А&G

«Привяжет она тебя к себе чем-то,

чего не видно, а порвать – нельзя,

и отдашь ты ей всю свою душу.»

Максим Горький.

– Черт, черт, черт! Чооооооорт! Твою мать!!!

Адам услышал тихую брань за соседним столом в пустой кофейне и повернул голову. Девушка уронила лоб в руки, потом она зажала рот, а потом просто укусила свои пальцы. Отчаяние. Она запустила руки в волосы. Красивые длинные волосы, кстати. Цвета эспрессо, который он пил, пытаясь пробудиться этим утром.

– У тебя проблемы?

Она подняла взгляд. Надула губы.

– Проблемы – это когда плохой интернет или села батарейка не вовремя. А это – гребанная катастрофа. – Она сложила ладони на лбу. И выдохнула с шумом.

– Что случилось? – Не то, чтобы ему были интересны чужие проблемы. Но девушка была красива. Очень. Он заметил ее сразу, когда вошел в зал. Она была полностью сосредоточена на своей работе. И не видела никого. Адаму было не до знакомств. Не сейчас.

– Мой ноутбук. Только что работал и вот пожалуйста абсолютно синий экран. Что с ним? Мне срочно нужен мой ноутбук. Я хочу отправить заявку на участие в конкурсе. И там нужно приложить фотографии своих работ. А нужная информация вся в этом гребанном ноутбуке. – Она подняла руки и растопырила пальцы. Девушка явно была на грани.

Звездный час каждого айтишника выглядит именно так: красивой девушке нужна твоя помощь, здесь и сейчас.

– Давай я посмотрю. Я немного разбираюсь в компьютерах.

Девушка сразу подвинула ему ноутбук.

Пока Адам пытался оживить ноутбук, она наконец увидела его самого. Сначала обратила внимание на руки. Они ловко порхали над клавиатурой. Длинные пальцы. Косточки на запястьях. Широких. Таких, как надо. Дорогие часы и кожаный плетеный браслет. А еще отсутствие кольца. Точнее кольца были. Но не на безымянном пальце. Потом она посмотрела на его лицо. Красивый. Не смазливый. А красив именно мужской красотой. Немного грубой и жесткой. Он носил аккуратную бороду и усы. И явно следил на ними. А вот губы были по-детски пухлые. Такие невинные. Это было так странно на его мужественном лице, но почему-то очень притягательно. Ей захотелось провести по ним рукой.

– Ну вот, пожалуйста. Заработал.

Она не веря, заглянула в экран.

– О Боже мой. Ты. Мой. Спаситель!!! – сложила руки перед собой как при молитве, – Спасибо, спасибо, спасибо. Проси все, что хочешь!

– Проси, что хочешь, – тихо повторил он. Она уже не замечала его, снова набирала какую-то форму.

– Извини, – пробормотала она, – время выходит, мне нужно успеть отправить заявку.

Адам просто встал из-за ее столика. Она посмотрела ему в глаза. И вдруг взяла за руку и сжала.

– Правда, спасибо. Ты не представляешь, как выручил меня. – И уже снова погрузилась в экран.

Адам сел за свой столик. Кофе остыл. Он выругался сквозь зубы. Ему было интересно узнать: как ее зовут? Что это был за конкурс? Ему хотелось рассмешить ее и послушать ее смех. Снова увидеть это восхищение и благодарность в глазах. Но девушка исчезла с головой в своем ноутбуке. Адам залпом допил кофе и вышел из кафе.

«Отправить». Элла улыбнулась и потянулась. Она осмотрела зал, хотела поблагодарить парня еще раз. Но в зале его не оказалось. Она улыбнулась. Милый, добрый человек. Спас ее. Тут с ней подошел официант.

– Вам просили передать мороженое, – и поставил поднос на стол. Элла почувствовала тепло в груди. И не спеша, ведь теперь можно было не спешить, начала есть. Облизнула ложку, мороженое было такое как ей нравилось – с клубничным сиропом. И парень тоже был таким как есть нравилось – красивый и добрый. Герой. Хороший парень.

Она посмотрела на время. Пора было идти в студию. Скоро должен был начаться мастер-класс по рисованию. Элла была художницей. Конкурс, на который она отправляла заявку, реально был очень-очень важным. И она чуть не опоздала! Пришлось бы ждать еще год. По итогам «Арт-прорыва» выбирались молодые таланты. Их работы отправлялись на международные выставки. Занять место на таком мероприятие означало получить зеленый свет в мир искусства. Значит быть услышанной. Получить шанс. Он был нужен ей.

***

Адам сидел у репетитора. Он пытался говорить на арабском уже 43 минуты. Он засекал время с точностью, потому что у него кружилась голова от всех этих гласных. Ему нужно было хотя бы дотянуть до разговорного, чтобы не заблудиться в чужой стране. Дело в том, что он уезжал. Ему предложили работу в Марокко. Хорошая работа с хорошей зарплатой. Это был карьерный рост. Здесь его никто и ничто не держало. Он всеми мыслями уже был там. Компания сняла ему квартиру-студию рядом с главным офисом. И он заключил контракт на 3 года. Он начинал новую жизнь. И тут в мысли ворвался образ девушки: волосы цвета кофе и ели уловимый запах шоколада. Девочка-принцесса, которой все можно. Девочка-конфетка, которая привыкла получать все, только надув губки. Почему он не попросил ее номер? Он понимал, что сейчас не время начинать новые отношения. Но девушка была такой яркой. Адам скучал по краскам. Он слишком много работал. У него давно не было отношений. Девушка, поразила его своей живостью, женственностью, эмоциональностью. Она была как музыка, которую включили на полную громкость. Он будто смотрел театр одного актера. Но она не играла. Живая. Настоящая. Они могли бы просто весело провести время. Просто два человека, желающие скрасить свои будни. А потом: «bye».

Выйдя от репетитора, Адам окончательно понял, что с арабским языком все по-прежнему не просто. Нужно было спешить домой, переодеться перед встречей. И какого он вообще согласился встретится с клиентом в клубе?

Квартира встретила привычной тишиной. Адам жил один последние 3-4 года. И, пожалуй, квартира – единственное по чему он будет скучать. Все-таки мой дом – моя крепость. Родной интерьер и обои, которые он клеил сам. Уют. Он видел свою будущую квартиру по фото. В целом неплохо, современный ремонт. Безликий. Он понял, что снова мыслями был в Марокко. «Соберись, сегодня нужно еще сдать работу». Адам поставил чайник и пошел в душ.

***

– Эл, почему ты такая красотка? Я не хочу быть той самой страшной подружкой. Не сегодня. – голос Лилиан набирал громкость.

– О Боже, Лил. Не говори ерунды. Ты видела себя в зеркале? Ты в этот платье просто секси хат. Давай просто повеселимся сегодня.

Они сели в такси. Таксист приветливо улыбнулся. Девушки обе были красотки. Они познакомились сто лет назад на курсах для дизайнеров. Обе рисовали. Только Лил рисовала одежду. Она мечтала стать дизайнером. Элла в те времена искала себя. И пробовала все смежное в рисованием. В конечном итоге, она вернулась туда откуда начинала. Рисование было для нее всем. И наконец, она нашла работу в студии. Смогла сама оплачивать свои счета, без помощи родителей. А еще конкурс. Она возлагала на него практически все свои надежды.

– Лил, мне сегодня помог один парень.

Подруга резко повернулась в ней и сузила глаза.

– О Боже. Что за мечтательный взгляд?

– Представляешь мой ноутбук затупил. Конкретно. Я чуть не пропустила подачу заявления на «Арт-прорыв». Он оказался компьютерным гением на полставки. И подшаманил мне ноутбук. Оставил мне мороженое. Но не оставил телефон.

– Может у него кто-то есть, Элла? – Сказала Лил. Эл поджала губы, она не думала, что он мог быть занять. Подруга уловила ее настроение: – Так сильно понравился?

– А-то. Красавчик. Хороший мальчик. Мой типаж.

Они весело рассмеялись. Лил нравились плохиши. У подруг редко совпадали взгляды на мужчин. Наверно это послужило неплохим основанием для крепкой женской дружбы.

Клуб встретил их привычным шумом. Элла оделась а-ля подружка байкера. Джинсы-бойфренды и белый крот-топ. На плечи она накинула свою неизменную косуху. Образ смягчила туфлями. Туфли были роскошные. Черные лодочки на высоком каблуке с металлическим носом. Плохая девочка однажды, плохая девочка навсегда.

– Сначала выпьем или сначала потанцуем, – спросила Лилиан.

– Ты иди к бару, если хочешь. Я просто хочу сбросить напряжение и потанцевать.

– Алкоголь тоже сбрасывает напряжение, Элла.

– Ага, ага. А еще грейпфрутовый сок.

Они обе прыснули от этой шутки, понятной только им двоим, и пошли в разные стороны. Элла не спеша начала вливаться в музыку. Искать ритм. Она превратилась в волну, позволяла музыке вести ее. Она не спешила. И все ее движения были медленными и чувственными. И музыка сменилась под ее настроение. Стала тягучей. Она склонила голову к одному плечу потом медленно к другому, глаза полузакрыты. Волна. Потом начала водить руками по плечам, вырисовывая при этом круги телом. Запустила руки в волосы, перекинула их на одну стороны. Потом вовсе закрыла глаза. Волна. Здесь и сейчас. Подняла руки над головой. Опустила на шею. Она раскачивалась. Она стала волной.

***

Адам сидел за барной стойкой. Он пил безалкогольное мохито, потому что приехал на мотоцикле. К сожалению, мотоцикл тоже придется оставить. Поэтому он ездил при любой возможности. Какая-то блондинка в коротком платье чуть не пролила на него свой коктейль, проходя мимо. Это заставило его обернуться. А потом обернутся окончательно, уже всем телом. В центре зала совсем недалеко от него танцевала девушка-принцесса. Он облокотился локтями о барную стойку и стал наблюдать. Безумно хороша. Тонкая. Чувственная. Гибкая. Она танцевала с закрытыми глазами и теплой улыбкой на лице. Ему было интересно, о чем она думает. Адам задумался и не сразу понял откуда возле нее нарисовался какой-то парень. Они начали танцевать вместе. Красиво. Эффектно. Страстно. На грани приличий. Как будто делали это всегда. Это ему не понравилось. Не понравилось думать, что она может быть занята. Может быть чьей-то девушкой. Может быть женщиной другого мужчины.

Он залпом допил из своего стакана. Клиент ушел и остался доволен. Работа сделана. Можно валить. Посмотрел на девушку еще раз. Парень что-то шептал ей на ухо. Она кивнула. И плавно начала идти к барной стойке. Прямо на него. Адам сразу передумал уходить. Он попросил бармена повторить свой коктейль. Кто-то толкнул его плечом, проходя мимо. Он резко развернулся и понял, что девушка теряет равновесие. Инстинктивно подхватил ее.

– Чееееерт, – привычно пробормотала она, а потом взглянула на него, – да ладно? У судьбы сегодня игривое настроение и она решила свести нас окончательно. Или это ты вышел на ночную смену?

Адам рассмеялся. Он снова чувствовал запах шоколада. И по-прежнему держал девушку на локти.

– Присядь на мое место, пока не свалилась окончательно.

– Думаешь упаду к твоим ногам?

– Еще посмотрим, – тихо добавил он и улыбнулся.

Она взяла его коктейль и тоже с улыбкой начала молча пить. Потом протянула ему. Он тоже отпил. Положит пустой бокал на стойку. Теперь девушка была в кольце его рук. Она пахла летом. Пляжем, нагретым на солнце. Асфальтом после дождя. Пахла безумием. Ему захотелось попробовать это безумие.

Она не переставала плавно покачиваться в такт музыке даже сидя на барном стуле. Прикрыла глаза. Он взял ее за подбородок, вынуждая приподнять голову и посмотреть на него. Она улыбнулась, теперь уже широко. Он снова взял ее за локти и поцеловал. Девушка замерла. А потом жизнь заискрилась на их губах. Адам понял, что хотел этот поцелуй весь день. Сначала у поцелуя был вкус мохито, который они оба пили. Потом Адам почувствовал вкус шоколада. Откуда он здесь? Он остановился заглянул в ее лицо. Что он хотел там увидеть? Она сама потянулась с нему. Запустила пальцы в его волосы. Поцелуй становился горячее с каждой секундой.

– Эй, голубки! Идите миловаться на диваны, тут сесть негде, а они целуются у бара, – громкий недовольный голос заставил их оторваться друг от друга.

– Потанцуешь со мной? – спросила девушка.

– А что, тот парень, с которым ты танцевала до этого?

– Откуда ты знаешь? Следишь за мной?

– Я заметил тебя чуть раньше, чем ты чуть не свалилась на меня.

– Я не знаю его. Иногда он подходит и мы танцуем вместе. Вот и все. – она передернула плечами. Они медленно продвигались на танцпол во время разговора.

– Как тебя зовут?

– «Что в имени тебе моем?» – начала она цитировать Пушкина. А потом начала танцевать. Крайне соблазнительно. Каждое движение – призыв. И Адаму хотелось пойти на этот призыв. Они танцевали и танцевали. А потом она просто прильнула к нему. Обняла. Ему понравилось. Ему вообще нравилось все, что она делает.

– Хочешь уехать? Хочешь покатаемся по ночному городу? – Спросил он сам не понимая, чтО говорит.

– Хочу, – просто ответила она. – Только попрощаюсь с подругой. Подожди меня, пожалуйста, у гардероба.

***

Элла смотрела на себя в зеркало в туалете и красила губы, помада смазалась после поцелуев.

– Повтори еще раз, – сказала Лилиан, – Ты встретила тут того хорошего парня, который помог тебе утром и уезжаешь сейчас с ним?

– Ага, – пробормотала она, не отрываясь от зеркала.

Лилиан прищурила глаза:

– Ты в конец рехнулась? Может он маньяк. Отвезет тебя сейчас в лесочек и расчленит. Габриэлла, когда ты перестанешь искать приключения на пятую точку?

– Да брось. Какой он маньяк. По нему видно и мухи не обидит.

– Так можно описать каждого второго маньяка. А дома у него кто-то привязан к батарее.

– Лил, я поеду. Я чувствую, между нами что-то происходит. Я хочу, чтобы это случилось. Я скину тебе его номера, ок? И напишу.

Они обнялись и Элла вышла из туалета. Адам стоял у гардероба. Они взяли куртки и вышли на улицу. Был осенний вечер. После клуба ей показалось прохладно на улице, но это было приятно. Она хотела немного остыть. Во всех смыслах. Элла смотрела на Адама и улыбалась. Он казался ей нереальным. Еще вчера его не было. И вот он тут. Помогает ей, целует ее. Сводит ее с ума.

– Пойдем, принцесса. У меня только один шлем, поэтому его наденешь ты.

– О Боже, мы что поедем на мотоцикле?

– Ага. Ездила раньше?

– Не-а. Слушай, а научи меня водить. – Он рассмеялся громко. Но она нет.

– Эй, я серьезно.

– Я подумаю, – он примирительно поднял руки. – Подумаю.

Она достала телефон и сфоткала номера.

– Что ты делаешь? – спросил он все еще смеясь.

– Отправляю номера моей подруге, – пробормотала она, возясь с телефоном.

– Это шутка? Я что, по-твоему, маньяк? – Адам перестал улыбаться.

– Эй, это просто номера, ей так спокойнее. Она сказала, что я уезжаю с парнем, которого не знаю и будет переживать.

– Но ты знаешь меня.

– На самом деле нет. – сказала она выразительно смотря на него, а потом добавила чуть тише, – Но я хочу узнать. Я хочу знать о тебе все.

– Ладно, ладно, если тебе так спокойнее.

Он помог ей надеть шлем. И застегнул его.

– Держись крепко, принцесса, иначе свалишься.

Она обняла его за грудь и прижалась щекой к спине. Парень оказался крепким и горячим. И пах морем. Элла прикрыла глаза. Они поехали.

– Так как тебя зовут.

– Не-а, не скажу.

Он прибавил скорость.

– А теперь?

– ААААААААААААААА, – она вцепилась в него еще сильнее, а потом засмеялась громко.

– Эй полегче, ты задушишь меня, и мы врежемся, – он снова прибавил скорость.

– Пеееееерееееестааааааань!

– Просто скажи мне!

– Эллаааааа. Меня зовут Габриэлла, – она выкрикнула это одновременно испытывая и страх, и восторг. Ей понравилось, как ветер играл с ее волосами. Понравилось обнимать Адама. Она почувствовала себя живой.

Он кивнул, соглашаясь с ответом. и они поехали дальше спокойнее. Улицы были практически пустые. Сначала это были хорошо освещенные дороги и центр. Она видела луну между высотками. Желтая. Большая. Красивая. Ощущалась осень. И взаимным притяжением. Они не могли игнорировать это.

– Куда мы едем, – спросила Элла.

– Увидишь, – он хитро улыбнулся.

– О боже, – она закатила глаза, – и этот человек обижался, что я отправила номера подруге.

Он остановился возле детского парка развлечений.

– Ты это серьезно? – Элла не верила своим глазам.

– Просто пошли со мной. Пожалуйста. Но вообще можешь остаться тут и покараулить мотик.

– Ха.Ха.Ха. Очень смешно. Пошли. Покажешь, что там у тебя.

Ночью в парке было жутковато. Абсолютная тишина вообще не нарушалась ничем. Только были слышен шум машин с дороги.

–Куда ты меня ведешь?

– Подожди, почти пришли.

Впереди открылась небольшая площадка, на которой находился пруд. Там же был домик для лебедей. Они спали. Очень красивые. Один был черный и его почти не было видно. Но другой белый.

– Я слышал, они остались на зимовку тут. Им обустроили небольшой домик. И вот пруд. Красивые птицы.

Они пошли дальше. В центре парка было колесо обозрения.

– Идем, – Адам потащил ее в ту сторону.

Он перелез через невысокую ограду.

– Иди сюда.

– Уф, парень. Я как-то не очень готова к таким путешествиям. Видишь я на каблуках.

– Так сними их.

– Шутишь? Так то не лето. Чеерт, держи их. – она передала ему туфли через ограду и начала подтягиваться. – А теперь держи меня.

Элла буквально спрыгнула на него. Но он удержал. Она оказалась выше его. Они смотрели друг друга в глаза. Она наклонилась, чтобы поцеловать его, но тут они увидели, что в эту сторону идет охранник.

– Пойдем, спрячемся в кабинке.

Они залезли туда и притихли. Охранник посветил в пространство, но не заметил их. Адам постелил свою куртку и они легли на куртку плечом к плечу. Отсюда можно было наблюдать за небом и звездами. Она обожала ночное небо. Абсолютная загадка. Красота. Жизнь. Он переплел их пальцы и поцеловал ее руку. Она легла на бок, чтобы видеть его.

– А как зовут тебя?

– Адам.

– Красивое имя. Что оно означает?

– Буквально «созданный из красной глины». Ну и это очень распространённое имя в целом. Сейчас его используют в зеачении «человек».

– Хороший человек. Тебе подходит.

– А что означает твое?

– Оно переводится, как «Божья твердыня».

– Красиво. И ты тоже красива. Невероятно красива. Я тоже хочу знать о тебе все, – тихо сказал он. А потом поцеловал ее. Это был странный поцелуй. Если в клубе поцелуй был полон страсти, жизни, горел на губах, как огонь. То здесь они просто утонули в нежности. В объятиях. В дыхании. В едва уловимых вздохах.

Потом Элла легла на него, как на подушку и стала смотреть в небо. На луну.

– Такая красивая ночь. О чем ты мечтаешь?

– О многих вещах, – последовал ответ. Он нашел ее руку и поцеловал внутреннюю сторону.

– Да ты замерзла.

– Совсем немного.

– Пойдем, пойдем. Надо согреться.

Они вышли из кабинки. Теперь, когда они не обнимались, Элла почувствовала холод еще больше. Адам перелез через ограду и помог ей тоже. Но тут по периметру снова начал блуждать луч от фонаря. Они замерли. Но сторож их заметил.

– Охренеть, вы что там делали? Пошли вон, я сейчас полицию вывозу, – закричал он.