еще о тебе не знаю… – прошептал он, открывая ее папку первой и внимательно изучая

Вернувшись, домой, Энни первым делом зашла в детскую, замечая, что Кэйл спит рядом с Дамианом, и ласково погладив сына по головке, ушла в комнату Лоретты, которая словно этого и ждала, начав ворочаться, пытаясь подняться в кроватке.

– Привет милая, кушать захотела? – спросила Энни, поднимая ее на руки и целуя в щечки

Расстегнув платье и спустив его, она обнажила грудь и, приложив к ней Лоретту, стала смотреть, как та начала причмокивать, схватив долгожданную «соску».

Тихонько напевая, она гладила ее по головке и вдыхала аромат, шепча:

– Какая же ты сладенькая, детка! Так вкусно пахнешь…

– Чего нельзя сказать о тебе! – бросил Кэйл, стоя в дверях, прислонившись к косяку и испепеляя ее яростным взглядом – Провоняла его парфюмом на весь дом, и даже не потрудилась принять душ, прежде чем обнять наших детей, – рычал он – Ну и как, понравилось трахаться с ним? – цедил он, распаляя себя

– Кэйл, не говори ерунды, мы всего лишь поговорили, не более! – ответила Энни тихо, потому что Лоретта наевшись, притихла

Встав с ней, она положила ее на пеленальный столик и стала поправлять платье, не замечая, каким взглядом на нее смотрит Кэйл.

– Думаешь, что я поверю тебе? – бросил он, усмехнувшись и, сунул руки в карманы брюк, чтобы она не заметила, что член встал колом, от вида ее полной груди.

– Кэйл, тише! – говорит Энни и, взяв Лоретту на руки, проходит мимо него, заставив его сжать руки в кулаки, потому что вместо ее чудесного и сводящего его с ума запаха, он чувствует чужой и ненавистный

Он ловит ее на выходе из комнаты, и тащит в их спальню, толкая в ванну и рыча при этом:

– Живо в душ!

– Кэйл, успокойся, прошу – шепчет Энни, понимая что он разозлился на нее, из-за того, что Элиа, прижимая ее к себе во время танца, видимо оставил на ней свой аромат

Он выходит, ни говоря, ни слова, и ей не остается ничего, как раздеться и принять душ. Стоя под напором теплой воды, она вспоминает, как совсем недавно, они занимались с Кэйлом любовью, он был так нежен с ней…

Ее мысли прерывает поток холодного воздуха и слова Кэйла:

– Какая же ты сука, Энни!

Намотав ее волосы на кулак, он заставляет ее прогнуться в спине и неожиданно резко входит, почувствовав, какая она тесная и мокрая там.

– Скажи, он так же хорош? – шепчет он ей в ухо, тараня ее на полную мощность, отчего она стонет, срывая ему голову – Сука, какая же ты сука… – шепчет он, теряя голову от чувств и резких толчков, ускоряя движения и теряя связь с реальностью, когда она стонет ему прямо в губы, заставив кончить от одного ее голоса.

– Люблю тебя, Кэйл…

Подкурив сигарету, он смотрит на звездное небо и едва не рычит от того, что снова поддался на ее лепет про то, что она любит только его и с этим, Элиа Марино, у них ничего не было. Пусть так, но для чего то же она пошла к нему? Зачем? Причинить ему боль? Заставить ревновать? Что ж ей удалось это с лихвой, потому что прямо сейчас, ему ломают пальцы, которыми он трогал ее…

Сначала он хотел вырвать ему руки, после того, как увидел фото, где они стояли в обнимку и танцевали, но сдержался, решив, что успеет это сделать чуть позже, заставив его помучиться, но вот что делать с ней? С той, чье сердце он хочет раздавить от одной мысли, что она позволила другому мужчине прикоснуться к себе.

Вот уже неделю, он не может спокойно смотреть на нее, вспоминая сразу, как ее обнимал Элиа и, когда она пытается поцеловать Кэйла, он сбегает, боясь причинить ей боль. После их жаркого примирения в душе, она клятвенно заверила его, что они не спали, и он поверил. Пока спустя несколько дней ему не доставили эти фото, после которых он не просто не спал, он не жил, пока не отыскал этого ублюдка…

И вот теперь, он смотрит на свою спящую жену и жутко бесится оттого, что она такая красивая и желанная, спит совершенно голая в их кровати, а он не может коснуться ее, потому что боится придушить, после слов Элиа Марино.

– Она будет моей, и ты не сможешь помешать этому, потому что она поймет, что ты не тот, кто нужен ей, и уйдет от тебя! И еще, я поцеловал ее на прощание… – бросил Элиа, посмеиваясь над тем, как дернулся Кэйл после его слов, зная наверняка, что он не посмеет причинить боль Энни, и будет мучиться этим

После этих слов, Кэйл бросился на него и стал методично избивать, нанося удар за ударом, надеясь, что тот сдохнет, но Элиа лишь смеялся на каждый удар, пока не потерял сознание.

– Определить в больницу и глаз с него не спускать! – рыкнул Кэйл, покидая комнату

– Как скажите, мистер Сальери

После этого, он пропал в ночном клубе на два дня, запивая свое горе таким большим количеством алкоголя, что просто потерял связь с реальностью, пока Матео, которого разыскала Энни и попросила найти Кэйла, не пришел, и не привел его в чувство.

– Матео, что ты здесь делаешь? – спросил Кэйл, наблюдая за тем, как девчонка двигается на пилоне, выгибаясь и сверкая своими прелестными «двоечками»

– У меня тот же вопрос, то ты здесь делаешь, когда должен быть дома, с семьей? – говорит он и Кэйл фыркает на это

– Только не говори мне про то, что она испугалась, что меня так долго нет? – бросил он и Матео кивнул

– Она волнуется Кэл!

– Оставь эту чушь для своей милой Катарины! Энни сука, и с легкостью переживет мое отсутствие… – отчеканил он и Матео, покачал головой

– Кэл, неужели ты и вправду веришь его словам? – спросил он и Кэйл пожал плечами

– Я видел фото, она позволяла ему касаться себя, и даже не оттолкнула! – бросил он злобно и, махнув танцовщице, подозвал ее – Обслужишь меня милая? – спросил он и она, облизав свои губы, кивнула, опускаясь перед ним на колени

– Не смей Кэл! – бросил Матео, поднимая того на ноги и утаскивая его на выход

– Оставь меня, я не закончил – лепетал Кэйл, пока Матео тащил его к своей машине

– Завтра поблагодаришь меня – бросил Матео и Кэйл рассмеялся

– Думаешь, я стал бы трахать ее? Нет, мой член стоит только на нее, на эту суку… – рычал он и Матео разозлился

– Не смей оскорблять ее, она мать твоих детей!

– Она не думала об этом, когда шла к нему, когда позволяла ему трогать себя! Он целовал ее… – отчеканил Кэйл и Матео уставился на него

– Кто это сказал, Элиа? У нее ты спрашивал?

– Это не к чему, я и так все знаю… – сказал Кэйл, уткнувшись в руки и, зарычав – Я не могу ей ничего сделать, потому что безумно люблю, но и спать с ней не могу, не зная наверняка, что они не целовались, как он и сказал – бросил Кэйл, смотря на Матео и тот спросил

– Скажи, если Энни скажет, что не целовала его, ты ей поверишь?

– Не знаю – ответил Кэйл, отвернувшись от него и Матео кивнул

– Я так и думал

Трогаясь с места, он открывает окно, и Кэйл откидывается на сиденье, пытаясь не думать о том, что едва не изменил Энни.

– Что мне делать? – спросил Кэйл, смотря на Матео, и тот пожал плечами

– Спроси ее, она никогда не врала тебе…

– Он сказал, что она уйдет от меня, и останется с ним – прошептал Кэйл спустя время, когда они уже подъехали к дому

– Он скажет что угодно, лишь бы разозлить тебя, зачем ты поддаешься на его провокации? Он этого и ждет, что ты сделаешь неверный шаг, и обидишь Энни, чтобы она действительно собралась и ушла! – говорит Матео и Кэйл лишь сжимает кулаки в приступе злости

– Не дождется, она моя, навечно! – цедит он и, хлопнув Матео по плечу, вылезает из машины, и направляется в дом, салютуя ему – Спасибо что подвез!

– Как дети, честное слово – шепчет Матео и, улыбнувшись тому, что ему звонит Катарина, отвечает – Ката, я уже еду домой, Кэйла нашел и доставил к дому!

– Ох, Матео, я уже испугалась, что ты не смог его найти – говорит Катарина, и он чует, как она улыбается

– Дождись меня милая, я скоро.

Зайдя домой, Кэйл замечает, что Амалия еще здесь и сразу напрягается.

– Энни дома? – вместо приветствия спрашивает он, и она кивает, заставив его нахмуриться – Тогда что ты здесь делаешь? – спрашивает он, зная, что ее вызывают, только в крайних случаях

– Миссис Сальери недавно вернулась из больницы, я присматривала за Дамианом! – сказала она, и он мгновенно напрягся, а после, вбежав по лестнице, прошел в комнату к Лоретте, замечая, что Энни уснула сидя в кресле, вместе с дочкой.

Подойдя к ним и, погладив по щеке, сначала дочку, а после жену, он уставился на них, замечая, что лицо Энни слегка припухло от слез и почувствовал себя последним мерзавцем.

– Энни! – позвал он ее, слегка теребя и забирая Лоретту, укладывая в кроватку

– Кэйл? Где ты был? – спросила Энни, увидев его рядом

– Что с Лореттой? – спросил он

– Зубки режутся, у нее поднялась температура, а я просто перенервничала и испугалась! – сказала она и, встав с кресла, пошла на выход, чувствуя, как от Кэйла несет спиртным и дешевыми женскими духами

– Энни, я… – начал Кэйл, но она оттолкнула его, разозлившись

– Ты спишь в гостевой спальне, и не смей даже близко подходить ко мне!

– Энни

– Ненавижу тебя! – бросила она и захлопнула дверь перед его носом, заставив ударить по ней кулаком

– Чтоб тебя…

Уже час он слышит ее всхлипывания и ничего не может сделать, ходя из угла в угол, потому что она его не слушает, обвиняя в измене.

– Энни, милая, прошу, открой – пробует Кэйл снова

– Уходи Кэйл, я не хочу тебя видеть! – кричит она и, сжав кулаки, он повторяет уже в сотый раз

– Энни, я не спал ни с кем, просто пил, можешь позвонить Матео и спросить

– Это твоя месть мне? – спрашивает вдруг Энни, открыв дверь, и он застывает от ее пустого и такого леденящего душу взгляда, теряясь на секунду, но тут же, толкает дверь и заходит внутрь, шепча

– Никогда, я не стал бы тебе мстить таким способом, ты же знаешь, я не причиню тебе вреда – цедит он, обхватывая ее лицо и покрывая его поцелуями

Ее руки висят вдоль тела, как плети и не трогают его, хотя сердце предательски сжимается каждый раз, стоит ему дотронуться до нее. Он шепчет ей, как сильно любит ее, и она потихоньку оттаивает, чувствуя его губы.

– Ну же девочка, прощай меня! – рычит он, сжимая ее талию и, подхватив, несет на кровать, где она уже не в силах сопротивляться его напору, отвечает ему со всей страстью

– Кэйл…

– Энни…

Элиа Марино был наркоторговцем, который очень желал заполучить бизнес Бруно Сальери, не зная о том, что у того, есть внук, точнее приемник. Какого же было его удивление, когда придя на оглашение завещания, он не увидел никого кроме самого нотариуса. Он ему и объяснил, что Кэйл Сальери уже давно перенял на себя бразды правления и уехал с молодой женой в Бразилию.

Злость, ярость и ненависть всколыхнулись в нем с огромной силой, когда он узнал о том, что молодой женой Кэйла, стала Энни Маркони, та, чей образ он все время носил с собой в медальоне, который ему вручила ее мать, умирая от передозировки. Влюбившись в нее с первого взгляда, он не мог поверить в то, что такая красавица, является, родной дочерью пропащей женщины, променявшей своих детей на алкоголь и мужчин. Фото было старым и слегка потертым, но все же прекрасным. А когда он вживую увидел ее во дворе, то едва сдержался чтобы не зацеловать, понимая, что она просто испугается и убежит.

Он решил дать ей время и понаблюдать за ней издалека, а после невзначай познакомиться с ней, столкнувшись где-нибудь. Правда, мечтам его было не суждено сбыться, потому что неизвестные, подожгли его склады и украли весь товар, и пока он разбирался с этой проблемой, Кэйл Сальери не только забрал бизнес, но и увел у него из-под носа, любовь всей его жизни!

Две недели бессилия, бесконечная череда пьяных дней и ночей, а после жуткая бойня, в которой он едва не лишился жизни, заставила его о многом поразмыслить и прийти к выводу, что не плохо бы было затаиться, и посмотреть, как он будет себя вести. Что ж, за эти пять лет, он так и не смог побороть свою страсть к Энни, и лишь сильнее влюблялся в нее. Ее фото каждый день лежали у него на столе, в назначенное время и ни минутой позже, если происходило что-то непредвиденное, он тут же получал смс.

И каждый раз, любуясь на ее фото, они всегда вызывали у него улыбку и нежность, граничащее с одержимостью, поэтому он мог часами рассматривать ее, и улыбаться своим мыслям. В такие моменты, к нему никого не пускали, в противном случае, того, кто посмел лишить его покоя, ждали тяжелые последствия. Бене, его помощник, единственный кто знал о его страсти и всегда с осторожностью проверял данные, чтобы не дай Бог, они не привели к какой-то трагедии. Иногда Бене удивлялся, что Элиа смог влюбиться настолько сильно, при его-то профессии, чтобы потерять интерес ко всему. Раньше, он прожигал свою жизнь в клубах и барах, пачками привозил домой длинноногих красавиц и каждый день работал, пока не появилась эта дура, Сильвия Маркони, спившаяся наркоманка.

Присосавшись к Элиа, как к банкомату, она то и дело выманивала у него деньги на выпивку и наркотики, пока однажды не переборщила с ними. Он нашел ее, еле живую, на полу, пока она бессвязно лепетала:

– Энни…Энни…

– Кто такая Энни? – спросил он, и она протянула ему кулон, прошептав напоследок

– Дочка! Позаботься о них…

Открыв кулон, Элиа увидел, что там только одна фотография, хотя должно было быть две, куда исчезла вторая неизвестно. Слова Сильвии были восприняты серьезно, и уже через пару дней, Элиа подъехал к дому Маркони, увидев отца семейства и саму Энни, убегающую от поливочного шланга в голубых шортиках и верхе от купальника.

Именно в этот момент он и влюбился в нее, застыв на месте…

Заметив ее счастливое лицо, он не смог сказать ей, что ее мать умерла, и исчез, оставив своего человека присматривать за ней. Поэтому ежедневный фотоотчет он получал, несколько лет подряд, не изменяя себе ни разу. Поэтому Бене сразу забил тревогу, когда после нескольких дней, хозяин не объявился. Позвонив кому надо, он заставил начать поиски Элиа Марино.

***

Кэйл Сальери, сонно повернулся с живота на спину, и заметил, что Энни уже нет, и в доме тишина. Сев на постели и, потерев руками лицо, он скривился от того, что голова трещала, и все тело ломило, словно он вчера слегка поработал мышцами. Хотя тут же вспомнив, чем именно он весь день занимался, не удивился, потому что бокс и кикбоксинг, давали знать о себе, плюс страстная ночь с Энни, лишила его последних сил.

Улыбнувшись тому, что они все-таки решили вопрос с этим ублюдком, Элиа Марино, он улыбнулся, заходя в душ и включая напор ледяного душа, едва ли вздрогнув от холодной воды. Стоя под ним, он приходил в себя, заодно думал о том, что необходимо навестить его, он и так уже без посетителей несколько дней. Улыбнувшись своим мыслям и своему прекрасному расположению духа, Кэйл, надев костюм и галстук, спускается вниз, замечая, что Энни кормит Дамиана и Лоретту, сидя на стуле.

– Доброе утро, милая! – шепчет он ей прямо в губы, тут же целуя, и ловя ее ошарашенный взгляд

– Доброе! Что случилось? – спросила она с улыбкой, смотря на него веселым, и одновременно удивленным взглядом

– Ничего, просто люблю тебя! – усмехнулся он, ловя ее счастливую улыбку и понимая, что повел себя, как идиот, наивно веря в то, что она способна изменить ему.

– Папа, а когда приедет бабушка? Я очень соскучился по ней – спросил Дамиан и Кэйл улыбнулся

– Я позвоню ей, и она примчится сразу, как только будет знать, что в ней снова нуждаются.

– Позвони, позвони! – затараторил Дамиан и Кэйл рассмеялся, кивнув

– Позвоню, пока буду ехать в офис – дал честное слово Кэйл и, поцеловав Лоретту, и Энни в губы, хитро подмигнул ей, и слегка ущипнул за попу, слыша ее вздох – Вечером идем на мероприятие, раз миссис Агнело присмотрит за детьми – крикнул он, уже на выходе

– Кэйл, ты же даже не знаешь, сможет она приехать или нет – воскликнула Энни, и он подмигнул ей, выскочив за дверь

Спустя пару минут, он прислал ей сообщение, заставив улыбнуться, как в старые добрые времена.

«Положительный ответ от Миссис Агнело получен, поэтому настоятельно прошу вас, миссис Сальери, сопроводить вашего мужа, на званый ужин, который состоится сегодня в девять вечера, чтобы скрасить его одиночество и тоску…»

К.С.

К сообщению прилагался грустный смайлик, от которого она улыбнулась и ответила в своем стиле.

«Я смотрю, вы, мистер Сальери, стали намного лучше просить, поэтому так и быть, соглашусь на вашу просьбу, и побуду часок-другой, вашей отдушиной от этих липких дамочек…»

Э.С.

«Насчет дамочек, ты погорячилась Энни, ты же знаешь, я кроме тебя и твоей шикарной задницы, никого не вижу!»

К.С.

Улыбнувшись еще раз, и слегка волнуясь от предстоящего события, Энни не сразу заметила, что Лоретта наелась и сладко засопела, поэтому, когда Амалия, протянула руки чтобы забрать ее, она удивленно уставилась на нее.

– Лоретта уже спит, миссис Сальери – сказала она, показывая на ее милую мордашку и, Энни улыбнулась

– Спасибо Амалия.

Дождавшись, когда Дамиан все доест, она убрала остатки еды, вымыла его личико, и они пошли читать сказки, намереваясь полежать полчаса у бассейна, пока Лоретта спит.

– Мамочка, а ты сегодня тоже уйдешь надолго, как тогда? – спросил Дамиан и Энни улыбнулась

– Тебе неинтересно с Амалией? Прости малыш, у папы серьезное мероприятие, и ему необходимо быть там, но мы постараемся не задерживаться – сказала она, взъерошив его волосы, и он кивнул, давая ей сказку, про мышонка

– Почитай ее, пожалуйста! – попросил он и она, открыв ее, начала читать, погружаясь в сказочный мир, в котором добро всегда побеждает зло

Энни очень тщательно готовилась к выходу в свет, потому что очень боялась, что Кэйл станет ее стыдиться, после такого затяжного декретного отдыха. Тот случай с Элиа Марино не в счет, они были у него дома, поэтому чего-то сверхъестественного она не делала, поехала в обычном платье, без прически, лишь вымыла голову. А сейчас, помирившись с мужем, она была в легкой эйфории и ждала этого вечера, как возможность развлечься и поговорить с кем-то.

Тончайший шелк, черного платья, облегал ее точеную фигурку как вторая кожа, расходясь клином к низу, и собираясь складками в груди. Она уложила свои роскошные стальные пряди в голливудскую волну, закрепив их роскошной брошью из жемчуга, на одну сторону. Подвела глаза подводкой и слегка мазнула по губам бальзамом, намеренно избегая красной помады, думая, что ее губки не нуждаются в увеличении.

Босоножки на высокой шпильке и она едва узнавала себя в зеркале. В назначенное время за ней зашел водитель, сказав, что мистер Сальери будет ждать ее там, последнее совещание слишком сильно затянулось, и он приедет прямо туда. Согласно кивнув, она взяла маленький клатч и вышла из дома, не забыв перед этим поцеловать детей, дать указание няне и, конечно же, перекинуться парой слов с бабушкой.

– Милая, сделай так, чтобы он принес тебя на плече, пьяную и счастливую, сколько можно быть монашкой? Повеселись, я разрешаю… – бросила она напоследок и Энни заливисто рассмеялась, прекрасно зная, что будь Кэйл рядом, он никогда не согласился бы на это

– Итак, милый, что сегодня будем делать? – спросила она, смотря на своего любимого внука и тот, дождавшись пока за мамой закроется дверь, тут же выпалил

– Позовешь снова тех парней, в пушистых перьях, чтобы они танцевали с нами?

– Ох, милый, тише! Мы же не хотим, чтобы твои родители узнали о стриптизерах, которые частенько приезжают к нам, когда мы грустим? – торопливо объясняла миссис Агнело, поглядывая через плечо и выискивая Амалию, которая ей совершенно не нравилась

– Нет, сегодня с нами вражеский разведчик, который все слышит и записывает, поэтому мы будем прятаться от нее, там, где она даже не подумает нас искать, в винный погреб, живо! – тихо прошипела бабушка и Дамиан, хихикнув, быстро побежал, к выходу из гостиной – Амалия, мы с Дамианом немного прогуляемся, поэтому на тебе только Лоретта – сказала миссис Агнело, проходя мимо Амалии, возникшей из ниоткуда, словно привидение и та послушно кивнула, пропуская их.

Машина мучительно долго тянулась по пробкам, или это только казалось, но Энни несколько раз смотрела на свой телефон, ища пропущенные звонки или смс от Кэйла, все же надеясь, что он успеет вовремя. Когда машина затормозила у заведения, Энни удивленно вскинула голову, наблюдая за тем, как дверцу ее машины открывает швейцар.

– Благодарю! – сказала она, выбравшись наружу и, почуяв прохладный ветерок, слегка поежилась

Поднявшись по ступеням в ресторан, в котором было открытие, она удивилась, когда к ней подошел метрдотель, сказав, что для нее место уже забронировано. Зайдя в роскошный зал, она успела только уставиться на то, как много здесь приглашенных гостей и как красиво, можно сказать фантастически, все выглядит. Огромные люстры из хрусталя, ну, по крайней мере, ей так показалось, спускались на высоте пяти метров, и ярко освещали этот чудовищно огромный зал.

Округлые столики, интимная и располагающая атмосфера, живое исполнение и безупречные официанты, все это только прибавляло таинственности и, несомненно, богатства и роскоши этому ресторану, поэтому Энни улыбнулась и осталась довольна тем, что успела на открытие такого красочного места.

– Прошу, пройдите за мной – произнес метрдотель и Энни, кивнув, направилась поближе к импровизированной сцене, радуясь тому, что сможет послушать живой голос

Едва она успела присесть на стул, как к ее шее прижался в поцелуе Кэйл, слегка напугав.

– Как всегда чертовски сексуально выглядишь, нет, сегодня ты даже переплюнула себя, просто ошеломляюще красива! – сказал он, обходя ее и давая знак официанту

– Спасибо, Кэйл, я в таком восторге от ресторана, откуда ты узнал об этом месте? – поблагодарила и спросила она и он усмехнулся

– Только не говори, что ты не смотрела на вывеску, когда заходила? – спросил он, и она удивленно уставилась на него

– И что там? – спросила она, делая глоток воды из бокала

– Там ты…

– Что, прости? – спросила Энни, не совсем понимая его, и он кивнул

– Ресторан назван в твою честь, это мой ресторан, точнее уже твой… – говорит просто Кэйл, приводя Энни в ступор и некий восторг

– Ты серьезно?

– Конечно, тебе нравится? – спросил он, уже зная, потому как она кивала, улыбаясь – Я рад, что мой подарок тебе, пришелся по вкусу! – улыбнулся он и, сделав знак официанту, перед ними возникло ведерко шампанского, а на сцену вышла девушка

Уставившись на нее во все глаза, Энни с удовольствием слушала, как она звучным голосом, начала петь роскошный блюз, от которого все замерли и даже официанты, стали передвигаться медленней и бесшумней, не мешая посетителям слушать ее пение.

Пододвинув фужер Энни, Кэйл слегка, коснулся ее руки, и, показав на него, произнес тост:

– За любовь, побеждающую ненависть! За свет, побеждающий тьму! И за тебя, пленившую сердце чудовища, мое сердце!

Пока он произносил свой тост, Энни неотрывно следила за ним и, когда он замолчал, она едва не расплакалась, чувствуя, что это все неспроста.

– Кэйл, что-то случилось? – спросила она

– Почему должно что-то случиться, чтобы я мог сделать тебе подарок и признаться в своих чувствах? Я не спорю, у нас недавно было легкое недопонимание, и мы слегка повздорили, но все же помирились! – сказал он

Энни кивнула и пригубила из бокала, шампанского, пряча глаза, потому что так и не сказала Кэйлу, зачем на самом деле ходила к Элиа Марино. Но видимо, он чувствовал ее колебания по этому вопросу и спросил:

– Энни, скажи, зачем ты встречалась с ним?

Его вопрос задан спокойным, тихим голосом, но на самом деле, она чувствует, как он злится на нее из-за этого и совершенно не знает, как объяснить ему, что все, что она делает, только ради него.

– Кэйл, прошу, давай не сейчас!

Ее позорное отступление он проглатывает и даже улыбается, но она знает, что он не оставит ее в покое, пока не выяснит все. Пусть так, но пока у нее есть эта передышка, она успокоится, а после, что-нибудь придумает.

Главное, чтобы он не узнал…

– Энни, ты заставляешь меня думать о том, что я невольно натолкнул тебя на мысль об Элиа Марино! – бросил он хмуро, и она рассмеялась, махнув на него рукой

– Ох, Кэйл, какой же ты глупый, ты же знаешь, что кроме тебя я никого больше не полюблю – сказала Энни, смотря на него нежным взглядом, заставляя его улыбаться

Встав со своего места, он подает ей руку и тянет за собой на танцпол. Прижимая ее к себе, Кэйл вдыхает такой родной и любимый аромат, миндаль и кокос, и его улыбка становится шире, потому что он просто не может сдержать в себе это рвущееся чувство любви. Проведя вдоль позвонков, он ловит ее мурашки и то, как тесно она прижимается к нему, кладя ладошки на его плечи, касаясь его грудью, сбивает его с мыслей.

Этот жест не остается без ответа и в его паху, все тут же отзывается, что он, конечно же, демонстрирует ей, ловя ее возмущенный возглас.

– Кэйл!

– Да, Энни? – он упирается в ее лицо недоуменным взглядом и делает вид, что это не он хулиганит прилюдно, заставляя ее стекать по нему, как водичка.

Решив проучить его, она запускает руку ему в волосы, и притягивает к себе для поцелуя, но в последний момент, когда он уже открыл свои губы, она резко меняет заданный курс, и прикасается губами к мочке его уха, обхватывая ее, слегка лизнув языком.

– Энни… – зашипел он, и она почувствовала, как сильно он возбудился – Хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь, у всех на виду? – вдруг рыкнул он и, взяв ее за руку, повел прочь от танцующей толпы и снующих официантов.

Заведя в кабинет, он подтолкнул ее к столу из дерева, заставив хихикнуть.

– Кэйл, там же сейчас надо будет произносить речь! – смеется она уже в голос, замечая, как он стягивает душный галстук и пиджак, бросая все на кресло

– Я думаю, что они справятся и без меня! Здесь есть дама, которая нуждается в хорошей порке – бросает он тихо, расстегивая свой ремень, и Энни гулко сглатывает

– Кэйл, ты же не… – ее лепет прерывается на полуслове, потому что он рассекает ремнем воздух и бляшка ударяется о стол, заставив ее мгновенно отскочить и броситься от него

Конечно, будь она умнее, сразу бы ушла за стол, как только они вошли, потому что реакция Кэйла в миллионы раз быстрее, чем у нее. Едва она повернулась к нему спиной, пытаясь обогнуть стол, чтобы спрятаться, он ловит ее в стальные тиски и, сжав в талии, утыкается в волосы, тяжело дыша.

– Ты помнишь, о том, что я никогда не причиню тебя вреда? – говорит он надрывно и Энни кивает, не в силах говорить – Тогда прекрати дрожать, милая – бросает он, толкая ее на стол и заставляя расставить широко ноги

– Кэйл, прошу…

– Тихо Энни! – шепчет он строго и она затихает, ловя себя на мысли, что дрожит не от страха, а от возбуждения

Его руки начинают свой поход от самых щиколоток, где слегка дотронувшись, срывают с ее губ легкий вскрик, ведя выше. Задрав ей платье, до самых колен, Кэйл ведет ладонью, вдоль бедра и внутренней стороны, собирая легкие мурашки и стон. Облокотившись руками в стол, Энни прогнулась в спине и откинула голову, испытывая приятные чувства, пока Кэйл не начинает покусывать ее ноги, почти у самой развилки, и тут же целовать и зализывать, срывая с ее губ отчаянный стон.

– Кэйл…

Ее шепот и стоны не слышны никому кроме них двоих, потому что за дверью этого кабинета, звучит живой голос, который проникает даже к ним, заставляя ее парить от происходящего. Он поднимается с колен, и проводит ладонью между ног, надавливая легонько на бугорок ее чувственности, заставляя сжать ее и слегка раскачиваться. Она слышит, как он расстегнул ремень брюк и в этот же момент, ее касается налившейся член, которым он водит вдоль складочек, заставляя ее кусать губы в нетерпении. Задрав ее платье, он спускает трусики и очень плавно и нежно входит, срывая ее сладкий вскрик.

– Энни… – шепчет он, касаясь губами ее открытых плеч и шеи, покрывая поцелуями спину и одновременно двигаясь в ней.

Она больше не может оставаться безучастной и откидывается на него, обхватывая его голову руками и пытаясь дотянуться до его губ, чтобы заглушить эту жажду. Он жадно набрасывается на ее искусанные губы и добавляет новых укусов, но ей не больно, потому что он тут же сосет их, с таким удовольствием и нежностью, что она просто не замечает, как начинает кончать, заставляя его быстрее двигаться и издавать неясный рык.

– Моя, моя, Энни ты только моя! – рычит он, кончая в нее, и она дергается, но он не выпускает

– Кэйл, нет, я еще не успела сделать уколы, а если я снова забеременею? – возмущается она, пытаясь вырваться из его хватки

– Никаких уколов! – бросает он, отодвигаясь от нее и застегивая ширинку

– Я не хочу снова сидеть дома, я собираюсь выйти на работу! – ответила она и уставилась на него

– Лоретте всего год! Подожди хотя бы полгода, можешь пока ездить в свой ресторан, и смотреть, как идут дела, я найму толкового руководителя, пока Лоретта не начнет ходить, а потом, смело можешь выходить! – рассуждал он, пока завязывал галстук, а она стояла и просто смотрела на него потерянным взглядом

– Когда ты все это придумал?

Он ничего не сказал, лишь ухмыльнулся и, схватив пиджак кивнул.

– Ты пока приведи себя в порядок, а я спущусь, там должны важные люди подъехать, хорошо?

Энни отвернулась от него и пошла в уборную, закрыв за собой плотно дверь. Облокотившись о раковину, она уставилась на себя в зеркало и горько усмехнулась.

– Ничего не изменилось Энни, ничего!

Ополоснув лицо водой, она поправила прическу и пошла на выход. Задержавшись у лестницы, она облокотилась на нее, устремляя свой взгляд на сцену и проникаясь чувственным голосом певицы. Приглушенный свет, и прожектор, падающий прямым лучом света на нее, приковывал взгляд, а ее голос, душу и тело, заставляя внимать ей и, поддаваться этой безумной волне наслаждения.

Энни настолько увлеклась, что не сразу заметила, что Кэйл встречал гостей, среди которых была молодая девушка, достаточно уверенная в себе, потому что ее алые губы, тянутся в улыбке, а руки в стальной обруч, вокруг его шеи. Поэтому когда она находит его взглядом, ее лицо напоминает маску застывшей мумии, и от нехватки воздуха на глаза набегают слезы, которые она смахивает, отвернувшись.

Ее воинственный настрой можно было учуять еще на спуске, поэтому, когда она подошла к ним, метая молнии на Кэйла и девушку, он не сразу понял, что Энни злится.

– Милая, знакомься, мистер Аламани и его дочь Лусиа!

– Моя жена Энни!

Пожав друг другу руки, Энни и Лусиа схлестнулись глазами и сразу поняли, что неприязнь, возникшая между ними, никуда не уйдет, пока одна из них не исчезнет. Что ж, отойти придется Лусии, потому что своего мужа, Энни, так легко отдавать не собиралась.

Положив руку ему на плечо, Энни пододвинулась так тесно, как смогла и небрежно прошептала, наклонившись к его уху:

– Милый, я, кажется, трусики оставила в кабинете…

Элиа Марино медленно приходил в себя, с трудом открыв веки, он уставился на белый потолок и приборы, которые противно пищали. Повернув голову в разные стороны, он заметил, что рядом с ним никого нет. Кое-как поднявшись с кровати, он вырвал все катетеры, что были прикреплены к его телу и поднялся на ноги. Покачиваясь из стороны в сторону, он ухватился за перекладину кровати и постоял так несколько минут, пытаясь совладать с телом, а после, как только понял, что за дверью, слышны голоса, медленно подошел к ней и приоткрыл.

Мимо его палаты прошли врачи в белых халатах, и он понял, что в больнице, хотя почти ничего не помнит, точнее того, как здесь оказался, последнее, что всплывает в памяти, он разговаривал с Кэйлом Сальери, а после темнота…

Он вышел из палаты и, держась за стенку, пошел к лестнице, он почти дошел до нее, когда увидел, что парень в костюме со стаканчиком кофе идет в его сторону, видимо его надзиратель и, схватив первую попавшуюся медсестру, он просит ее:

– Милая, выведи меня прогуляться, давно не выходил, слегка голова закружилась! – сказал он, положив голову ей на плечо и спускаясь по лестнице

– Может, вам лучше тогда вернуться и полежать еще чуть-чуть, как станет лучше, спуститесь? – предложила она, но он покачал головой, уверенно ведя ее вниз

– Нет-нет, пойдем сейчас – бросил он, внимательно смотря за тем, кто поднимается и спускается по лестнице – Выведи меня через черный ход, а то народу многовато, а я слегка этот… – он не договорил, надеясь, что она поймет, и медсестра кивнула

– Конечно, конечно – запричитала она, сворачивая с главной дороги и ведя его по коридорам

Выйдя на задний двор, он вдыхает свежий воздух и откидывает голову назад, чтобы насытить ее кислородом, отчего она тут же кружится, заставляя его застонать.

– Все в порядке? – спрашивает она и он кивает

– Ты проводи меня на лавочку, я посижу и вернусь назад сам! – говорит он, улыбаясь, и она тает, кивая

Отведя его к лавочке, скрытой от посторонних глаз, она уходит, оборачиваясь несколько раз, и он улыбается, зная, что на него всегда так реагируют, жаль только не та, которая нужна ему больше всех…

Посмотрев по сторонам, он оценивает ситуацию и понимает, что сбежать надо незаметно, и лучше всего это сделать сейчас, пока рядом никого. Он встает с лавочки и неспешным шагом идет к воротам, замечая там охранников, поэтому тут же разворачивается и идет в другую сторону, надеясь пройти незамеченным.

Если его сюда определил Кэйл, то он наверняка расставил своих людей по всему периметру, чтобы он не сбежал, поэтому ему нужна удача и телефон. Заметив приближающуюся парочку к нему, он вежливо попросил их одолжить телефон и набрал Бене, который словно этого и ждал, сразу взяв трубку.

– Мистер Марино? – спросил он, словно знал, кто ему звонит с неизвестного номера

– Бене, пришли машину и одежду, по адресу который я тебе сейчас скину, и оружие! – бросил он хрипло, улыбаясь себе и своей задумке

– Если вы хотите посетить открытие ресторана, они там, вместе – изрек спокойно Бене

– Не сомневался в этом – усмехнулся он и, сказав еще пару просьб, отключился, не забыв написать адрес

– Спасибо огромное – сказал он, и молодые люди улыбнулись в ответ, уходя и оставляя его одного

– Ну что ж Кэйл, ты сделал первый ход, теперь моя очередь – оскалился он, предвкушая этот момент и его лицо

Спустя полчаса, его люди тихо обезвредили людей на входе, сделав это бесшумно, и покинув это место, Элиа, бросил им:

– Ресторан «Энни», живо!

Пока они неслись по городу, он успел привести себя в порядок и умыться из бутылки. Надев смокинг и бабочку, он улыбнулся, глянув на себя в зеркало.

Когда они подъехали, он сказал им быть наготове и, спрятав пистолет себе за пояс, вышел из машины и зашел в ресторан.

Ослепительная роскошь, оглушительный и роскошный блюз, все это предстало перед взором Элиа, который тут же улыбнулся, понимая, что Энни это точно понравилось. И тут же, как по волшебству, он увидел ее, идущую к своему столику, ее волосы подпрыгивали в такт шагам, а лицо пылало как огонь, но она уверенно направлялась туда, едва не сбивая с ног официантов, и он тут же устремил свой взгляд на Кэйла, на котором повисла какая-то сучка.

– Хм, интересно… – бросил он и медленным шагом направился к ее столику, стараясь, чтобы Кэйл обнаружил его не сразу

Идя к ней, он ловил ее напряженную позу, и слегка поникшие плечи, и в нем разлилась злость на Кэйла, за то, что заставил ее скучать, и кажется, ревновать.

– Добрый вечер, Энни! – сказал он, улыбаясь и протягивая ей руку для пожатия

Всего секунда и она понимает, кто перед ней и слегка улыбается, сжимая его руку

– Добрый вечер мистер Марино

– Элиа!

– Элиа – улыбнулась она, и он ответил ей тем же

– Итак, почему героиня сегодняшнего бала грустит, да еще и одна? Неужели ресторан не понравился? – спросил он, оторвав виноградинку от ветки и подкинув ее, словил ртом, заставив Энни еще раз улыбнуться

– Очень понравился, особенно живое исполнение! – сказала Энни

– Не сомневался.

Заиграла медленная композиция и он, встав, протянул ей руку.

– Пока твой муж занят, я могу развлечь тебя! – сказал он, но она покачала головой

– Я думаю, не стоит, Элиа – сказала она и посмотрела на Кэйла, который о чем-то беседовал с отцом Лусии

– А мне кажется, что ему стоит преподать урок того, как не стоит вести себя, когда рядом есть ты, не считаешь? – изрек он, о чем-то думая

– Нет, не нужно

– Боишься его? – спросил он, нахмурившись, и она покачала головой

– Элиа, для тебя это что-то вроде игры, а для меня жизнь, прошу, не делай – спокойно сказала она, теребя уголок салфетки и не поднимая глаз

– Посмотри на меня Энни! – сказал Элиа

Подойдя к ней, он присел на корточки и заметил, что по ее щеке скользит слеза, такая тонкая и прозрачная, почти невидимая и все же она есть…

– Он обидел тебя? – спросил Элиа, сжимая руки в кулаки, и она поспешно смахнув ее, покачала головой

– Нет, что ты…

– Тогда почему я вижу тебя сидящую здесь и плачущую? – не унимался он и она ответила

– Просто как оказалось, мои ожидания это только мои ожидания, и оправдывать их никто не обязан…

– Неужели всемогущий Кэйл Сальери не позволил своей любимой жене работать? – спросил он, и она вскинула на него глаза, подтверждая его слова – Милая, он прав, с твоими глазками это опасно!

Его смех был прерван ударом кулака, которым Кэйл Сальери поприветствовал его

– Добро пожаловать! – его резкий и грубый тон был похож на рык зверя, и похоже он им и был в этот момент, потому что, бросив злой взгляд на Энни, он едва соображал, что находится в общественном месте, стараясь не разнести здесь все к чертовой матери – Домой живо! – бросил он, испепеляя ее на месте и она, вздернув подбородок, ответила

– Я останусь! – твердо и в тоже время со страхом, сказала Энни, понимая, что если сейчас что-то случится, чаша ее терпения переполнится, и она просто уйдет

– Энни, кажется ты… – начал он, но она перебил его

– Кэйл, если ты сейчас не успокоишься, это будет наш последний совместный вечер! – чеканит она, складывая руки на груди и вызывая у Кэйла улыбку, точнее оскал, и это дурной знак

– Хорошо подумала? – спрашивает он, явно задетый ее словами

Она не хочет прощать ему его детские выходки, а еще того, что он распоряжается ею, как вещью…

– Хорошо – ответила она и он, поклонившись в шутливом жесте, покидает ее и Элиа, который успел подняться на ноги и, взяв со стола полотенце, положил в него лед из ведра с шампанским, и приложил к щеке

– Что ж, будем надеяться, что так он приветствует только мужчин!

После этих слов, Энни разревелась, отчего Элиа пришел в замешательство, ничего не понимая

– Кажется, ты не хотела так сказать, верно? – спросил он, понимая, что женщин вообще лучше не понимать

– Почему ты все понимаешь, а она ведет себя как мальчишка, причем глупый? – говорит она всхлипывая

– Ну, может потому что он и есть мальчишка? – спрашивает он и улыбается, но она качает головой

– Элиа! – шепчет она, явно в укор, и он стушевывается незная, как помочь ей

– Энни прости, я не хотел стать яблоком раздора между вами – сказал он, слегка лукавя, потому что этого он и хотел, чтобы они поругались, и она ушла от него, навсегда – Может тебя отвезти домой? – спрашивает он и тут же голос Кэйла прорезает воздух

– Моя жена поедет домой только со мной или ты хочешь, чтобы тебя вынесли отсюда вперед ногами? – спрашивает он, склонившись к нему, отчего Энни замирает в ужасе, а Элиа смеется

– «Топорно» работаешь, Кэйл! Здесь все-таки Энни, мог бы и придержать свой язык… – бросил Элиа, явно забавляясь от того, что Кэйл был в бешенстве

– Кэйл, прошу, поедем домой – пытаясь сдержать его, шепчет Энни и, встав из-за стола, берет его за руку

– Было приятно увидеться, милая! – бросил Элиа, подливая масло в бушующий огонь ревности и злости Кэйла

Не дав ей возможности ответить, Кэйл схватил Энни и повел на выход, едва сдерживаясь, чтобы не вернуться и не раскромсать его на куски.

– Что за «милая»? – бросил он резко, едва они сели в машину, и Энни тяжело вздохнула, ничего не говоря – Часто он так тебя называет? – спрашивает он, схватив ее за шею и, притянув к себе

– Отпусти Кэйл! – говорит она, вырываясь и его рук

– Что, уже не так нравятся мои объятия? – спрашивает он едко

– А ты не обнимаешь…– бросает она, отвернувшись к окну, и он смеется, подкуривая сигарету и выдыхая дым, стараясь успокоиться

– Значит, не обнимаю? – цедит он, выкидывая сигарету и притягивая ее к себе, уже более спокойно и почти нежно

– Нет, Кэйл, не смей! – уворачивается она и он злится

– Как пожелаешь…

Всю дорогу до дома Энни молчит, потому что боится, что если она начнет ему высказывать, все снова закончится ссорой, или хуже, она просто соберет вещи и уйдет. Она этого не хотела, но и мириться с его агрессией и ревностью тоже, поэтому решает промолчать. Едва машина остановилась у дома, Энни выскользнула из нее, и сразу направилась в детскую.

– Энни, нам нужно поговорить! – бросил Кэйл

– Не сегодня, Кэйл

Остановившись у подножия лестницы, он провожает ее злым взглядом и уходит в кабинет, чтобы остыть и дать себе время, не наломать дров в приступе ярости.

Энни зайдя в комнату, увидела, что Амалия слегка задремала в кресле, а Лоретта спит в кроватке. Погладив ее головку, она прикоснулась к ней губами и вдохнула аромат, улыбнувшись.

– Сладкая моя…

– Миссис Сальери, вы уже вернулись? – встрепенулась Амалия и Энни кивнула

– Ты можешь идти Амалия, спасибо огромное!

Кивнув ей, она вышла из комнаты и направилась к лестнице, по которой поднимался Кэйл, со стаканом в руке.

– Добрый вечер, мистер Сальери! – сказала она, затормозив возле него, и он остановился, обдав ее хмурым взглядом

– Куда собралась? – спросил он и она улыбнулась

– Миссис Сальери отпустила меня – прошептала она, когда он поднялся еще на одну ступень, и они почти соприкоснулись

– Я тебя не отпускал, Амалия – говорит Кэйл, наклонившись к ней, слишком близко, отчего она едва дышит – Нам с миссис Сальери необходимо поговорить, поэтому вернись к Лоретте и не выходи из комнаты, пока я или она не придем, и не скажем тебе, что ты можешь уйти – отчеканил он, глотнув из стакана и уходя прочь, оставляя ее в полной растерянности

– Как скажите, мистер Сальери – едва шепчет она, следуя за ним

Зайдя в комнату и, застав Энни у кроватки Лоретты, он салютует ей бокалом и присаживается в кресло, наблюдая за ней.

– Кэйл, я хочу побыть одна – цедит Энни

– Печально, потому что я планирую поговорить, сейчас – чеканит он и в комнату входит Амалия, слегка стушевываясь от напряжения

– Простите миссис Сальери, но мистер Сальери, сказал, чтобы я осталась – извиняющим тоном говорит она, и Энни кивает, слегка улыбаясь ей

– Хорошо

Погладив еще немного Лоретту, она вздыхает и выходит из комнаты, направляясь в комнату Дамиана, который спит, обняв свою любимую книгу, про мышонка. Поцеловав его, она возвращается в их с Кэйлом спальню, и начинает переодеваться, снимая с себя побрякушки и платье.

– Энни скажи мне, куда ты собиралась устраиваться на работу? – вдруг неожиданный вопрос Кэйла, заставляет ее едва ли не подпрыгнуть на месте

– Это имеет значение? – спрашивает она, пытаясь отвлечь его, но он словно чувствует, что все не так просто и спрашивает снова

– Итак, я не слышу ответа! Впрочем, хочешь, я отвечу? Я так думаю, что ты встречалась с Элиа Марино, как раз по этому вопросу, хочешь устроиться к нему? – спрашивает он, глотнув из стакана и сжимая его – Кем? – спрашивает он, смотря на нее пристальным взглядом, и она вздыхает

– Кэйл, я…

– Кем, Энни? – рычит он

– Помощником!

– Хм, я, значит, подарил тебе ресторан, в котором ты сама хозяйка, а он предложил тебе работу помощником, и ты согласилась? – вдруг тихо, почти ласково, спросил он, улыбаясь при этом

– Нет, Кэйл, все не так… – начала Энни, но он перебил ее, швырнув стакан о стену

– Никогда, я не позволю тебе этого Энни! – заорал он так громко, что окна задрожали, и она испугалась, что он мог разбудить детей

– Кэйл, тише

– Какого черта, Энни! Что мне сделать, чтобы ты не приближалась к нему? Запереть тебя? Связать? Избить? Что? – продолжал орать он, и Энни двинулась к нему, в надежде успокоить его

Подойдя к нему, она обхватила его лицо в свои ладони и притянула к себе, упираясь в него лбом.

– Любить меня, просто любить! – шепчет она и он скалится

– А что я, по-твоему, делаю? Я так сильно люблю тебя, что иногда мне хочется причинить тебя боль, вот как сильно я люблю тебя… – бросает он

– Кэйл, прошу, успокойся, я люблю тебя, только тебя!

Он закрывает глаза, пытаясь поверить ей, но перед его взором тут же проносится картина того, как Элиа Марино зовет ее милой, отчего у него тут же сносит голову.

– Хочешь, чтобы я убил его? – вдруг спрашивает он, удивляя ее своим спокойным тоном

– Ты что Кэйл, нет, конечно!

– Он нравится тебе? – вдруг спрашивает он, и она хочет что-то сказать, но на полуслове замолкает, и он неправильно истолковывает ее слова, мгновенно зверея

– Убью! – шепчет он, сдавливая ее талию, заставляя вскрикнуть

– Кэйл, больно!

– И мне больно, Энни – цедит он, впиваясь в ее губы, жестоким поцелуем, от которого она в ужасе пытается вырваться, но лишь сильнее вязнет

Его напор продиктован злостью, яростью и ревностью, поэтому она прекрасно осознает, что ничего хорошего из этого не выйдет, и пытается донести до него это, вырываясь из его рук.

– Пусти Кэйл! – кричит она, когда он с губ переключается на шею, едва не заставляя потерять голову

– Никогда Энни, ты моя, только моя – шепчет он в приступе бешенства

Энни понимает, что не сможет ничего с ним сделать и когда чувствует, что его рука опустилась вниз, ныряя под трусики, она изворачивается и бьет его прямо в пах, заставляя согнуться пополам. Почувствовав свободу, она бросается прочь из комнаты, но он настигает ее в два счета и припечатывает к стене, причиняя боль.

– Не правильный ответ, милая – рычит он ей в ухо, прикусив мочку

– Не смей Кэйл, я не прощу тебя – бросает она и он смеется

– Плевать

Его дикий напор рождает в Энни такую сильную злость, что она просто бьет его по лицу наотмашь, и отталкивает от себя, когда он слегка застывает на месте, от ее действий.

– Кажется, ты сказал, что никогда не возьмешь меня силой, интересно, чтобы сказала Камилла, видя это сегодня – сказала она и, пошатываясь, направилась к выходу

Ее душили слезы, но она упорно смахивала их, пока не добралась в комнату к Дамиану, и не дала им волю, закрывшись в ванной комнате. Если раньше Кэйл вел себя адекватно, то сейчас это становилось похожим на то, как вел себя с ней Лоренцо, одержимо, неконтролируемо, что пугало ее до ужаса. Спустя полчаса рыданий она залезла под душ и смыла с себя косметику, и неприятные воспоминания этого вечера, надев пижаму, она вышла из ванны и, пройдя тихонько в комнату Лоретты, отпустила Амалию и, взяв ее на руки, прошла в комнату к Дамиану. Положив ее рядом с собой, она легла на небольшую кровать, которую они приготовили для Дамиана, когда он подрастет и, посмотрев, как тот спит в своей кроватке, она снова вернулась взглядом к Лоретте.

Пока она была беременна, Кэйл сдувал с нее пылинки, и никогда не позволял себе сделать ей больно, а теперь, он только и делает, что проявляет по отношению к ней жестокость и агрессию. Мириться с этим Энни не собиралась и решила утром поговорить с ним и решить все. Если он не перестанет изводить ее, она просто уйдет, заберет детей и исчезнет, словно ее никогда и не было. Забывшись под утро беспокойным сном, она даже не услышала, как Лоретта проснулась, плача от голода и, конечно же, не почувствовала, как Кэйл, помог Лоретте найти путь к своей «соске», расстегнув ей пару пуговиц на кофте.

Наблюдая за тем, как с интересом она причмокивает и сосет грудь, смотря на него явно с укором, он чувствует вину и просит прощения.

– Прости детка, мы с мамой вчера снова поспорили!

Подняв на Энни свой взгляд, он замечает, что ее лицо опухло от слез, и отводит глаза, возвращаясь к личику дочери и ее пухлым щечкам.

– Я так люблю тебя Энни, что не могу видеть, как к тебе кто-то притрагивается, зверея в момент, чудовище внутри меня только и ждет шанса вырваться на свободу, заставив страдать ни в чем не повинных людей! Я не извиняю себя, нет, но прошу, не бросай меня, если ты уйдешь, я не смогу без тебя, ты же знаешь, что, такого как я, сможешь любить только ты! Ты знаешь, я никогда не говорил тебе, но после смерти Камиллы, ты лучшее что у меня есть, и дети тоже, но ты… ты мой космос, моя вселенная, мой мир! Если ты уйдешь и оставишь меня без своей орбиты, я сверну с намеченного курса и устрою апокалипсис мирового масштаба, и это не угроза, нет, это факт, потому что оно только и ждет того момента, когда я потеряю голову и сорвусь. Прости Энни! – шепчет он, нежно касаясь ее щеки и поднявшись, забирает Лоретту, которая успела наесться и уставиться на него

– Пошли милая, дадим маме поспать!

Едва он закрывает дверь, с глаз Энни сбегают слезинки, которые она так долго сдерживала, боясь спугнуть его такие душевные излияния.

– Идиот… – шепчет она

Пытается разозлиться на него, но не получается, и она всхлипывает, закрывая глаза.

– Какой же ты дурак, Кэйл Сальери!

Она встает и принимает душ, а после надевает красное платье в мелкий горошек, волосы стягивает резинкой, придавая им слегка небрежный вид, но становясь от этого, только милее и спускается вниз, намереваясь игнорировать Кэйла. Заметив их у островка, где хлопотала Амалия, она подходит к ним и, подхватив бегущего ей навстречу Дамиана, целует и здоровается со всеми, избегая прямого контакта с Кэйлом, который только этого и ждет.

– Доброе утро, Энни! – говорит он, и она кивает ему, отворачиваясь

– Кофе есть? – спрашивает она у Амалии, и та кивает

Поцеловав Лоретту, которая была на руках Кэйла, она обходит стол и, достав кружку, наливает себе кофе, а после, взяв бокал, идет на террасу, где садится в кресло вместе с сыном, и спрашивает:

– Как спалось милый? Я вчера заходила к тебе, но ты уже спал, что делал с бабушкой, пока нас не было? – спрашивает она и он качает головой – Не хочешь рассказывать? – спрашивает Энни, прекрасно зная, что они с бабушкой могли похулиганить, в ее стиле – Скажи мне, вчера приходили стриптизеры? – спросила она и он, вскинув голову замер, а после кивнул

Усмехнувшись тому, что бабушка всегда бабушка, она гладит его по голове и, прислонив его к своей груди, шепчет ему, как сильно она любит его, пока к ним не присоединяется Кэйл с Лореттой. Дочка тут же начинает кукситься и плакать, поэтому ей не остается ничего, как взять ее на руки, но и Дамиан уходить не хочет, обняв ее за шею.

– Милый, может, ты посидишь с папой? – спрашивает Энни и он качает головой

– Нет, я хочу с тобой! – говорит он, уткнувшись ей в шею

– Дамиан, Лоретта хочет, есть, мне нужно покормить ее – говорит Энни, наблюдая за Кэйлом из-под ресниц, ожидая, что он сейчас скажет, что дочь наелась, но он молчит и она, спустив плечо у платья, оголяет грудь, прикладывая Лоретту, которая тут же начала причмокивать, щипая ее за кожу.

Дамиан прислоняется к ней с другой стороны, и она бросает взгляд полный мольбы на Кэйла, который как зачарованный, уставился на ее грудь. Теперь понятно, почему он промолчал, хотел увидеть ее голой.

– Кэйл, может, возьмешь Дамиана, пока я кормлю Лоретту, и дашь мне хоть какую-то возможность попить кофе? – бросает она грозно и он тут же спохватившись, забирает сына, а она улыбается

– Один ноль, в мою пользу! Еще посмотрим, кто кого…

Конечно, Элиа знал, что Кэйл Сальери никогда в жизни не разрешит Энни работать, тем более у него, поэтому он отчаянно пытается найти способ надавить на него. Внезапно появившийся Бене, опускает перед ним чашку с кофе и утреннюю газету, заставляя оторваться от тяжелых мыслей.

– Кэйл Сальери вчера произвел фурор на открытие своего же ресторана! Наш человек успел сфотографировать вашу, так, скажем, «встречу», и это на первых страницах сегодняшнего выпуска – спокойно изрек он, складывая руки на груди

– Отлично Бене – засмеялся Элиа

– Бене, скажи мне, как долго ты работаешь у меня? – вдруг спросил он

– Сколько вас помню, сначала работал у вашего отца, теперь у вас

– Как считаешь, Энни Сальери сможет укротить нашего зверя? – усмехнулся он и тот пожал плечами

– Возможно, но как вы сами и сказали, Кэйл зверь, поэтому может с легкостью перегрызть нашей пташке горло, посмотрим, как далеко он сможет зайти…

– Нет, Бене, он ей не причинит вреда, иначе я сотру его в порошок, надо что-то придумать, скажем, слегка подтолкнуть его, в его «падении»! – засмеялся он и, отпив из чашки кофе, взял газету, смотря на снимок

Энни была в нем, словно в эпицентре взрыва, с прижатой ладошкой к губам, застыв в ужасе от действий своего мужа. Конечно, он сам смотрелся не выгодно в данном эпизоде, но он видел лишь ее, пусть и со страхом в глазах, но она была чертовски красива и сексуальна.

Кэйл, дурак, если думает, что она будет прощать ему его грубость. Быть может и будет, но только пока она оправдана…

Он еще не знал, что конкретно предпримет, но уже сделал первые шаги к тому, чтобы она, как можно скорее начала у него работать личным помощником. Ему хотелось видеть ее, каждый день, смотреть, как она злится или говорит, чувствовать ее аромат, ловить ее улыбку и смех…

Все это смахивало на какой-то странный бзик, но для него это была целая жизнь. Эти несколько лет он только и делал, что наблюдал за ней издалека, не надеясь когда-нибудь познакомиться, пока случайная встреча не свела их друг с другом, и спасибо надо сказать за это, самому Кэйлу, который, не зная этого, сам толкнул ее к нему…

Тот день он помнит до мельчайших подробностей, потому что следил за ней. Она была такой красивой в своем комбинезоне цвета хаки, катающей коляску с полугодовалой Лореттой, на набережной, что он подошел к ней, заставив ее слегка испугаться.

– Простите меня, но вы очень похожи на свою мать! – сказал он, зная прекрасно, что она поведется на это

Что и требовалось доказать, она подняла на него удивленный взгляд и спросила:

– Вы знаете мою маму? – спросила Энни, и он кивнул, не в силах сказать ей, что она уже умерла

– Да, я знал ее – сказал он и тут же поправился – Мы встречались в прошлом несколько раз, она рассказывала мне о вас с сестрой, правда у меня нет ее фото, но вас я узнал! Вы очень красивая, Энни…

Ее смущение привело его в восторг, а посыпавшиеся следом вопросы в ступор.

– Давно вы видели мою маму? Как она поживает? Вы не могли бы мне дать адрес, где она живет, хочу навестить ее… – спрашивала Энни

– Энни, она уехала за границу, я помог ей! Она, скажем так, нуждалась в лечении, и я организовал ей его, простите за такие новости, но будет лучше, если она подлечится, а уж после вы навестите ее! – сказал он

Незная, почему он соврал и не сказал правду, но ее глаза в тот момент, полные слез, тоски, боли и какого-то отчаяния, вызвали в нем противоречивые эмоции.

Он сжал ее руку, в дружеском жесте и его словно ударило током, он уставился на нее, пока она вытирала набегающие слезы, и не мог поверить, в то, что он рядом с ней, так близко, что может прикоснуться.

– Меня зовут Элиа, Элиа Марино! – сказал он, сжимая ее ладонь

– Энни Сальери! Ну, вы наверно уже знаете это… – улыбнулась она и он замер

Ее глаза, наполненные слезами, отражали бушующий океан и солнечные лучи, скользящие по ее лицу, проникали прямо в его сердце, наполняя его таким светом, что ему было больно на нее смотреть. Прикрыв глаза, он пару раз выдохнул, прежде чем открыть их и заметить, что она пристально разглядывает его.

– Энни, мы можем сходить выпить кофе? – предложил он, и она согласно кивнула

– Да, но только не сегодня! Мне пора возвращаться, иначе муж начнет искать… – сказала она и хмуро уставилась на экран телефона, который словно по волшебству разразился звонкой мелодией.

Успев заглянуть, он увидел одно слово «Кэйл», и она тут же скинула вызов, опуская телефон на дно сумки, отчего у него непроизвольно замерла улыбка на губах.

– Я могу вас подвезти? – предложил он, и она покачала головой

– Нет спасибо, мы на машине! Мистер Марино, я бы очень хотела услышать о маме, если можно, давайте завтра на этом же месте? – предложила Энни, и он согласно кивнул

Если бы она только знала, каким счастливым сделала его в тот момент.

– Я буду ждать тебя…

Вернувшись из воспоминаний, он снова улыбнулся тому, как ловко он все разыграл, плетя паутину лжи, и пусть это не хорошо, но кто сказал, что он должен поступать правильно?

Он делает то, что считает правильным и нужным для себя в первую очередь, потому что не может дождаться того момента, когда она станет его. Когда он завоюет ее сердце, она простит ему его ложь, когда полюбит его!

– Звонок из Бразилии! – проговорил Бене, протягивая ему трубку и вновь бесшумно исчезая

– Слушаю? – говорит он, сменяя маску влюбленного на маску хищника

Его разговор длится целый час, и за это время на его телефон приходят фото Энни, которые он тут же открывает. Вот она смеется рядом с Дамианом, у бассейна, читая ему книжку, а здесь ее платье слегка задирается и он может заметить полоску ее нижнего белья, но игнорирует, замечая в кадре Кэйла с дочерью. Он садится рядом с ними на лежак, и щекочет сына, заставляя того, вертеться и задирать платье Энни еще больше.

– Ах, Кэйл, ты все настолько упрощаешь… – улыбается Элиа

– Что, простите? – спрашивает абонент на другом конце провода

– У меня появились дела, перезвоню! – бросает он раздраженно и отключается

На следующих кадрах, Кэйл резко встает и опускает ей платье, а после смотрит прямо в объектив, замечая его человека.

– Черт… – бросает он и набирает номер, слушая длинные гудки

Швырнув телефон, он вновь рассматривает фото и понимает, что сегодня их не так много как обычно, а после получает смс и видео.

«Твой человек сделал эти фото по твоей просьбе, а это видео сделано по моей…Готов?»

К.С.

Открыв видео, первое, что он услышал, это жуткие крики, а после и неприятные кадры, на которые он смотрел с некой брезгливостью, потому что крови было ужасно много, особенно от выколотых глаз. Человек, просто трепыхался от боли, привязанный к стулу, а Кэйл вертел в руках фотоаппарат, говоря при этом:

– Он успел скинуть тебе лишь часть, остальные я удалил! Как долго ты следишь за нами? Ты что маньяк-онанист? Что ты делаешь с этими фото? Дрочишь? Ставишь в рамку и смотришь как мазохист, зная, что она не твоя и никогда ею не будет? Что ж, раз уж ты любишь такое времяпрепровождение, я могу помочь с этим… – на этом видео заканчивается, оставляя Элиа в неком предвкушении

Он знает, что сделать, чтобы вызвать в Кэйле сильные эмоции и просто пишет смс.

«С чего ты взял, что я слежу за вами? Я слежу только за ней…»

Э.М.

Он долго смеется, прекрасно зная, что Кэйл в бешенстве и радуется этому, потому что однажды, он совершит ошибку, когда будет зол, и тогда он будет готов.

Кэйл был рад тому, что Энни пошла с Дамианом к бассейну, прекрасно зная, что этот дьяволенок не сможет долго оставаться спокойным, поэтому предвкушал легкое дурачество с его стороны. Подойдя к ним с дочерью, он присел на соседний лежак и стал наблюдать за ними. Энни читала ему книжку, пока он поглаживал ее по руке, перебирая волосы, отчего у Кэйла развилось некое чувство зависти, потому что сын может прикоснуться к ней, а он нет.

Для него, она выстроила неприступную стену, за которой пряталась от него…

Он пропустил тот момент, когда Дамиан сильно разыгрался, задирая Энни платье, думая о своем и, конечно же, был не готов к тому, что увиденное может возбудить его так сильно, что он едва сдержался, чтобы не прогнать сына и не завалить ее прямо там. Но учитывая, что Лоретта сама ходить еще не умеет, ему пришлось сделать пару глубоких вдохов и отвести взгляд.

Именно в этот момент, он и заметил вспышку фотоаппарата, который щелкал полуголую Энни, в ее черных кружевных трусиках, заставляя Кэйла звереть на глазах и броситься к ним, поправляя ей платье. Передав Энни дочь, он быстрым шагом сбежал со ступеней и пошел по газону в направлении паренька, которого уже скрутили, и несли в машину.

– Кэйл? – удивленно позвала Энни, но он даже не обернулся, уходя из дома

Пожав плечами, она перехватила по удобней Лоретту и, встав с лежака, сказала сыну:

– Дамиана, пойдем, перекусим что-нибудь посущественней кофе, например кашу или бутерброд с сыром?

– С сыром?!

Глаза Дамиана загорелись так сильно от одного слова сыр, что Энни невольно рассмеялась.

Пока Энни с детьми плотно завтракала, Кэйл в бешенстве избивал парня, попутно выясняя, кто приказал ему это сделать.

– Скажи, это Элиа Марино приказал тебе следить за мной? – спрашивал он раз за разом – Если скажешь да, я пощажу тебя! – вдруг улыбается Кэйл, но совсем не по-доброму

– Да, это он приказал – еле выговорил парень, выплевывая зубы

– Ты успел отправить хоть что-то? – спрашивает Кэйл, слегка нервничая

– С фотоаппарата нет, а с телефона да, несколько фотографий… – шепчет он и лицо Кэйла наливается бешенством, догадываясь, ЧТО он мог ему отправить

– За то, что ты сказал правду, я оставлю тебя в живых, как и обещал… – сказал он, отходя от него – Но за то, что ты посмел смотреть на мою жену, и за то, что снимал в такой интимный для нас момент, я лишу тебя того, что приносит тебе этот доход… – улыбается он, кивая своим подчиненным и те, схватив его и зажав, начинают выкалывать ему глаза, заставив нечеловечески заорать

Отойдя от него, он кивает охраннику и тот снимает все на камеру, а Кэйл отходит к окну, смотря на пустырь, куда они приехали спустя полчаса, после съемки.

– Сука!

Спустя пару минут он присылает Элиа смс и видео, а после получает ответ от него и с треском разбивает телефон, злясь на себя, охрану и всех, кто хоть как-то замешан во всем этом.

– Хочешь войны? – цедит Кэйл, прислонившись к стеклу лбом и тяжело дыша, после того, как размолотил половину стены

Его душит злость, ярость и отчаяние, потому что он понимает, что если не успокоится, снова наломает дров, или еще хуже, подставит себя, ведь именно этого Элиа Марино и ждет.

– Джино, скажи, как быстро наши люди смогут организовать перехват его товара? – спрашивает Кэйл, набрав его по телефону

– Смотря когда у него поставка, и где? – говорит Джино

– Сегодня, в полночь в порт Палермо приходит судно с его товаром, хочу, чтобы парни забрали его, весь! – бросил он грозно

– Но, Кэйл, как же… – начал Джино

– Джино, я сказал сегодня и весь!

Услышав его рык, Джино решил не злить его, и коротко сказав, что они все сделают, отключился.

Сказав все что необходимо, Кэйл сел за руль и подкурив сигарету, глубоко затянулся, включая музыку. Его уже давно не волновали чьи-то жизни, потому что он считал, что человек, который посмел покуситься на его семью и его личную жизнь, жить не хочет, поэтому, не мучаясь угрызениями совести, он выехал на трассу и, набрав номер Энни, стал ждать, когда она возьмет трубку.

– Кэйл, что-то случилось? – спросила она шепотом

– Лоретта спит? – спросил он в ответ

– Да, укладываю…

– Энни, я хочу с тобой поговорить, если можешь, спустись ко мне в кабинет, как только уложишь дочку, я уже еду – сказал он

– Хорошо

Подъехав к дому, он прошел в кабинет и понял, что Энни еще нет, хотя времени прошло уже достаточно, видимо Лоретта капризничала, поэтому все затянулось. Робкий стук в дверь и он поворачивает голову на открывающуюся дверь.

– Чего тебе Амалия? – спрашивает он

– Мистер Сальери, я хотела бы узнать, нужна ли вам еще сегодня? – спросила она

Переминаясь с ноги на ногу, она казалась совсем юной и застенчивой, в этих коротких шортиках и белой маечке, сквозь которую просвечивали соски, и лишь глаза выдавали в ней змею-искусительницу, призывно зовущую и жаждущую обладать.

– Если моей жене ты не нужна, то можешь идти, но сначала спроси у нее, и еще, будь добра одеваться прилично, все-таки ты работаешь няней, а не проституткой! – бросил он, и отвернулся, не замечая ее оскорбленного взгляда и красных щек

– Миссис Сальери, я вам еще нужна? – спросила она, замечая в дверях Энни, и та отрицательно покачала головой

– Нет, Амалия, можешь идти – сказала она, замечая, что няня слегка напряжена

– Проходи милая – сказал Кэйл, подходя к ней и закрывая за Амалией дверь, успевая заметить ее полный ярости взгляд

Пройдя к столу, он наливает себя коньяк и залпом выпивает, вызывая у Энни изумление и смешок.

– Кэйл, сейчас только полдень!

Ее улыбка для него как глоток свежего воздуха и он улыбается в ответ, понимая, что возможно она не так уж и сильно злится на него за вчерашнее.

– Энни прости меня, я повел вчера себя грубо и некрасиво, не только по отношению к тебе, но и к…нему! – сказал Кэйл, с трудом переведя дыхание – Я понимаю, что не смогу запретить тебе, и если захочешь, ты, конечно, можешь работать где угодно, но только не у него – сказав это, он повернулся к ней, и вперился в нее тяжелым взглядом

– Почему? – простой вопрос, но оттого как он задан, его неумолимо берет злость, но он сдерживается

– Потому что он неравнодушен к тебе!

– С чего ты это взял? – спросила она, и тут же опустила глаза, понимая, что он прав

– Я вижу, что ты и сама догадывалась об этом, скажи, ты делала это специально, чтобы вызвать во мне ревность или он нравится тебе? – спросил Кэйл, боясь услышать ее ответ

– Кэйл, я тебе уже говорила, что люблю только тебя! – положив ногу на ногу, сказала Энни, и Кэйл, заметив ее жест, тут же уставился на ее ножки, которые выглядывали из-под платья, дразня его

– Энни… – начал он, но ту же замолчал, заметив, как она опустила ногу на пол и слегка расставила их, задирая, подол и обмахиваясь им

– Сегодня жарко, правда? – спрашивает она, хлопая своими огромными голубыми, как блюдца, глазами, и он забыл, что хотел сказать, опускаясь в кресло напротив – Кэйл, я тут подумала, может… – ее слова, словно колыбельная для Кэйла, потому что он настолько увлекся разглядыванием ее белья, точнее его полного отсутствия, что совершенно не слышит, что она ему говорит

– Энни… – гулко сглатывает он, и поднимается с кресла, но она опережает его, вмиг оказываясь у двери

– Я рада, что ты согласен – улыбнулась она и вышла, а он в растерянности застыл

– Что? Энни вернись! – рыкнул он явно недовольный тем, что продолжения не будет, и она о чем-то спрашивала, но он не слышал – Твою мать! – прошипел он и, налив еще стакан выпил, присаживаясь назад в кресло, усмехаясь тому, как ловко она обвела его вокруг пальца – Глупец… – усмехнулся он, ругая себя

– Рада, что ты действительно так думаешь! – сказала Энни, стоя у двери и теребя подол своего красного платья

– Дразнишь? – усмехается он, и она кивает, подходя к нему и улыбаясь

– Иногда полезно – бросает она лукаво, и он вскидывает на нее глаза, ловя за руку и усаживая к себе на колени

– Энни, ты сведешь меня с ума! – шепчет он глухо, потираясь об нее, как кот и она, обхватив его за голову, лохматит его короткие волосы, улыбаясь как ребенок – Энни – шепчет он, кусая ее за сосок, и она вскрикивает, пытаясь подняться, но он не позволяет

Он отодвигается, смотря на нее, и она касается его глаз губами, скользя по щеке, прямо к губам, где сосредоточена вся ее жизнь, ее смелость и боль, ее страхи, счастье и наслаждение…

– Кэйл, пообещай мне, что не обидишь меня, как бы сильно ни был зол! – шепчет она, пока он, сунув руку ей под платье, пытается достигнуть эпицентра ее чувственности, не забывая при этом, целовать ее шею и грудь, сжимая до боли в объятиях.

– Энни, это нечестно, не сейчас… – говорит он, но она отрывается от него и он стонет, рыча – Обещаю…

Обещания, сказанные в пылу страсти, наслаждения, страха или злости никогда не позволят своему хозяину, исполнить их, как бы сильно он не старался, потому что все обещания данные в этот момент, не подвластны ни логике, ни разуму, сплошные чувства…

Ее робкий стук в дверь, он бы и не услышал, если бы она не вошла следом в кабинет. Подняв глаза, он уставился на нее и недовольно скривился.

– Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть на работе? – спросил он, и она покачала головой

– Они отпустили меня, и уединились в кабинете, надеюсь не надо объяснять тебе зачем? Ты уже большой мальчик, должен догадаться… – ехидно ответила Амалия, подходя к бару и наливая в стакан коньяк

– Почему ты ничего не сделала? – рыкнул он на нее

– Что именно? Скинуть ребенка со второго этажа? – усмехнулась она

– Могла бы разбить что-то или ворваться к ним и сказать, что видела кого-то во дворе, не мне тебя учить, что нужно делать! Ты сама согласилась на это, забыла? – бросил он грубо, и она скривила губы

– Элиа, мне надоело строить из себя влюбленную в него дурочку, только и ждущую, когда он захочет трахнуть меня! Я его ненавижу, ненавижу всеми фибрами души, за тебя… – страстно закончила она, ставя бокал и подходя к нему

Обняв его за шею, она приблизила к нему лицо, вдыхая его парфюм и на миг, закрывая глаза, пытаясь хоть на минутку почувствовать себя той, которую любят.

– Амалия, мы уже говорили с тобой об этом! – отчеканил он, снимая ее руки с себя, и она горестно выдохнула

– Я люблю тебя, Элиа! Люблю безмерно, прошу, дай нам шанс, дай МНЕ шанс… – просит она, обхватив его со спины и прижимаясь всем телом, но он снова сбрасывает ее руки, и отходит к окну

– Я не люблю тебя! – говорит он, и она еле сдерживает слезы

– Тогда скажи мне кто она? Кого ты так сильно любишь, что не замечаешь меня? – спрашивает она

Его молчание, она расценивает как вариант, что возможно никого и нет, но что-то подсказывает ей, что здесь замешана другая женщина…

– Я знаю ее? – продолжает она и он поворачивается к ней

– Амалия иди домой, поспи! А потом возвращайся на работу и найди мне что-то, что поможет прижать Кэйла Сальери к стенке, тогда и поговорим! – бросает он в конце, давая ей призрачную надежду

Но для нее это все равно, что лишний глоток воздуха, которого больше негде взять и она улыбается ему, а после целует в щеку, и уходит

– Глупая девчонка – цедит он, и тут же забывает про нее, потому что на его телефоне раздается звонок от Энни

– Элиа, добрый день, мы можем встретиться сегодня? – спрашивает она и он кивает

– Привет Энни, конечно, о чем речь! Где?

– Может в кафе «Бристоль»? У них вкусные десерты… – предлагает она, и он улыбается, как кот, слизавший сметану

– С удовольствием

– Тогда через час, в кафе – говорит она и отключается, а он едва сдерживается, чтобы не начать отплясывать

– Наконец-то, сегодня я заставлю тебя дать мне ответ – говорит он вслух и направляется в комнату, чтобы принять душ и приготовиться к встрече

***

Энни сидела у окна, и смотрела на Кэйла, который играл с Дамианом в мячик на газоне, и улыбалась, прекрасно зная, что это означает для сына, который отца видит очень редко, поэтому и не мешает им, оставляя их наедине…

Она решает пойти на встречу с Элиа в брючном комбинезоне шоколадного цвета. Волосы заплетает в рыбий хвост, и перебрасывает их на один бок, оставляя несколько прядей у лица. Шпильки, сумка в тон и Энни уже стучит каблучками по лестнице, стараясь скрыться от всех, но ее мечтам не суждено сбыться, потому что Кэйл ловит ее на выезде из дома, останавливая машину у ворот и тем самым не давая возможности избежать неприятного разговора.

– Ты куда? – спрашивает он, заглядывая к ней, и она смотрит ему прямо в глаза

– Мы договорились с Элиа встретиться в кафе, чтобы обсудить дальнейшее сотрудничество… – говорит она спокойно, хотя сердце стучит так громко, а спина взмокла от страха

– Почему мне не сказала? – говорит он с укором и она опускает глаза, боясь того, что начнет сейчас перед ним оправдываться

– Получилось спонтанно – только и сказала она, и он хмыкнул

– Ну, хорошо, я могу спросить, где ты будешь? – его тон спокоен, и Энни невольно всматривается в его лицо, пытаясь найти в нем зачатки ярости, но, увы, ничего

– Кафе «Бристоль», Кэйл я… прошу, верь мне, со мной все будет в порядке, обещаю – просит она и он кивает, улыбаясь и кивая охране

– Позвони, как соберешься ехать назад – бросает он, и едва стоит ей отъехать, он бросает охране

– Кафе «Бристоль», следить за ней, как за зеницей ока и, конечно же, оставаться незаметными – цедит он, пылая от ярости и те дружно кивают, садясь в машину и выезжая

– Прости милая, но я ему не доверяю!

Следующие два часа, он был как на иголках, смотря на телефон и ожидая звонка, успевая при этом играть с сыном и дочерью, которая проснулась и лежала, разговаривая с ними на своем языке.

– Папа, а куда мама уехала? – спрашивает Дамиан и Кэйл снова смотрит на телефон

– У нее важная встреча… – говорит он и хмыкает – Но по мне, пусть лучше бы ее не было!

– Пап, можно я сегодня с вами лягу? Мне вчера приснился плохой сон, и я долго не мог уснуть – просит он и Кэйл гладит его по голове

– Что тебе снилось? – спрашивает Кэйл, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей об Энни и Элиа

– Мне снилось, что вы снова ругались с мамой, и она сказала, что уходит от нас – шепотом сказал Дамиан, смотря на отца, и тот уставился на него

– Дамиан, скажи, ты, что вчера слышал, как мы спорили с мамой? – спросил он, нахмурившись, и Дамиан покачал головой

– Нет, я слышал, как она плакала, когда пришла ко мне в комнату – ответил он и Кэйл мысленно дал себе подзатыльник

– Прости сынок, мы вчера поспорили и я слегка накричал на маму, но сегодня попросил прощение и пообещал, что больше так делать не буду, поэтому не думай о плохом, она нас любит и никогда не уйдет, особенно от тебя и Лоретты! – сказал он, тяжело выдохнув

– А от тебя? – вдруг спросил он и Кэйл хмыкнул

– Нет, от меня не уйти, только если я сам отпущу – говорит Кэйл и притягивает сына к себе, зарываясь в его густые кудряшки и начиная щекотать его

– Хватит пап, хватит, я боюсь щекотки! – кричит сын, смеясь и Кэйл улыбается

– Как и я!

***

В кафе не очень много народа, но она выбирает столик у окна, где их сразу не увидишь и можно спокойно поговорить, зная, что никто не подслушает. Присев на стул, она удивленно окинула взглядом помещение, ища Элиа Марино.

Он возникает из ниоткуда, протягивая ей, роскошный букет красных роз и она улыбается, пусть и не любит их, но ей приятно.

– Спасибо

– Прости, это так банально, знаю, но времени было слишком мало… – кается он, и она улыбается еще шире

– Прощаю

– Может, выпьем чего-нибудь? – спрашивает он, и она отрицательно качает головой

– Мне нельзя

– Догадываюсь, что причина слишком «мала и неразговорчива»? – смеется он и она улыбается, кивая – Тогда, перекусим? – протягивает он ей меню, и она заказывает легкий салат и десерт с кофе

– Бокал вина Ornellaia Bolgheri DOC Superiore одна тысяча девятьсот девяносто пятого года, пожалуйста! – говорит он официанту, протягивая меню

– Простите, но оно продается только в бутылках! – отвечает официант и Элиа кивает

– Неси – официант исчезает, а Энни смотрит на него, не зная о чем начать разговор, и Элиа приходит ей на выручку.

– Ты знала, что Тосканский регион Маремма, со своим необузданным прибрежным климатом, использовался до этого лишь для выращивания простых сельскохозяйственных культур, таких как, например, картофель и рис? Сложно было предположить, что эта болотистая когда-то местность настолько потенциальна, что сможет соперничать с бордосскими виноградниками Гран Крю Классе – говорил он и, увидев, как она покачала головой, продолжил – Однако это случилось! Супер тосканское чудо в мире вина случилось в семидесятых годах двадцатого века, против всех правил и законов виноделия из международных сортов винограда, выросших в этой местности, получились восхитительные вина, быстро завоевавшие всеобщее признание за божественный вкус и отменное качество! – вертя в руках бокал с водой, он поглядывал на Энни время от времени, ловя ее заинтересованный взгляд

– У тебя есть винодельня? – спросила Энни и он рассмеялся

– Нет, конечно, но очень люблю вина, моя слабость… – признается он и она улыбается, отводя взгляд

Когда на их стол принесли заказ, Элиа покрутил бокал. Плотный рубиновый цвет, в букете ноты жареных кофейных зерен, вишневого ликера, черной смородины, сладких пряностей и, пригубив, он чувствует древесные оттенки.

– Прекрасно! – изрекает он и Энни смеется

– Элиа, вы так вкусно дегустируете, что мне самой захотелось! – говорит она, он делает знак официанту, и перед ней, как по волшебству, возникает бокал с вином.

Энни проделывает все тоже самое, делая глоток, и закрывая глаза, наслаждаясь и не замечая при этом, какими глазами на нее смотрит Элиа, словно хищник, притаившийся в тени, только и ждущий, чтобы напасть на свою жертву.

– Итак, надеюсь, я правильно понял, твою просьбу встретиться, что ты согласна работать со мной? – спросил он, и она кивнула, отодвигая бокал

– Да, только я еще не разговаривала с няней, и не знаю, согласится ли Амалия сидеть с Лореттой и Дамианом? – сказала Энни

– Не волнуйся об этом, я все решу – сказал Элиа, и Энни недоуменно уставилась на него

– В каком смысле?

– Ну, если хочешь, я могу поговорить с ней и все решить

– Нет, спасибо, Элиа, я сама, Элиа, если Амалия согласится сидеть с детьми, ты согласишься, если я буду выходить на неполный рабочий день? – спросила Энни после того, как отодвинула тарелку с салатом и отпила кофе

– Да! Только у меня условие, если вдруг у меня важная встреча, на которой тебе необходимо присутствовать, вместо дня, ты выходишь со мной вечером, идет? – говорит он, таинственно улыбаясь, и Энни закусывает губу в волнении

– Элиа, я…

– Энни, я не поведу тебя туда, где ты будешь чувствовать себя неловко – перебивает он ее и она кивает

– Хорошо, давай попробуем, будем надеяться, что таких вечеров не будет или будет очень мало – шепчет она, вызывая у Элиа улыбку

– Тогда я жду тебя через неделю, в понедельник, в своем офисе, адрес и прочую информацию я пришлю на телефон вместе с водителем за тобой к восьми утра, идет? – спросил он

– Хорошо!

После того, как они выпили кофе и поговорили, Энни взглянула на часы и тихо ахнула.

– О, Боже, уже три с половиной часа прошло, Элиа простите, но мне нужно бежать, Лоретта, наверняка голодная! – сказав это, она встала, попрощалась с ним и побежала на выход, ища глазами такси

– Миссис Сальери, ваш муж прислал за вами машину – сказал охранник, и она нервно улыбнулась ему, залезая в нее

– Черт! – прошептала она, понимая, что Кэйл будет злиться, потому что на ее телефоне было три пропущенных звонка от него

Как же так получилось, что она совершенно не слышала их? Неужели она настолько отгородилась от всего, что не замечала даже, как он вибрирует? Странно…

Стоило ее ножке только спуститься со ступеньки машины, как выбежавший ей навстречу Дамиан, закричал:

– Мамочка, мамочка!

– Дамиан? – улыбнулась Энни и, подняв голову, увидела Кэйла с Лореттой, которая плакала

– Что-то случилось? – спросила она, и он покачал головой, заходя в дом

Обняв сына, она подняла его на руки и пошла следом за мужем, целуя при этом Дамиана в щечки.

– Мамочка, а мы с папой и Лореттой играли в комнате, пока она не начала плакать – сказал Дамиан

– Она просто голодная – сказала Энни и улыбнулась, представив себе эту картину

Наверняка Кэйл был в замешательстве и не знал что делать, набирая ее номер, но сын удивил ее, продолжив:

– Она бы так и продолжала плакать, но папа, сходил на кухню и принес ей теплое молочко в бутылочке, и пока она ела, мы с ним продолжили играть – закончил он с восторгом

– Правда? – спросила она недоверчиво

– Сомневаешься во мне? – спросил Кэйл, появившись на верхнем этаже лестницы, пока они поднимались с Дамианом – Дамиан, слезь с рук, ты уже большой – сказал Кэйл, и Дамиан запросился вниз

– Мам, я сам пойду!

Спустив его с рук, она облегченно выдохнула, потому что он и вправду становился тяжелым, с благодарностью взглянув на Кэйла, Энни увидела его улыбку и улыбнулась в ответ. Зайдя в комнату, она прошла в душ, переоделась и вышла к ним, смотря на то, как Кэйл укачивал Лоретту, нося ее на руках.

– Кэйл, положи ее в кроватку, она никогда так не засыпала и не уснет – улыбаясь, сказала Энни и Кэйл, взглянув на дочку, которая смотрела на него широко открытыми глазами, едва не чертыхнулся, но вовремя спохватился и, положив ее в кроватку, присел рядом, качая

Энн решила посмотреть, как быстро у него получится уложить Лоретту, ведь та никогда не засыпала от покачивания, лишь, когда Энни гладила ее по головке, та мгновенно отрубалась. Вот и сейчас, она недоуменно смотрела по сторонам, чувствуя, как кроватку качает, и едва не плакала, пока Энни не подошла и не остановила эту качку.

– Милый, не так…

Кэйл с удивлением и восторгом смотрел на то, как одно прикосновение Энни к головке дочери, творит чудеса, которые он выпрашивал уже час, после того, как ее визг и крики, едва не лишили его спокойствия. Пару движений и она сопит, подложив кулачки под щечки и пронося в этот дом спокойствие и тишину.

– Дамиан, может, тоже приляжем? – спросил Кэйл у сына и тот кивнул, взобравшись на кровать

Пока Энни не удостоверилась, что дочка спит, она не отходила от кроватки, а после подойдя к мальчикам, пристроилась с боку Дамиана, и нежно погладила того по голове и спине, также заставляя его уснуть.

– Как у тебя это, получается? – просил Кэйл, смотря на то, как спустя секунду сын сопит у него на плече

– Любовь

– Спасибо, что позволил мне сегодня почувствовать себя свободно, знаю, для тебя это глупости, но для меня это много значит! – говорит она и ее рука перебирается на его плечо, нежно поглаживая

– Энни, я…

– Кэйл, я через неделю выхожу на работу и хочу, чтобы ты знал, что это только работа и ничего другого, мне это нужно! – шепчет она и он замолкает, проглатывая слова о том, что он все же отправил с ней охрану, на всякий случай, забыв упомянуть, что те докладывали буквально поминутно о том, как происходила их встреча

– И пока ты ничего не сказал, скажу, что это всего лишь на полдня! – улыбнулась она, забыв упомянуть о том, что иногда вместо дня, это будет вечер, ловя его улыбку

– Я говорил тебе, как сильно люблю тебя? – спросил он, поглаживая ее скулы и проводя пальцем по губам, заставив приоткрыть их

– Кэйл…

– Пойдем в комнату, у нас есть минимум час – подмигнул он ей, и она кивнула в ответ, чувствуя себя самой счастливой

Едва дверь за ними закрывается, они набрасываются друг на друга, оставляя отметки в виде поцелуев и легких засосов. Их обуяла страсть и они, смеясь, свалились на кровать, успев при этом снять с себя часть одежды. Взобравшись на него, Энни поднимает руки вверх, и он стягивает с нее блузку, и лифчик, оставляя совершенно голой. Ее соски торчат, призывая к действию, и он чувствует, как член упирается в попу, пытаясь ворваться в нее.

– Привстань милая… – шепчет он, но она качает головой, не готовая к такой быстрой разрядке и начинает тереться об него, положив руки по обе стороны от его головы, давая ему возможность обхватить ее грудь ртом.

– Дразнишь? – бросает он, лаская их поочередно языком и смотря ей прямо в глаза, заставляя ненадолго прикрыть их от удовольствия

– Пытаюсь – шепчет она, возбужденная до предела, его языком и руками, которые трогают все, что захотят на ее теле

– Пора милая, иначе я кончу прямо так – бросает он, и ловко перевернув ее, наваливается сверху, закидывая ее ноги так высоко, как только можно – Не могу больше ждать – цедит он сквозь зубы и входит в нее одним мощным рывком, застонав, и до боли прикусив ее плечо

– Кэйл! – ее вскрик приводит его в чувство, и он заглаживает свою вину языком и легкими поцелуями

– Прости милая…

Его движения четкие быстрые и совершенно лишены романтизма, голый расчет на быстрое наслаждение. Когда он кончает, скатывается с нее, но продолжает держать в руках, шепча:

– Не торопись, сейчас продолжим!

Ее смешок он расценивает, как недоверие к его словам и спустя пять минут, вновь наваливается на нее, но, уже начиная с жарких поцелуев и долгой прелюдии, которую он хочет подарить им обоим за терпение, ну или за его отсутствие.

– Кэйл …

Ее шепот похож на шелест листьев или дуновение ветерка в прохладный день, и он, слыша его, улыбается, потому что знает, она на седьмом небе от счастья.

Наслаждается им, любит его, отзываясь на ласки, и он чувствует, как еще глубже вязнет в ней, в своей жене, и в своей зависимости к ней…

Неделя пролетела довольно быстро для Энни и очень медленно, и тяжело для Элиа. Мало того, что он в эти дни не видел ее и не получал никаких фотографий, так еще и кто-то увел его товар прямо с пристани. Он не сомневался в том, что когда найдет их, убьет, но все попытки оканчивались провалом, камеры видеонаблюдения были разбиты, а видео стерто, все кто в тот день могли что-то или кого-то увидеть, пропали без вести и концы оборвались. Но Элиа Марино был бы не Элиа Марино, если бы не догадывался о том, кому это было выгодно и, давая указания своим людям, решил выяснить, чем Кэйл Сальери занимался в тот вечер и где был.

Отправив утром машину за Энни, он стоял у окна своего офиса и смотрел с надеждой вниз, ища ее глазами и, когда машина подъехала, и дверь открылась, позволяя Энни выпорхнуть, он довольно улыбнулся, и прошептал:

– Лети ко мне птичка!

Ее шаги он услышал еще задолго до того, как она подошла к двери, потому что он попросил не мешать его встрече и отправил всех, кто находился на этом этаже в зал для совещаний. Поэтому в утренней тишине, стук ее каблучков разносился далеко и уже у лифта, он услышал ее голос и голос Бене.

– Мистер Марино ждет вас

– Спасибо мистер…

– Бене, просто Бене – ответил он

– Спасибо Бене – прошептала она и толкнула дверь, заходя в кабинет

– Доброе утро мистер Марино – сказала она и он нахмурился

– Энни, я же просил…

– Разве мы не начальник и подчиненная? – удивилась Энни, перебивая его, и он улыбнулся

– Да, но для тебя есть некие привилегии, зови меня только по имени, с меня хватает тех, кто зовет меня мистер Марино! – рассмеялся он, и она кивнула, улыбаясь в ответ, показав на стул, напротив его стола, он уселся в огромное кожаное кресло и осмотрел ее с головы до ног

– Итак, Энни, твои обязанности просты, тебе нужно составить план моих встреч и весь график работы на месяц, отвечать на звонки в приемной, и встречать посетителей, обед как положено и, конечно же, с утра, я хочу видеть тебя у себя в кабинете, для того, чтобы мы могли поправить расписание на день! Если вдруг возникнут какие-то непредвиденные обстоятельства, я предупрежу заранее, но, как правило, это редкость… – сказал он и замолчал, замечая, как она широко раскрыв глаза, смотрит на него, замерев и покусывая губу

– Что-то не так? – спросил он, и она нервно улыбнулась

– Я забыла блокнот и ручку…

– Я не тороплюсь – улыбнулся он и, вскочив со своего места, она едва не опрокинула столик, ударившись носком туфли и подскакивая на месте

– Ой!

– Ушиблась Энни? – вдруг подскочив из-за стола, спросил Элиа, и она покачала головой

– Я сейчас, все в порядке – быстро вышла она, боясь, что он подойдет к ней и предложит свою помощь

Элиа же, уставился на ее попку, обтянутую строгой юбкой до колен и широко улыбнулся, думая, что она оделась так специально, чтобы не дразнить его, что ж видимо она не знает, что чем больше скрыто, тем больше воображение представляет.

Улыбнувшись своим мыслям, он не заметил, как быстро она вернулась и уселась в кресло, ожидая его указаний. А когда, все же он обратил внимание на нее, замер, глядя на ровную осанку, длинные ноги, которые она спрятала под столик, положив их, друг за друга, на тяжело вздымавшуюся грудь от быстрой ходьбы или волнения, и улыбнувшись, продолжил:

– Энни, водитель будет тебя забирать с работы и привозить, во-первых мне так удобней, а во вторых, спокойней – продолжил он, когда она хотела что-то добавить, но замолчала, опустив глаза

– Хорошо, только работа получается не совсем работой, а скорее приятным хобби… – улыбнулась она и он кивнул

– Подожди, когда увидишь меня в гневе, возможно, сбежишь, но я не позволю – усмехнулся он и, заметив ее настороженность, тут же поправился

– Не позволю обратить свой гнев в твою сторону!

Она заметно выдохнула, и он понял, что она слишком зажата, и скорее всего, боится работать в таких жестких условиях, или быть может все дело в нем? Но он не мог уже ничего с собой сделать. Видеть ее, слушать ее голос, смотреть на нее, все это доставляло ему такое удовольствие, что он немедленно приказал бы убить человека, позволившего их в данный момент потревожить.

– Элиа, я могу кое о чем вас попросить? – спросила Энни и он кивнул

– Прошу, не говорите моему мужу, что мы с вами уже встречались раньше несколько раз, если вдруг представиться такая возможность? Он не знает о том, что мы разговаривали только о маме, и боюсь, может подумать, что-то не то, просто для меня это все тяжело и… – просит Энни, но он перебивает ее

– Конечно, Энни, все что захочешь!

– И мне бы хотелось узнать, как продвигается лечение? – спросила Энни, и он кивнул, говоря, что скоро все выяснит.

После его заверений, Энни слегка выдохнула, но расслабляться не стала, зная, что все может обернуться плохо для нее, если Элиа проболтается. Она подготовит Кэйла, и сама ему скажет, только надо объяснить, что эти встречи были только для того, чтобы узнать о маме хоть что-то.

Элиа любовался, смотря на Энни и молчал, продлевая этот момент, но как всегда стук в дверь, едва не лишил гонца головы, извиняло его лишь то, что это был Бене, а по пустякам он врываться не будет.

– Мистер Марино, совещание! – сказал он и удалился

– Я еще не успела приступить к своим обязанностям, а уже отвлекаю вас – усмехнулась Энни и Элиа радостно улыбнулся

Если бы она только знала, как он хотел бы, чтобы она отвлекала его так всегда, пусть даже молчанием, но рядом с ним.

– Энни сегодня ты только смотришь и ничего больше, в полдень водитель отвезет тебя домой – сказал Элиа, беря в руки телефон и сигареты, поднимаясь с кресла

– В двенадцать? Но это же даже не полдня? – ошарашенно сказала Энни, и он усмехнулся, смотря на ее милую мордашку

– Сегодня ты только смотришь!

После его слов, она прошла к своему столу, положила блокнот в сумку и, взяв с собой, пошла за Элиа, который поджидал ее у двери. Когда они прошли в огромный зал, где все с интересом уставились на них, она от смущения не знала что делать, и прошла к главному креслу, присаживаясь в него и, услышав после себя тихие смешки, уставилась на то, как Элиа ничуть не смущенный, объявил:

– Прошу любить и жаловать мою новую помощницу Энни!

Радостные крики приветствия и, конечно же, смешки пролетели над столом, помогая ей прийти в себя, и понять, почему они все улыбались, смотря на нее.

Она заняла место Элиа!

Быстро вскочив, она покраснела от смущения еще больше, потому что Элиа покачал головой.

– Тебе идет это кресло, можешь сидеть в нем, когда я рядом – усмехнулся он, и все рассмеялись так громко, что она готова была провалиться сквозь землю

– Прости… – тихий шепот и его кивок, заставили всех притихнуть и, когда он все же присел в кресло, все насторожились, потому что прекрасно знали, что совещание по утрам никогда не приносило хороших вестей и кого-то точно уволят.

Когда совещание прошло и всех распустили, гул голосов стал звучать на каждом этаже, обсуждая новенькую помощницу, которой они присудили сегодняшнее спокойствие хозяина, тогда как сама помощница, была еле жива, оттого, как позорно началось ее знакомство с коллективом.

– Господи, Элиа, почему ты не предупредил, что там будет так много людей? Я растерялась и села в твое кресло, это позор… – сетовала Энни, на что Элиа лишь довольно улыбался

– Энни ты сразила их всех наповал и мне плевать на это, для меня главное, чтобы тебе понравилось здесь – сказал он

Извинившись, он удалился в другой кабинет, пока Энни от смущения решила скрыться в туалете. Звонок телефона застал ее в момент, когда она возвращалась.

– Кэйл?

– Энни, как первый день? – спросил Кэйл, и она застонала, присаживаясь на стул – Что-то случилось? – вдруг спросил он серьезно

– Нет-нет, все в порядке, просто с моим везением… не бери в голову, я уже скоро буду дома – сказала она и он хмыкнул

– Неужели мои молитвы были услышаны, и он уволил тебя? – смеялся Кэйл

– Кэйл, скажи, ты звонишь за этим? – спросила она, улыбаясь

– Да, хочу услышать, что ты уходишь от него – бросил он, на минуту выдавая свои истинные чувства

– Кэйл, мы это уже обсуждали – вздохнула Энни

– Знаю, но не могу себя заставить согласиться с твоим решением – бросает он, явно мучаясь

– Кэйл я скоро буду дома, и мы поговорим, хорошо?

– Энни, я уехал по делам, буду поздно – говорит он недовольно и она шепчет ему игриво

– Тогда я, возможно, дождусь тебя, чтобы слегка расслабить…

Молчание на том конце провода и Энни смеется, понимая, что дождалась от него нужного эффекта.

– Энни ты…

– Прости милый, мне пора – говорит торопливо Энни, слыша разговоры за дверью

– Твою мать! – рычит Кэйл, смотря на то, как член упирается в ткань брюк, желая прямо сейчас расслабиться с ней

Отключившись Энни, осматривает свое рабочее место и замечает, что здесь все новое, даже стол, не говоря о лептопе, стоящем на нем. Раздается звонок на рабочем столе, и она уверенно снимает трубку.

– Приемная мистера Марино, слушаю вас!

– Позови-ка мне к телефону, Элиа! – бросает гнусаво женский голос и Энни кривится

– Мистера Марино сейчас нет, что я могу ему передать? – спрашивает она и та начинает возмущаться

Сердце чудовища 2. Любить такого, как он

Оглавление