Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
Глава 5
Они решили опросить Дебби – единственную, кто, судя по телефону Кендел, регулярно с ней общался. Девушке позвонили на обратном пути из Бостона, и она почти сразу сняла трубку. Слышно ее было с трудом, из-за шума на заднем фоне. Она объяснила, что едет на работу, а тут как раз дорожное строительство. Митчелл сказал, что они детективы и хотят задать ей несколько вопросов. Эту фразу ему пришлось повторить несколько раз, и к концу он уже фактически орал в трубку, заставляя Джейкоба невольно вздрагивать. Сейчас у Дебби начиналась смена, и встретиться она предложила у нее на работе – в «Перченой птице Полли». Митчелл с грехом пополам упросил еще раз повторить название заведения – просто убедиться, что он правильно расслышал.
В первом часу они добрались до этой самой «Птицы» – фастфуда на бульваре Сан-Вэлли. Снаружи ресторанчик был выкрашен в яркие желто-красные полосы, а на крыше, прямо над двойными стеклянными дверьми, красовалась огромная овальная вывеска с маниакально оскаленной уткой и буквами «ППП», выкрашенными в броский зеленый цвет.
Что удивительно, заведение было переполнено. Очевидно, многим перченая птица была по вкусу – главное, чтобы она звалась Полли. Заняты были решительно все столики, уставленные красными подносами, загруженными неаппетитными с виду жирноватыми кусками курятины. На стенах красовались парадные фотографии блюд, даже дальнего родства не имеющие с тем, что виднелось на подносах посетителей. На каждой картинке все та же утка с вывески шизоидно скалилась на еду.
За стойкой в дальнем конце ресторана стояли три молодые женщины, расторопно принимая заказы. Все трое носили одинаковую униформу – белое с красным, по цветам ресторанного талисмана – и колпачок, изображающий верхнюю половину утиной физиономии. Более уродливый брендинг сложно было и представить – тем сильнее поражал явный успех этого места. Возможно, еда, несмотря на ее внешний вид, была и впрямь хороша.
Детективы пробрались к стойке.
– Прошу прощения, – обратился Митчелл к одной из кассирш. – Вы не скажете, кто из вас Дебби?
– Вообще-то здесь очередь! – с плаксивым возмущением накинулась на него какая-то полная дама, сжимая в руке ладошку малыша. – Я точно стояла перед вами!
Митчелл мимоходом показал ей свой жетон в расчете, что это ее утихомирит. Как бы не так.
– Нет, вы посмотрите! – негодующе возопила она. – Куда мы катимся? Полиция чинит произвол, считая, что жетон и пистолет решают всё!
– Мэм, мы здесь по служебной линии, – сказал Митчелл, слегка завороженный колыханием ее зоба и щек.
– Ну тогда и я тоже! – с вызовом крикнула она, озираясь в поисках поддержки. Но другие люди поспешно отвернулись кто куда.
– Очередь одна для всех! – торжественно возгласила толстая женщина, явно любительница очередей и стычек.
– Я Дебби, – откликнулась одна из кассирш, девушка лет девятнадцати-двадцати. Светло-шоколадная кожа, темные чуткие глаза. Из трех кассиров она была единственной, кто не выглядел так, будто работа высосала ее досуха и оставила лишь живую оболочку.
– Детектив Митчелл Лонни, – скороговоркой представился Митчелл, – а это мой напарник, детектив Джейкоб Купер. Можно с вами поговорить? У нас есть к вам кое-какие вопросы.
– О чем? – спросила Дебби, настороженно озираясь. Вид у нее был слегка испуганный, как у людей, обычно не имеющих дел с копами.
– Лучше было бы присесть и не спеша побеседовать, – предложил Митчелл.
– Прямо сейчас не могу, очень много народа, – она виновато огляделась. – Но в половине третьего у меня перерыв, если вас устраивает.
– Дело довольно важное, – сказал Митчелл. – Лучше прямо сейчас.
– Тогда подождите, – сказала она и направилась к управляющему, тощему типу с нервическим лицом. Последовала короткая перемолвка шепотом, после чего Дебби вернулась и сказала:
– Могу пораньше, без четверти час. Это нормально?
Глаза девушки умоляли; чувствовалось, что на кону стоит ее работа. Митчелл со вздохом кивнул; вздохнула и Дебби – с облегчением.
– Может, пока ждете, что-нибудь закажете? – предложила она.
Будучи на ногах с четырех утра, оба изрядно проголодались. Обычно Митчелла в такие места не затянешь и силком, но сейчас он без раздумий заказал себе «Райское блюдо из домашней птицы», а Джейкоб – «Перченую картошечку» и «Ананасную свининку в соусе барбекю». Женщина из очереди негодующе застонала, на что Митчелл виновато улыбнулся ей.
Заказ подали быстро – пожалуй, единственное, что можно было сказать в пользу заведения, так как еда, мягко сказать, не впечатляла. Масла было столько, что язык и нёбо покрылись им, словно Мексиканский залив – нефтью «Бритиш петролеум». Не ровен час, по телевизору покажут репортаж изо рта, где чайки и рыбы, покрытые соусом барбекю, страдают и гибнут между зубами… Митчелл исподтишка огляделся, ища взглядом измученных посетителей, но те выглядели вполне довольными и уплетали свои заказы с аппетитом, достойным гурманов французской кухни. Он повернулся к Джейкобу, который мусолил кусочек ананасовой свинины с видом фараона, жующего труп священного бегемота.
– И как они вышли на такой успех? – подивился Митчелл.
– Может, этот вкус кем-то привит, – рассудил Джейкоб, наконец проглотив разжеванное.
– Кто согласится, чтобы ему прививали такое?
На это у Джейкоба ответа не нашлось.
К тому времени, как к ним подсела Дебби, они успели съесть по полпорции; вторая половина осталась нетронутой. Аппетит Митчелла пропал окончательно и не грозил своим появлением в ближайшее время.
Дебби глянула на их подносы.
– Что, еда не очень? – спросила она сочувственно.
– Очень. В смысле «не», – ответил Митчелл без обычной учтивости, исчезнувшей в ходе этой кулинарной экзекуции.
– Могу понять, – усмехнулась Дебби.
– Да. Ну, а нам хотелось бы понять, каким образом вы знакомы с Кендел Байерс? – спросил Джейкоб.
– Мы с ней подруги, – пояснила Дебби, – Она раньше работала здесь. С ней всё в порядке?
Она сопроводила свой вопрос настороженным взглядом.
– Когда вы с ней виделись последний раз? – спросил Митчелл.
– С месяц назад, – ответила Дебби. – Посидели, погуляли. А потом она перестала отвечать на мои эсэмэски и звонки. Скажите мне, где она? Что с ней?
– Очень не хочу вас огорчать, но Кендел мертва, – тихо проронил Митчелл.
– Боже, – слабо произнесла Дебби. Плечи ее поникли, темные глаза наполнились слезами. Одна слезинка медленно потекла по щеке. Дебби, не смахнув ее, отвернулась и какое-то время отрешенно смотрела за окно.
– Это был один из ее… клиентов? – выдавила она наконец.
– Мы не знаем, – ответил Митчелл.
– Она говорила, некоторые из них настолько гнусные…
– Она упоминала какие-то имена? Кто-нибудь конкретно?
– Нет. – Тихонько шмыгнув носом, Дебби повернула лицо к Митчеллу. – Она не любила об этом говорить.
– Но тем не менее рассказала вам о своем… бизнесе, – заметил тот.
– Да. Она мне все про него рассказала, когда уволилась отсюда.
– Она ни разу не упоминала, кто именно ее беспокоил? – настойчиво спросил Лонни. – Вызывал у нее тревожные мысли?
– Нет. Просто говорила, что есть один или два мерзких типа, с которыми она больше не торгует.
– Дебби, – вступил в разговор Джейкоб, – у Кендел были какие-то отношения? Она с кем-то встречалась, появлялась на людях?
– Нет.
– Вы уверены? – спросил он.
– Да, уверена. Как раз это ее больше всего и угнетало. Что все парни не прочь с ней переспать, но ни один не хочет остаться.
– Что за парни?
– Да так, всякие разные, – Дебби пожала плечами и отерла глаза. – Вы же знаете, как она выглядела.
– Между прочим, нет, – сказал Митчелл. – Интересно было бы узнать.
Дебби растерянно моргнула.
– Как же вы тогда…
– Нам неизвестно, как она выглядела при жизни, – деликатно пояснил Митчелл.
Дебби достала из кармана телефон, полистала галерею и показала экран детективам. Это было селфи, снятое в каком-то баре: Дебби сидит в обнимку с еще одной девушкой – невероятно хорошенькой, с длинными рыжими волосами. Улыбка девушки была счастливой, а ровные, идеально белые зубки обворожительны.
– Здесь не видно ее фигуры, но поверьте, она была безупречна, – сказала Дебби. – Парни лезли друг через друга, пытаясь пофлиртовать с ней. В ее компании мне ни разу не приходилось платить за свои дринки, точно могу сказать.
– То есть с мужчинами она встречалась часто? – уточнил Джейкоб.
– Детектив, вы хотите спросить, трахалась ли она со всеми подряд? – спросила Дебби, обдавая его суровым взглядом.
– Я имею в виду только то, что сказал, – не растерялся детектив.
– Да мне без разницы… Нет, насколько я знаю. Всего с одним или двумя. И, как я уже сказала, никто после этого не задерживался.
– Вы случайно не знаете, почему ее брат считал, что она живет в Сан-Франциско? – спросил Митчелл.
– Почему не знаю. Знаю, – ответила Дебби. – Кендел не хотела, чтобы тот выдал мудаку-отцу, где она живет.
Митчелл кивнул, ожидая продолжения.
– Тут такое дело… Отец избивал ее, понятно вам? В детстве она чего только от него не натерпелась. А в конце концов сбежала. Нашла место, где можно приткнуться, вместе с парочкой друзей. А отец давай ее искать. Сказал ее братцу, что, мол, хочет, чтобы Кендел вернулась домой. Что думал-думал, понял всю свою неправоту, бла-бла-бла, и что никогда больше не поднимет на нее руку. Братец, идиот, и разболтал, где она остановилась. И что? Папаша ворвался к ней и, конечно же, изметелил до полусмерти. Кендел опять сбежала и оказалась здесь. Но брату больше не рассказывала, где она реально находится, потому что он вышел у нее из доверия. – Дебби откинулась на кожаную спинку сиденья и скрестила руки на груди. – А вы только теперь, когда она мертва, наконец-то зашевелились…
– Вы считаете, что ее убил отец? – спросил напрямик Митчелл.
– Откуда мне, черт возьми, знать? Могу только сказать, что список хороших людей, которых знала Кендел, был очень коротким.
– А вы не знаете, она делала свои пробежки регулярно? – зашел с другого угла Джейкоб.
– Конечно. Четыре раза в неделю, ровно в пять утра, как часики. Она любила бегать.
– Почему так рано?
– Ей нравилось, когда город еще спит. Говорила, это прекрасное ощущение: покой, нет людей…
– Она всегда бегала в одном и том же месте?
– Да, наверное. Вроде как в парке. Не знаю, в каком именно.
– Понятно. – Джейкоб кивнул.
Дебби встала.
– Ладно, мне пора. Цыплята сами собой по столикам не полетят.
Купер протянул ей визитку.
– Если еще что-то вспомните, дайте нам знать, – попросил он.
Она кивнула и пошла прочь.
Солнце уже клонилось к закату, когда Митчелл остановил свой «Додж Чарджер» у Баттермир-парка. Вместе с Джейкобом они вылезли из машины и двинулись по дорожке.
Настроение было так себе: до этого они уже потратили впустую несколько часов, слоняясь по тупикам. Джейкоб по телефону переговорил с родителями Кендел – Леон успел известить их о смерти дочери. Поначалу они были общительны и участливы, но, стоило всплыть теме жестокого обращения, быстренько свернули разговор и дали отбой, сказав перед этим, что если понадобится что-то еще, пускай Джейкоб разговаривает с их адвокатом.
Митчелл тем временем начал обзвон по списку клиентов Кендел – во всяком случае, тех, у кого номера совпадали с адресами. Выслушать пришлось многое: глухую несознанку, уязвленные угрозы и истеричные отказы. Зачастую просто обрывали связь. Лишь немногие смогли предъявить алиби на соответствующие даты. Так что список подозреваемых убавился не особо.
В конце концов Джейкоб предложил сделать перерыв, съездить в район места преступления и немного осмотреться. У Митчелла было подозрение, что напарнику просто хочется пройтись на свежем воздухе, но спорить он не стал, ибо и сам устал как собака.
Приблизившись к деревьям, под которыми были найдены останки Кендел Байерс, он мысленно вообразил себе то утро. Кендел бежала по этой самой дорожке, парк был тих и безлюден. По словам Мэтта, на ней были черные шорты для бега и фиолетовый спортивный бюстгальтер. Бежала она, по всей видимости, быстро, преодолевая холодок раннего утра. А потом… что? Увидела кого-то на тропе? Он ее здесь дожидался? Может быть, знакомое лицо? Или притаился за деревом и схватил, когда она находилась достаточно близко? Сопротивлялась ли она?
Джейкоб подошел к углублению, где была захоронена Кендел. Митчелл неотрывно смотрел на пруд, чувствуя странное дежавю. Он бывал здесь много раз, но… что-то еще было связано с этим прудом. Какая-то мысль или воспоминание словно пыталось всплыть на поверхность… однако тут же рассеивалось, оставляя лишь смутное разочарование, словно он собирался сказать что-то важное и вдруг забыл, что это было.
Водная гладь переливчато мерцала в лучах заходящего солнца. Разыгравшийся ветерок гнал по пруду легчайшую рябь. Как она выглядела в тот день? Митчелл попытался представить: вот убийца тащит Кендел к пруду, держит ее голову под поверхностью воды… Зачем? Почему именно так? Все это выглядело неоправданно сложным.
Митчелл подошел к напарнику.
– Тебе этот способ убийства не кажется странным? – спросил он.
Джейкоб кивнул.
– Почему именно здесь? – задал вопрос Митчелл. – И почему так? Ее что, нельзя было удушить, зарезать, пристрелить?
– Все было обстоятельно продумано, – сказал Джейкоб.
– С чего ты взял?
– Он ее знал. Знал, что она регулярно бегает здесь по утрам. И пас ее. – Джейкоб указал на могилу. – Эту ямку он вырыл не после убийства – это заняло бы слишком много времени, уже начали бы маячить люди… Кто-нибудь обязательно заметил бы. Так что нет – он пришел сюда ночью, выкопал могилу и стал ждать. Девушка появилась как всегда, строго по расписанию. И когда она пробегала мимо, он ее схватил, утопил в пруду, а затем бросил в яму и прикопал.
– А топить зачем было?
Джейкоб задумчиво помолчал. Затем произнес:
– Так было задумано. И все осуществилось по плану. Это принципиально важно.
– Но зачем?
Купер посмотрел на Лонни сердитым взглядом.
– Ты меня спрашиваешь? Ты его спроси!
Оба умолкли. На душе было тревожно. Как-то очень уж все наворочено, до шизоидности…
– Интересно, ее отец мог бы выкинуть что-то подобное, если б узнал, где она живет?
Джейкоб призадумался.
– Да бог его знает, – буркнул он. – Звучит все же маловероятно. А вот двинутый фетишист подержанных трусов – сценарий более вероятный.
– Тогда нужно до конца разобраться с этим списком.
– Пожалуй.
Детективы постояли над могилой еще немного, а потом повернулись и пошли обратно к машине.
Домой Митчелл возвратился совершенно вымотанным. Этот день виделся ему сплошным провалом. Что им удалось узнать? Что алиби есть лишь у ничтожного числа подозреваемых? Что Кендел подвергалась жестокому обращению со стороны своего отца? Что она была заядлой бегуньей? Все эти мелкие факты выглядели чем-то разрозненным и малозначительным.
– Полин? – окликнул он.
– Я здесь, – донесся ее голос из спальни.
Митчелл направился туда – и остановился в дверном проеме.
Полин лежала на животе на кровати, уставившись в экран ноутбука. Наверняка смотрела «Бесстыжих» – сериал, к просмотру которого она пыталась склонить и Митчелла, но безуспешно. На ней были черная майка на бретельках и чуть просвечивающие белые шортики. Босые напедикюренные ступни за просмотром мерно ходили вверх и вниз. Длинные каштановые волосы, как всегда, были собраны в пышный хвост. Заманчиво смотрелась полуобнаженная спина, смугловато-янтарная и гладкая. И от этого вся тяжесть дня, казалось, медленно спадала у Митчелла с плеч. Он осторожно забрался на кровать, прилег на Полин сверху и обвил руками.
– Раздавишь, – капризно мурлыкнула она и потеснила его локтем.
Он со смешком скатился и улегся рядом.
– Как день?
– Да так, – рассеянно ответила Полин. – Клиент в клинике сегодня меня клеил.
– А ты сказала ему, что занята?
– Не глупи. Мне сначала надо было услышать, что он предложит.
– Ах во-он оно что, – пропел Митчелл, лаская кончиками пальцев гладкость ее кожи. – И что же у него оказалось?
– Пульпит.
– Улов фантастический.
Полин работала ассистенткой дантиста. Митчелл все пытался убедить ее нацелиться на что-нибудь лучшее в своей жизни. Он был убежден, что она достойна гораздо большего. А ее эти попытки частенько раздражали – мол, ассистенты стоматолога тоже нужны.
– А потом, когда я ехала домой, у автобуса спустило колесо, и пришлось ждать следующего, – посетовала Полин, – а в нем ехать стоя, со всеми другими автобусными беженцами, как сельди в банке.
– Жизнь – борьба, – сказал Митчелл.
Она поглядела косо.
– Издеваешься над моими страданиями?
– Что ты. Вовсе нет.
– Как у тебя прошел день?
– Сегодня опросил около двадцати человек, фанатеющих от нюханья трусиков, – сказал Митчелл.
Видео встало на паузу.
– Реально или стёб? – Полин перекатилась на бок, озорно улыбаясь. Эту улыбку Лонни обожал.
– Нет, не стёб.
– И что ты открыл?
– Открыл, что большинству людей ужас как не нравится, когда их расспрашивают о пристрастии к такому фетишу.
Улыбка Полин стала задорнее. Митчелл улыбнулся в ответ. Маечка на ней сидела чуть наискось, обнажая изгиб грудей. Он придвинулся ближе, обнимая ее одной рукой и привлекая к себе.
– А тебя разговоры о нюханье трусиков заводят? – влажно прошептала Полин ему на ухо.
– Нет, – ответил он тоже шепотом. – Меня заводит, когда ты рядом.
Скользя рукой по животу, она медленно его поцеловала. Митчелл перекатился на спину, притягивая ее к себе.
